Живи в удовольствие (ЛП) - Райз Тиффани
Джульен рассмеялся и притянул ее в свои объятия. Реми вздохнула, очень довольная, несмотря на возникающее в глубине души беспокойство. Она не могла перенести мысли о том, как уйдет от Джульена, и все же девушка могла оставаться в Париже, пока все дома не станут слишком подозрительными.
– Спасибо за ночь, – поблагодарил парень, целуя ее шею и плечи.
– Это я должна благодарить. Это было потрясающе, – ответила она. – Может, это и был твой первый раз, но это был мой самый лучший опыт.
– Самый лучший? Мы говорим о сексе или о скачках?
Она мягко усмехнулась.
– Прости. Трудно оторваться от дел.
– Ты действительно управляющая Арден, не так ли? – Джульен растянулся рядом с ней на кровати. Его рука проникла под простыню и погладила ее бедро.
– Да. По крайней мере, я думала так до всего этого бардака. Мама и папа проворачивают свои делишки за моей спиной. Я просто в бешенстве от этого.
– Я не осуждаю тебя, – ответил он. – Я тоже взбешен. Не знаю, насколько все может ухудшиться, но знаю, когда профессиональный спорт связан с азартными играми и подставными скачками, это может обернуться...
– Катастрофой, – закончила она. – Пита Роуз13 дисквалифицировали из бейсбола. Лэнс Армстронг14 лишили медали и джерси. Реджи Буш15 вернул Хайсмана.
– Ты знаешь о спорте гораздо больше меня.
– Ты не типичный парень, не так ли, Джульен? – спросила Реми.
– В госпитале, медсестры зависали в моей палате подольше, если у меня были включены мыльные оперы. И сестры навещали меня, и именно их и хотели смотреть. Их и «Анатомию страсти». Я был против последнего всеми руками и ногами. У меня было достаточно больничной драмы в жизни.
Реми почти улыбнулась, но поняла, что Джульен не шутил.
– Должно быть, тебе было одиноко, – заметила она. – Постоянно находиться в госпитале.
– Мама и папа надрывались на ферме. Сестры были в колледже. Я не виню их. Они любили меня и навещали при каждой возможности. Но я все равно часто бывал один. Мой мозг был лучшей компанией.
Реми обернула ноги вокруг него.
– Если бы я знала, что ты был в госпитале, то навещала бы тебя каждый день, – заявила девушка на полном серьезе. – Я бы зависала с тобой и смотрела спорт, и убедилась, что ты никогда не смотрел «Главный госпиталь». Мне плевать, что бы на это сказали родители, я была бы там ради тебя.
– Ты была там. Вроде как, – ответил он, и Реми заметила бледный румянец на его щеках.
Он поднялся с постели и подошел к окну. Когда он вернулся к кровати, то держал в руках журнал.
– Это журнал «Лошадь и пес», Джульен, – заметила она. – Странное у тебя порно. Позволь подписать тебя на «Плейбой». Или познакомить с интернетом.
Джульен улыбнулся и перелистнул потрепанные и смятые страницы.
– Мама принесла свои старые журналы, чтобы я читал их в госпитале. Помнишь этот выпуск?
Реми посмотрела на обложку. Она показалась ей знакомой.
– Да, я годами занималась выездкой. Когда мне было двадцать два, я завоевала медаль.
– И ты и твоя команда получили разворот здесь, – ответил Джульен. – Посмотри.
Он перелистнул на фотографию почти в центре журнала. – Кто эта потрясающе сексуальная детка в одежде для верховой езды? – спросил он, указывая на улыбающуюся блондинку в брюках из оленьей кожи, белой рубашке с золотой булавкой на галстуке, шоколадном пальто, перчатках из велюровой кожи и черных сапогах для верховой езды. Девушка убрала волосы в элегантную французскую косу и была без макияжа, кроме изысканного бледно-розового блеска для губ.
– Это я с прической из-под шлема.
– Ты так сексуально выглядишь на этой фотографии, что два года в каждой моей эротической фантазии участвовала девушка в униформе наездника.
– Серьезно? – усмехнулась Реми.
– Серьезно.
– Но на фото нет ни одного обнаженного участка кожи, – ответила она, вспоминая, как потела в этом пальто. – Здесь ничего нет, кроме моего лица.
– Все осталось для моего хорошего воображения. Реми... эти сапоги...
– Тебе нравятся сапоги, да? – спросила она, хохоча, словно вернулась в колледж, и в голове не было ничего кроме парней и лошадей.
– Я фантазировал об этих сапогах, – практически прорычал он эти слова.
– Значит, когда я появилась вчера в твоей гостиной...?
– Я был очень разочарован, что ты была не в них.
– У меня до сих пор есть эти сапоги, – прошептала девушка ему на ухо и прикусила мочку. Джульен тихо застонал. – У меня столько пар сапог.
– Во Франции есть лошади, – заявил парень, нависая над ней. – На случай, если хочешь покататься.
– Я немного покаталась вчера, – заметила она.
Джульен усмехнулся и уткнулся в ее шею.
– Больше, чем немного.
– Хочешь попробовать утром? – Она расслабилась под ним.
– Мы можем повторить? – спросил он.
– Все что хочешь, – ответила она и поцеловала его. – И, может быть, позже... я надену для тебя сапоги.
Джульен был так нетерпелив, что даже не снял боксеры, а просто высвободил эрекцию через прорезь и расположился между ее бедер. Используя руки, Реми раскрыла себя для него. Джульен проник с легкостью, она все еще была влажной после ночи. Девушка ахнула от удовольствия и приподняла бедра, принимая каждый его миллиметр.
Утром его толчки были медленными, робкими и неуверенными. Она думала, что он хотел продлить их соитие и избежать быстрого оргазма. Он был молод, новичок в сексе и, без сомнения, переживал, как бы не опозориться из-за неопытности, и она обожала это.
– Твой член ощущается великолепно. – Реми провела руками по его взъерошенным утренним волосам. – На случай, если тебе интересно.
– Интересно, – заверил он, слегка натянутым голосом.
– И тело мне твое тоже нравится. – Руки Реми скользили по его спине, такой подтянутой и гладкой коже. – Все в тебе меня заводит.
– Все? – спросил он между поцелуями.
– Все, – повторила она, когда он приподнялся и расположил руки по обе стороны от ее плеч. Она еще шире развела бедра, схватив себя руками под коленками руками.
– Ты хочешь, чтобы я кончил, не так ли? – Джульен зажмурился.
– О, нет. Тебе не разрешено кончать. Пока нет.
– Я почти умер однажды, Реми. Ты пытаешься снова убить меня?
– Только весело, – успокоила она.
– Французы называют оргазмы «маленькой смертью».
– Никакой смерти для тебя, – ответила она, а он продолжал медленно проникать в нее. – Пока я не разрешу.
– Я хочу, чтобы ты тоже кончила. Что мне сделать?
Реми игриво улыбнулась ему.
– Просто продолжай. И наблюдай за шоу.
Он сел на колени и возобновил свои жесткие, настойчивые толчки. Реми опустила руку между ног и нашла клитор.
– О, мой Бог, – выдохнул он.
– Просто сосредоточься на том, что чувствуешь, – посоветовала девушка и закрыла глаза. – Я сосредоточусь на том, что чувствую.
– Что ты чувствуешь?
– Тебя внутри себя, – ответила она, ее глаза по-прежнему были закрыты. – Вена на головке твоего члена очень выражена. Я чувствую, как она трется о кое-какое очень приятное местечко.
– Серьезно? – Он в равной степени был доволен и очарован.
– Серьезно. И это очень приятные ощущения. Я чувствую себя сексуальной, когда возбуждаюсь.
– Ты сексуальная.
Она снова усмехнулась.
– В другом смысле сексуальная. Груди ощущаются огромными. Они кажутся огромными? Во время секса они чувствуются громадными.
Джульен обхватил руками ее груди.
– Они идеального размера для моих ладоней.
– Тогда не отпускай. Мне нравятся твои руки на моих грудях.
– Я никогда не уберу их, – заявил Джульен.
– Хорошо.
– Реми? – На мгновение он остановился, и пауза в удовольствии выдернула ее в реальность.
– Что-то не так? – спросила она.
– Нет. Может быть. Я влюбляюсь в тебя. Это плохо?
Реми подняла руки, и Джульен упал в ее объятия.
– Нет, – ответила она. – Это безумно. Это глупо. Это иррационально и, скорее всего, опасно. Но это не плохо. И, думаю, я тоже влюбляюсь в тебя. Это пугает меня до чертиков, и эти чувства никуда не уйдут скоро, так что мы можем просто наслаждаться этим.
