Lina Mur - Fifty And One Step Bac
ладонь на его бедро, немного сжимая его ногу под
тканью джинс, желая снова напомнить ему, что я
рядом. Он переводит глаза на мою руку, а затем на
моё лицо и глубоко вздыхает.
И снова за несколько секунд принимается важное
решение. Он разрешает мне войти к нему в душу.
— Мой отец, Кристофер Холт — был наследником
империи, пока его отец не умер от сердечного
приступа, а сам он не проиграл все состояние. Он
сбежал, бросив город без поддержки, украл деньги и
поселился в Берлингтоне, изменив последнюю букву
своей фамилии. Я родился через месяц после
переезда. Так он и скрывался от долгов до своей
смерти, — сухо произносит Ник, и я сглатываю, убирая
руку с его ноги.
Я знаю, что это лишь верхушка, он не вдавался в
подробности, чтобы не затронуть чувств мамы, хотя я
не заметила, что она как-то придаёт значение
прошлому.
За столом повисла та самая театральная пауза, когда
все актёры забыли свои слова, а зал вот-вот начнёт
кидаться помидорами.
— А ты, Люси, чем занимаешься? Тоже живёшь в
Торонто? — нахожу я вопросы и обращаюсь к
удивлённой девушке.
— Я мама, — отрезает она.
— Это здорово, — улыбаюсь я и беру в руки бокал с
лимонадом.
— Мишель, ты должна увидеть мою внучку. Она
просто принцесса, ей уже девять лет. Такая красавица, сейчас они с отцом поехали навестить других бабушку
с дедушкой и вернутся только сегодня поздно
вечером, — вливается в разговор Эмбер, и я киваю.
— Она одна? — до меня доходят слова, и теперь моя
очередь удивляться.
— Да. У меня одна дочь, пока больше не планируем, — надменно высказывается Люси и подхватывает
бокал с вином.
— Если ей сейчас девять, то родила ты её в
семнадцать или восемнадцать, то есть ты не училась
нигде после рождения и до сих пор не работаешь, хотя
твоя дочь уже взрослая и не требует смены
подгузников. Так что тебе мешает сейчас пойти в
университет? — я понимаю, что затронула
болезненную тему для девушки. Это видно по её
красным пятнам на скулах, по её раздувающимся
ноздрям и по бешеным глазам.
— Люси занимается домом, мужем и хозяйством, помогает и мне, — отвечает за неё Эмбер.
— Понятно, — я произношу это так, что Люси поняла, что для меня она пустое место, тем более без цели в
жизни. И мне удаётся это, потому что девушка
вскакивает и вылетает на кухню.
— Оу, я сказала что-то не так? — я прикладываю руку
к груди и смотрю попеременно на Эмбер, затем на
Арнольда, и на последнего Ника. Он складывает руки
на груди и приказывает мне взглядом прекратить это
шоу.
— Я пойду извинюсь, чувствую, что полезла не туда.
Простите, — я подскакиваю с места и иду следом за
Люсиндой.
Вот сейчас я знаю, что мы будем бороться за счастье
одного человека, который мне дорог, и я не против
показать свои силы и бесстрашие.
— Люси, я сожалею, что обидела тебя. Я не хотела, просто иногда говорю вслух то, о чём следовало бы
промолчать. Возраст, знаешь ли, — тихо произношу я
и встаю за спиной девушки, смотрящей на подъездную
дорожку через окно.
— Вряд ли ты не хотела, Мишель. Ты специально это
сделала. Решила унизить меня? Показать всем, что я
пустоголовая дура, родившая ребёнка и разрушившая
свою жизнь? — она поворачивается ко мне, и её грудь
часто и надрывисто вздымается.
— Да нет же, — вру я и мотаю головой. — Это только
твоё решение, и никто не вправе тебя судить.
Девушка прищуривает глаза и делает шаг ко мне, сокращая расстояние до полуметра, она одного роста
со мной, и наши глаза напротив друг друга. Я нагло
поднимаю подбородок и даже ухмыляюсь её эмоциям, ведь этот раунд за мной.
— Если ты хоть кому-то что-то скажешь про него, я
отыщу тебя и вырву твои кишки. Попробуй поиграть с
моим братом, и я придушу тебя. Поняла? — неожиданно произносит она с милой улыбкой на губах, а глаза горят ненавистью ко мне.
— Если ты ещё раз обратишься ко мне в таком духе, то я врежу тебе. Обзовёшь меня шлюхой — воткну
вилку в глаз. Поняла? — Я растягиваю губы в
сладчайшей улыбке, приправленной ядом, и отвечаю
ей тем же, а через секунду продолжаю: — И да, дорогая, не лезь в наши отношения. Я не приемлю
секс втроём, а тем более инцест. Поэтому
наслаждайся своим местом, а не решай за меня или
же за Ника.
Девушка немного подаётся вперёд, желая ударить
меня, но тут же замирает, понимая, что это будет
глупостью с её стороны. Она зла, и этим она
напоминает мне Ника. Но если он может вселить в
меня ужас, то это всего лишь пародия, вызывающая
улыбку.
— Ты ни черта не знаешь. Ты не понимаешь, куда его
толкаешь, дура! Он так его называл! Он! Наш отец, чтоб его червяки съели в земле! А ты...ты обманешь
его, а что будет с ним? Ты только и думаешь, как и
Зарина, о выгоде, о шмотках и о себе. А я думаю о
своём брате! Я...
— Закрой рот, — перебиваю я её и цежу слова. — Это
ты ни черта не знаешь, ни обо мне, ни о нём. Что ты
сделала, чтобы помочь ему вылезти из этого дерьма?
Это тебе нужны его деньги, а мне нужен он. Я богата, к
своему счастью. Мне нужна его душа, его сердце и его
истинное обличие, а не то, за которым он прячется.
Мне нужен именно человек, а не то, что тебе. И я
готова идти до конца, а ты? На твоём месте, если ты
действительно желаешь ему счастья, я бы помогла
мне прогнать его демонов. Но вряд ли ты это
сделаешь. Тебе выгодно быть единственной в его
жизни. Так кому из нас больше нужны его деньги?
С этими словами я обхожу её и, натягивая улыбку, и
возвращаюсь к столу, садясь и беря в руки бокал
лимонада.
Злость внутри меня клокочет наравне с обидой.
Почему эта сучка воспринимает все, что связано со
мной в штыки? Нельзя судить о каждом человеке по
одной Зарине! Она не даёт шанса мне...ему...нам хоть
что-то построить.
— Я ещё раз приношу свои извинения за свой язык, это было совершенно невежливо. И Люси меня
простила. Правда, дорогая? — я обращаюсь к
вошедшей в гостиную девушке, и она кивает.
— Да, я слишком сильно реагирую на прошлое. Вы же
меня знаете. А вот Мишель права, мне действительно
следует заняться своим образованием. Скажи, Мишель, в каком университете ты учишься? — сладко
