Последний медведь (ЛП) - Уайт Кимбер

Я прошел в конец коридора. Даже в тусклом свете мои медвежьи глаза могли разглядеть его сгорбленную фигуру в углу камеры. Я должен был бы вздохнуть с облегчением, увидев его. Мне следовало бы побеспокоиться о его благополучии. Но я хотел разодрать его чертову физиономию.

Похожая эмоция исходила и от Тревора. Он бросился к решетке камеры, его взгляд был диким и расфокусированным. Он издал рычание, разорвавшее холодный, промозглый воздух. Мои собственные когти выпустились, и я ударил по прутьям, отталкивая его назад.

— Что ты с ней сделал? — спросил я, мой голос был едва ли человеческим.

Тревор хмыкнул, затем понюхал воздух.

— Ты нашел ее, — сказал он.

Это было утверждение, а не вопрос.

— Я задал тебе вопрос. Единственная причина, по которой я не набрасываюсь на тебя прямо сейчас, заключается в том, что ты добровольно сдался.

— Набрасываешься на меня? Что, черт возьми, ты сказал кланам? Я чувствую ее запах на всем твоем теле. Ты был с Уной. Я мог бы изгнать тебя за это. Она моя.

Я втянул воздух через ноздри, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. По сути дела, я знал, что был лицемером. Возможно, не совсем рационально мыслил в том, что касалось Уны. Но будь я проклят, если позволю Тревору или кому-либо еще приблизиться к ней.

— Она не твоя. Просто потому, что ты предъявил претензии, это не значит, что она должна подчиниться. В любом случае, теперь все недействительно.

Тревор снова взялся за решетку камеры. Он протянул руку сквозь них, пытаясь схватить меня, но я легко увернулся от него.

— Я чувствую ее запах на всем твоем теле!

Я осмелел, ухватившись за прутья, прижался лбом к перегородке.

— Я не спаривался с ней, если ты об этом думаешь. Но твои притязания на нее бессмысленны. Уна — не Анам Кара, Тревор. Если бы ты успокоился на полсекунды и подумал своим умом, а не медвежьим, ты бы понял, что я говорю правду.

— Ты лжешь, — сказал он, его тон был едва ли громче ворчания. — Она моя. Я понял это в ту же секунду, как увидел ее. В ту секунду, когда я уловил ее запах.

Я хотел поспорить с ним, что она моя, но знал, как это прозвучит. Почему я думал, что у меня есть больше прав на Уну, чем у него? Я знал, что остальные тоже так подумают. Это отняло у меня все душевные силы, какие только были, но я заставил своего медведя замолчать, а мой голос звучать ровно.

Возможно ли, что в лихорадочном состоянии Тревор на самом деле не понимал, что Уна вовсе не была его парой? Неужели он зашел так далеко, что не мог почувствовать, что она медведица? Признаюсь, всего несколько дней назад я бы не поверил, что такое возможно. В живых осталось всего несколько медведиц. Все они были либо в паре, либо на поколение старше нас. Тем не менее, потребовалось всего одно прикосновение, и я понял ее натуру.

Я должен был дать ему возможность усомниться. Должен был сказать ему правду о том, кем была Уна. Должен был рассказать им всем. И все же я не мог. Может быть, это был просто эгоизм. Игра. Да. Но в остальном это была клятва, которую я ей дал. Я предоставил Уне убежище. Она пользовалась моими землями. Уна была напугана и уязвима. Последнее, что ей было нужно — встретиться лицом к лицу с полным составом Совета лидеров кланов.

Я чувствовал себя расколотым надвое. Моя верность кланам и Уайлд-Ридж значила для меня все. Но Уна была чем-то особенным. Боже, как я вообще мог доверять своим собственным мыслям? Тревор обращался передо мной, наполовину человек, наполовину зверь. Его болезнь больше нельзя было отрицать. У меня все происходит так же?

— Я не спаривался с Уной, — сказал я, понизив тон. — И не буду. Но она не твоя, чтобы претендовать на нее. И ты сам не свой. Подумай, Тревор. Прошлой ночью ты пытался подтолкнуть ее к этому, когда она не была готова. Это действительно то, чего ты хотел?

Тревор, пошатываясь, сделал шаг назад. Хотя ярость все еще горела в его глазах, что-то еще промелькнуло в них. «Стыд». Его плечи затряслись, когда он закрыл лицо руками.

— Я не знаю, что произошло, — ответил он. — Я подобрался к ней поближе. Бо, боже мой. Я чувствовал себя наполовину обезумевшим от ее запаха. Если бы не это, я бы никогда к ней и близко не подошел. Если бы перила моста не подломились, я не уверен, что могло бы случиться.

Между нами воцарилось молчание. История Тревора не совпадала с историей Уны. Она сказала, что оттолкнула его. Тревор, должно быть, был охвачен приступом болезни, если не смог понять, кто такая Уна. Он думал, что его погубили гравитация и гнилое дерево, а не могучая сила чистокровной медведицы.

— С ней все в порядке? — спросил он. — Боже мой. Бо. Брат. Помоги мне. Я не могу поверить, что это было не первое, о чем я тебя спросил. Это из-за болезни. Я не хочу оправдываться, но так оно и есть. Ты должен мне поверить. Если бы не это, я бы никогда не дотронулся до этой девушки. Мне нужно сказать ей. Мне нужно заставить ее понять и извиниться.

Снова вспыхнули мои защитные инстинкты, и я почувствовал, как в моем сердце ревет медведь. Мысль о том, чтобы подпустить к ней Тревора или любого другого медведя, сводила меня с ума. Но было ли это справедливо по отношению к ней? Это говорила моя собственная болезнь?

— Она в безопасности, — заверил я, сосредоточившись на той части правды, которую смог переварить. — Уна нашла убежище на землях клана Кельвин. Я не позволю, чтобы с ней что-нибудь случилось.

Тревор кивнул. Он запустил руку в волосы и прислонился к дальней стене.

— Она, должно быть, ненавидит меня.

— Нет. Она не ненавидит тебя. Она просто в замешательстве. Любой бы испугался.

— И все же.

Тревор снова подошел вплотную к решетке.

— Если это могло случиться со мной, то это могло случиться и с тобой. Уне небезопасно рядом с тобой.

Я не смог подавить угрожающее рычание, вырвавшееся из моего горла. Глаза Тревора расширились, когда он правильно понял меня.

— Она в безопасности. Я дал ей свое слово и намерен его сдержать.

Воздух шевельнулся у меня за спиной. Мы с Тревором больше не были одни. Саймон шагнул вперед, держа Рафа за плечо.

— Тревор прав, — сказал Раф.

Каким-то образом, услышанные от него, эти слова заставили мою кровь вскипеть. Раф нашел себе пару всего несколько месяцев назад. До этого он был в том же положении, что и мы с Тревором. Если бы обстоятельства сложились иначе, он мог бы оказаться за этой решеткой.

К его чести, выражение лица Рафа изменилось. Он прочистил горло и отвел от меня взгляд. Саймон положил руку ему на плечо.

— Ты мог бы быть следующим, Бо. Ты это знаешь. Если эта девушка та, за кого ее принимает Тревор, это подвергает ее риску со стороны вас обоих. Для твоего же блага… для ее блага, вероятно, будет лучше, если она найдет какое-нибудь нейтральное место, где сможет пожить, пока мы не разберемся со всем этим.

Джекс и Каллен вошли в комнату следом за Рафом и Саймоном. Без сомнения, все они уже пришли к одному и тому же выводу. Но они знали, о чем меня спрашивали. Я предоставил Уне убежище на землях Кельвин, никто не смог бы пересечь границу без моего разрешения. Чтобы бросить мне вызов, им пришлось бы объединиться и действовать силой. Если только я не уступлю.

Мои глаза перебегали с мужчины на мужчину, пока они ждали моего решения. Я почувствовал, как у Тревора за спиной перехватило дыхание, он тоже ждал. Так что это была верность кланам или верность Уне. Сердце не могло выбрать.

Я опустил плечи, чувствуя себя побежденным.

— Двадцать четыре часа. Дай мне двадцать четыре часа. Тогда я сам приведу ее в длинный дом.

Опасно. У меня не было другого плана, кроме как тянуть время. Я выиграл время и молился о том, чтобы продумать дальнейший путь. Я просто надеялся, что не предам Уну или кланы.

Глава 9

Уна

Прохладные воды скрытого озера омывали мое тело. Я нырнула поглубже, касаясь дна кончиками пальцев. Когда открыла глаза, меня окружили яркие, мерцающие цвета. Рыбы метнулись прочь от меня, виляя хвостами. Оттолкнувшись, я бросилась в погоню. Мои руки и ноги вытянулись, разбрызгивая воду позади, как будто она была легче воздуха. Я чувствовала себя легче воздуха. Каждый раз, ныряя, я оставалась под водой все дольше и дольше. На этот раз сбилась со счета через три минуты. Наконец, когда мои легкие начали гореть, я вынырнула на поверхность, мои волосы развевались за спиной, разбрасывая во все стороны серебристые капли воды.