Порножовщина (ЛП) - Карделло Рут

Шерил кладет руку мне на плечо.

— Если твоя теория о дофамине верна, и если то, что они ему дали, включало его дозу, возможно, все, что тебе нужно сделать, это прикоснуться к нему. Он уже возвращался раньше. Просто подержи его в руках. Скажи ему, что он тебе небезразличен. Позови его к себе.

Я вглядываюсь в лица Хью и Джека.

— Сможет ли он меня услышать?

Джек отвечает:

— Он поймет, что ты рядом. Я не слышу слов, когда я ложка, но я чувствую присутствие Шерил, ее прикосновения… и ее тоску по мне.

— У меня с Мерседес то же самое, — тихо добавляет Хью.

Я смотрю на нож. Знакомы ли мы достаточно, чтобы я могла тосковать по нему? Но я определенно хочу спасти его. Так, я сажусь на кровать и кладу руку на нож.

— Рэй, мы все здесь, мы ждем тебя. Возвращайся.

Нож холоден под моим прикосновением, и от этого ощущения слезы наворачиваются на глаза. Там ли он? Или уже нет?.. Я бы хотела спросить у других мужчин, но понимаю, что проверить это невозможно.

Мерседес сидит рядом со мной.

— Самое страшное в любви — это разрешить себе поверить в то, что ты заслуживаешь быть счастливой и любимой. Как только ты снесешь эту стену, все изменится. Будет волшебно.

Я тяжело вздыхаю.

— Значит, все, что мне нужно делать, это поверить? Извини, но, кажется, это немного сложнее, чем возможность загадать желание над праздничным тортом.

Ее голова склоняется вбок.

— Не допускаешь мысль, что все именно так и этого достаточно? В детстве мы верили, что наши мечты могут сбыться. Возможно, вера в то, что все получится, и становится гарантом успеха. Тебе не нужно говорить ничего такого, во что не веришь, просто скажи ему, что ты чувствуешь. Скажи ему, чего ты хочешь. Позволь ему услышать тебя, почувствовать и ответить.

Я поворачиваюсь и встречаюсь взглядом с мамой. Ее губы растягиваются в доброй улыбке.

— Если ты хочешь спросить меня, безумно ли это, то да, это абсолютно безумно. Люди превращаются в столовое серебро? Из этого не получился бы хороший сюжет даже для фильма. Но если ты хочешь спросить, считаю ли я, что ты сможешь вернуть его, то тебе следует знать, что у меня нет ни малейших сомнений в том, что ты справишься. Ты невероятная женщина, и он был бы дураком, если бы не прибежал обратно.

— Учишь меня обращаться с ножами? — спрашиваю я с улыбкой. То, что она здесь, со мной, значит больше, чем я могу выразить словами.

— Хватит тянуть время, — одна ее бровь приподнимается. — Если ты решишь сделать что-то большее, чем просто прижать его к себе, предупреди меня, чтобы я могла выйти из комнаты.

— В этом нет необходимости, — уверяю я, хотя вообще ни в чем не уверена. Я возвращаю свое внимание к ножу. — Все равно что загадывать желание… Я провожу пальцами по всей длине столового прибора, а затем закрываю глаза.

Я хочу, чтобы ты жил, Рэй.

Я хочу, чтобы с тобой происходило что-то хорошее.

Я не знаю, суждено ли нам быть вместе или я всего лишь хочу спасти тебя, но я хочу получить шанс понять, какой могла бы быть жизнь с тобой. Наша совместная жизнь. Давай сделаем это. Давай спасем тебя, твой отряд и, возможно, влюбимся по пути к цели.

Сначала ничего не происходит, но потом нож начинает нагреваться под моей рукой.

Он знает, что я здесь.

Я не только чувствую его, я чувствую его боль.

Он не хочет возвращаться.

Слезы наполняют мои глаза.

Хью не имел в виду того, что сказал тебе, Рэй. Он хочет вернуть тебя. И я хочу. Джек тоже.

Так много боли. Так много тоски.

Мое сердце разрывается из-за него.

Я открываю глаза.

— Я не могу справиться с этим одна. Хью. Джек. Вы тоже нужны ему, — они оба бросают на меня странные взгляды. — Положите свои руки на него рядом с моими. — Когда ни один из них не собирается этого делать, я говорю более решительно. — Тащите свои задницы сюда. Это ты отправил его обратно. Ему нужно услышать тебя.

Я кладу руку на середину ножа. Джек подходит к другой стороне кровати, садится и кладет руку на рукоятку ножа. Хью подходит к свободному месту рядом со мной, садится и кладет руку на оставшуюся часть.

Возникает ощущение, как будто я точно знаю, что делаю, и я говорю им обоим закрыть глаза.

— Хью, скажи ему, почему ты сделал это. Джек, скажи ему, как сильно ты любишь Шерил и почему ты чувствовал, что оставить его внутри ножа было единственным способом защитить ее. Дай ему понять, что он важен для тебя и что твоим планом всегда было спасти его.

Только после того, как они оба закрывают глаза, я делаю то же самое.

Рэй… послушай их. Ты не один. Мы прямо здесь, ждем тебя. Возвращайся к нам.

Когда нож начинает вибрировать, Хью отходит.

Джек тоже разрывает свою связь.

Я держусь и верю, что даже если Рэй меня не слышит, он может чувствовать мои эмоции, потому что я точно чувствую его.

Он напуган, но не настолько, чтобы не захотеть вернуться. Ему причинили боль, и он думает, что в чем-то виноват.

Это не так, Рэй. Плохие вещи случаются с хорошими людьми, но могут случиться и хорошие. Возвращайся.

Он снова вибрирует.

Я держу глаза закрытыми.

Ты хочешь чувствовать, что ты для кого-то значим. Я так понимаю тебя… Я хочу того же. Я не смогу пообещать тебе создать то, что нужно нам обоим, если ты не дашь нам шанс узнать друг друга получше.

Я тоже жажду принадлежать кому-то. Я знаю, каково это — быть совершенно ненужной тому, кто должен любить меня, но знаешь что?

Люди, которые нас не любят, не определяют нас.

Куда важнее в нашей жизни те, что любят.

Не оставляй меня здесь в таком состоянии, Рэй. Моя мама наблюдает. Кстати, ее сердце нелегко завоевать, но если ты будешь хорошо ко мне относиться…

Она из тех, кто готов сжечь мир дотла ради людей, которых любит.

И я тоже.

Но ты никогда не узнаешь, каково это — иметь таких людей на своей стороне, если не вернешься.

Глава седьмая

‡

Рэй

Как только спина касается мягкой кровати, я резко принимаю сидячее положение и тянусь к руке Эшли.

Я не понимаю, как мы общаемся без слов, однако я чувствую все, что чувствует она.

Ее пальцы переплетаются с моими, а в ее улыбке — слезы.

— Ты вернулся.

— Я всегда буду возвращаться ради тебя.

Для меня нет слов правдивее. Несколько долгих мгновений мы просто смотрим друг другу в глаза.

— А я думал, ради меня, — шутит Хью.

— Пошел ты, — говорю я, но в моем тоне нет сарказма. Хотелось бы думать, что я вернулся бы и без его помощи, но когда он протянул ко мне руку, я почувствовал его сожаление и стремление спасти меня. Устные извинения никогда бы не тронули меня так, как эта мимолетная связь.

Мы быстро переглядываемся, прежде чем я начинаю искать Джека глазами. Он всегда говорил, что я ему небезразличен, но я никогда в это по-настоящему не верил. Теперь я почувствовал его любовь ко мне. Он видит во мне брата, как и всегда утверждал.

Он любит Шерил… по-другому, но она значит для него не меньше. Я не знаю, как они познакомились, но я понимаю, что теперь они связаны. Она принадлежит ему, а он ей.

Мы обмениваемся кивками.

— У нас нет на это времени, — более взрослая версия Эшли подходит ближе к кровати с прозрачным пакетиком жидкости в руке. Я смутно помню ее по предыдущей встречи, но понимаю, что это мать Эшли.

Авторитетным, не терпящим возражений тоном она говорит:

— Я собираюсь поставить тебе капельницу. Это большая доза антибиотиков. Нам нужно ввести их в тебя, прежде чем твое тело снова начнет бороться с самим собой.

Эшли отпускает мою руку и встает, давая мне пространство.

— Все в порядке, Рэй?

Я протягиваю руку.

— Сделай это.

Мгновение спустя из одной моей руки торчит игла, а на столбике кровати висит пакет с лекарством. Мать Эшли проверяет мои глаза, пульс и температуру. Словно обсуждая погоду, она говорит: