Нора Флайт - Брачный договор с плохим мальчиком

Я смотрела прямо на его живот, стараясь отдышаться, едва отрывая взгляд от края его джинсов, откуда проглядывала резинка трусов, за которой прятались его татуировки. Я точно знала, что скрывается под его трусами.

Какого черта я хотела увидеть это снова?

- Эй, - он захихикал. – Мои глаза выше.

Краснея, я постаралась найти что-нибудь, что послужит полотенцем.

- Ммм, просто подожди, я найду что-нибудь, чтобы это высушить.

- Все в порядке. Ты не задела пиджак, только мою рубашку.

Он пожал плечами, затем снял пиджак, отдавая его мне. А после – стянул мокрую рубашку через голову. Его кожа оказалась обнажена, он кивнул в мою сторону.

- Я просто застегну пиджак на себе, чтобы уйти отсюда. Или ты предпочитаешь, чтобы я остался так?

Боже, я опять пялилась на него, и он это заметил. Кусая себя за язык, я ответила:

- Да. Я имею в виду, гм, пиджак. Точно. Отличная идея. Держи.

Как удержать себя от соблазна? Когда Абель стоит на расстоянии вытянутой руки?

Если бы я только потянулась, я могла бы провести ладонью по его обнаженной груди. Интересно, его кожа сейчас горячая, или холодная после воды?

Он придвинулся ближе ко мне, и цветочный аромат вокруг сменился его свежим запахом клена и сосны.

- Ты чего-то хочешь, Никс? Что-то от меня?

Мое сердце подскочило, застревая в горле.

- Нет, - удалось выдавить мне: – Ничего.

Уголки его рта поползли вверх.

- Будущий владелец «Холлоуэй Инк.» не должен быть таким лгунишкой. Это плохо для бизнеса, - рука Абеля легла на мою щеку, и в месте прикосновения разлилось тепло. В моих ушах застучали барабаны. Каждая моя клеточка гудела, мое тело стремилось запрыгнуть прямо на него. Мне было необходимо обхватить его ногами, наслаждаясь им, твердым и мягким одновременно.

«Поцелуй его», - потребовало мое тело. Это же так просто; он был тут, всего в дюйме от меня, он...

- Извините, - Флорист крикнула, появляясь из-за угла. - Почему он раздевается?

Быстро отпрянув от него, снова задела стол. Я уставилась на женщину. Я знала, что выглядела виноватой — я чувствовала себя виноватой! Что я только что делала? Что я почти сделала?

Мой рот приоткрылся.

- Он не раздевается!

Абель усмехнулся, потянувшись вниз, чтобы коснуться пуговицы его джинсов.

- Но я могу, если вы обе этого хотите.

Как же я жалела, что не могла провалиться сейчас под землю. Исчезнуть, превратившись в сорняк. Сорняки же не испытывают стыда?

Флорист скрестила руки, ее лицо было крайне недовольным.

- Я думаю, вам следует сообщить мне, какие цветы вы выбрали, а после – покинуть салон.

- Я так сожалею, - я запнулась, стреляя в Абеля раздраженным взглядом. – Я буду держать его на поводке.

Его улыбка растянулась от уха к уху, ребяческая и удивленная.

Он пытается быть очаровательным. Моргая, я скользила глазами по его татуировкам вверх вниз, и дрожала так, будто сама была облита холодной водой. Блять. Он очарователен. Абель медленно и верно пробивал брешь в стене, что я выстроила вокруг своего сердца.

Я ненавидела его. Все это.

Мне нужно быть умнее. Почему я такая наивная. Надо быть сильнее, взять себя в руки. Черт. Почему ему обязательно нужно все усложнять?

- Мисс, - флорист привлекла к себе внимание.

- О, - я осмотрела ряды цветов вокруг нас. – Правда, извините. Я хочу….

Перед глазами проносились лепестки. Разные формы и цвета, так много. Я ничего не понимала в этом, тем более для свадьбы…

Что-то яркое попалось на глаза.

Точно, это же те цветы.

Слова Абеля влияли на меня. В прошлый раз мы почти поцеловались на моей кухне.

«Он опасен, - напомнила я себе. – Он использует тебя!»

Даже зная все это, мое сердце все еще сбивалось с ритма, когда я услышала, что Абель резко вздохнул. Он понял, какой цветок я выбирала.

Потянувшись, я ухватила тюльпан за зеленую ножку.

- Вот, - прошептала я, - эти.

Синий тюльпан был холоден на ощупь.

 - Глава Седьмая –

Никс молчала всю дорогу, с того самого момента, как мы вышли от флориста.

Интересно, она испытывала такие же смешанные эмоции, которые переполняли меня?

 Смотря свысока и видя, как зимнее солнце превращало ее волосы в медь, я пытался понять что происходит в ее голове.

Очевидно, я потерпел неудачу, но я хотя бы попробовал. Шансы стать успешным экстрасенсом были равны нулю, впрочем, как и надежда, что Никс сама изольет мне душу.

После инцидента в оранжерее, я был ошеломлен. Не от того, что меня залили водой, а от того, с каким восторгом Никс смотрела, как я раздеваюсь. И то, как внимательно она слушала весь тот бред, что я говорил про цветы.

Она послушала.

Меня.

Только один человек когда-либо делал это.

Мой пиджак не слишком согревал обнаженную кожу. Я застегнул его, неся свою влажную скомканную рубашку в руке. Через дорогу располагался торговый центр, который выглядел так, будто кого-то вырвало мишурой и лентами на его стены.

«Рождественское настроение витает в воздухе», - подумал я.

Никс смотрела на свои ноги, на облака, на что угодно, кроме меня. Машины не оказалось на месте, и девушка потянулась за телефоном, чтобы позвонить водителю.

- Погоди, - сказал я, махнув ей рукой. Никс застыла на середине набора. – Не звони пока.

- Почему нет? Здесь мы закончили.

Кидая в нее своей влажной рубашкой, так что Никс едва успела ее поймать, я ответил:

- Не совсем, сладкая. Ты должна мне новую, желательно сухую, рубашку.

Её брови поднялись настолько высоко, насколько могли. Я ожидал, что она начнет спорить, и даже подготовил целую историю обо всех своих злоключениях, готовый ей противостоять. Никс поправила волосы, убирая непослушный локон за ухо, и направилась к переходу через улицу.

 - Только не слишком дорогую, хорошо?

Она даже не пыталась поспорить со мной. Мои кроссовки скользили по тротуару позади нее.

- Ты себя хорошо чувствуешь?

Уклоняясь от встречной толпы, она придержала дверь торгового центра для меня.

- Конечно. Почему ты спрашиваешь?

- Ну, ты не пытаешься все усложнять, для разнообразия.

Ее ресницы быстро захлопали.

- Это твоя попытка вежливо сказать мне, что я сука?

Засмеявшись, я пошел вперед неё через оживленный торговый центр.

- Никогда не говори мне, что я не тактичен.

Ее каблуки яростно стучали по твердому мрамору. Шепотом, она пробормотала:

- Это не я веду себя странно, а ты.

- Это еще почему? – спросил я.