Samayel - Спаси меня
- Я могу сделать... то, о чем ты просишь. Но не без жертвы... и не без боли. Драко, процесс займет несколько часов. Ограждение воспоминаний дело сложное, оно требует времени, но задача выполнима. Я сделаю это. Тебе действительно повезло, что Поттер не попытался сам провести эту операцию. Он не сказал тебе о том, насколько рискованна данная процедура. Он совершает грубую ошибку, безалаберно применяя свою силу к чужой голове с изяществом удара дубиной. И он еще полагает, что может сделать это правильно? Какая самонадеянность! Оказавшись в твоем сознании, он растеряется, и неудача будет практически гарантирована. Применение Легилименции требует некоторой отстраненности от субъекта, чтобы лицезрение страданий близкого человека не помешало здраво рассуждать и действовать осмотрительно. Я не сомневаюсь, что Поттер попытался бы сделать это, как и не сомневаюсь, что он потерпел бы неудачу. Ты правильно сделал, что пришел сюда, и когда я получу его письмо, то отвечу согласием.
Снейп остановился перед Драко, молча дожидаясь подтверждения того, что его поняли. Малфой, наконец, поднял голову и устало посмотрел на своего бывшего профессора. Тон Северуса стал ровным и размеренным, в нем не осталось ни следа его обычного сарказма, и юноша онемел от того, что услышал.
- Драко, моя собственная горечь осталась в прошлом, и я сожалею, что тебе столько пришлось вытерпеть. Я не хотел, чтобы с тобой все это произошло, но сантименты ничего не стоят. Ты заблуждался, как и многие другие, но никто не должен платить такую цену за свою ошибку, неважно, насколько далеким от истины было их суждение. Альбус хотел бы этого, и мне кажется, что у меня практически нет выбора… так что я дам тебе некое подобие нормального состояния, а вместе с ним и надежду на успех, на дальнейшую жизнь.
Ты ввязался в опасную игру. Поттер виноват уже в том, что игнорировал каждую попытку Альбуса чему-то его научить. Он не слушал, когда Дамблдор говорил, что любовь уничтожит Темного Лорда, и не верил очевидным доказательствам, которые были у него перед глазами. Ничего этого не случилось бы, если бы не невежество, самонадеянность и безответственность могущественного мальчишки. Тем не менее, я помогу, чем смогу, но предлагаю тебе еще раз подумать. Твое увлечение Гарри Поттером вовлекает тебя в прямой конфликт с духом, обитающим в нем, и выводит на передний край поединка могущественных сил, начавшегося почти два года назад. Каковы бы ни были твои убеждения, предпочтения, ты подвергаешь смертельной опасности свое психическое и физическое здоровье, выбирая этот путь. Ради себя самого, оставь этого молодого человека и беги как можно дальше. Так будет для тебя лучше всего. Скажи... ты уверен, что хочешь сделать это?
Драко уверенно кивнул и вызывающе поднял подбородок. Он сделал свой выбор еще до того, как пришел сюда, и даже зловещие предупреждения Северуса Снейпа не могли его разубедить. Он поможет Гарри, чего бы от него ни потребовали, даже если это сведет его в могилу. Его жизнь имела единственную цель... пункт назначения. Как если бы Драко мог заглянуть в магический кристалл и увидеть свое будущее. Когда-нибудь у него будет любовник и совместная жизнь с ним, и этим любовником будет Гарри. Это было решено. Драко уже пережил полное и абсолютное падение, он был унижен, изнасилован, подвергался насмешкам. Сейчас его ничто не могло испугать, потому что он уже прошел через все мерзости судьбы. И ему выпал шанс на лучшую долю. Будь что будет, либо он увидит Гарри в добром здравии и свободным от влияния Волдеморта, либо умрет, пытаясь помочь Гарри. Драко ответил без колебаний, он был абсолютно уверен в своем решении:
- Да.
Северус Снейп тихо вздохнул:
- Очень хорошо. Тогда ждем письмо, я отвечу на него согласием, и сделаем то, что должно быть сделано.
Глава 52. Что тревожит душу.
Несколько следующих дней Драко провел как на иголках, в страхе и волнении. Гарри, не зная, что согласие Снейпа гарантировано, считал, что его напряжение объясняется неопределенностью… и до известной степени он был прав. Хотя Малфою и было известно, что Снейп точно придет, реальным источником его тревоги был жестокий в своей неотвратимости факт. В Гарри живет дух Волдеморта. Хотя Драко изо всех сил старался подавлять дрожь, когда Поттер ложился рядом с ним в постель, тот все равно прекрасно видел, что что-то не так. Это разбивало Драко сердце - знать, что Гарри, настоящий Гарри, его Гарри, отчаянно нуждался в помощи… в утешении… но когда он пытался сдерживать себя, то чувствовал себя очень подавленно, а порой даже испытывал сильное отвращение.
Началась новая рабочая неделя, и Драко, наконец, смог отвлечься на что-то иное, кроме своих переживаний. Он с головой ушел в работу, поразив близнецов производительностью труда и организаторскими навыками. Братья обладали удивительной эмпатией и почувствовали желание Драко сосредоточиться на работе. Они бранили его за то, что он слишком напряженно трудится и напрочь забывает о еде. Нет, аппетит у него не пропал, просто возможность хоть ненадолго сконцентрироваться на чем-то простом и легком оказалась приятной переменой обстановки, и для Драко оторваться от работы означало опять терзаться своими проблемами. Ему более чем достаточно хватало этих треволнений, пока он был дома. Ужины, вечера и, самое сложное, постель. Рядом с Гарри.
Малфой полагал, что Гарри не обязательно спать с ним, но мысль о том, чтобы спать одному, была не менее дискомфортной… не говоря уж о том, что такая просьба могла обидеть Гарри. Меньше всего он хотел отдалиться от него сейчас, перед самым прибытием Снейпа. Он должен был держаться рядом любой ценой… и не только потому, что Гарри представлял собой потенциальную опасность для себя и других.
Гарри был нужен ему потому что… ну… потому что он был ему нужен. Поттер был терпелив, несмотря на непредсказуемое поведение Драко. Он был корректен, внимателен, и он держался на достаточном отдалении, чтобы дать Малфою немного пространства, не злился и не отдалялся от него совсем. Такое отношение слегка выводило из себя и, одновременно, внушало симпатию, но попытка показать, как он ценит это, окончилась неудачей из-за того, что Драко был парализован страхом и отвращением.
Драко постоянно пребывал в оцепенении от осознания, что спит рядом с вместилищем Волдеморта, чтобы его посещали хоть какие-то романтические мысли о Гарри. И это был единственный положительный момент во всем этом… если в такой ситуации вообще могли быть положительные моменты. При пробуждении Малфой обнаруживал, что не липкий и не прижимается к Гарри, и это было некоторым облегчением… совсем небольшим. Когда Драко был один… в душе… или когда Гарри куда-нибудь уходил, он давал волю своему воображению, скучая по их близости, хотя это порой приводило к довольно смущающему результату. Даже для того, чтобы выдержать поцелуи, которыми они обменивались в последние дни - нервные, целомудренные чмокания, - от Драко требовалась железная выдержка. Гарри был явно обеспокоен замкнутостью бойфренда, но с этим ничего нельзя было поделать… пока. Малфой решил, что как только Снейп наведет порядок в его голове, как только он поправится, то приложит максимум усилий, чтобы извиниться перед Гарри… в любой форме, какая будет наиболее подходящей на тот момент.
