Алиса Пожидаева - Игры порочной крови
— Тебя надо перевязать и нам надо в Тариту. Срочно.
— Лира, я себя нормально чувствую, — отмахнулся он, — Ты… сильно пострадала?
— Ты хочешь поговорить об этом немедленно? Убить Дайнеза еще раз в любом случае не получится.
— Хоть ногами попинаю, — хмуро ответил он, — Так ты в порядке?
— Не считая того, что у меня мерзнут ноги и умирает муж — в полном.
Я уже успокоилась и у меня появилась цель: оказаться дома и дать Арвану лекарство. Даже если он будет сопротивляться и отбиваться. Муж просто не поверил в опасность яда? Не удивительно, ведь сейчас он чувствует себя хорошо, но нельзя же медлить, — Нам надо выехать в столицу прямо сейчас!
— Моя настойчивая — еще один поцелуй в висок. — Не смотри на меня так. Хорошо, сейчас осмотрим дом, вытащим из подвала Милдред и поедем. Карен, останешься за главного, — парень кивнул.
Большая часть наемников погибла от моей магии. Наверно этот факт должен был вызвать во мне какие-то эмоции, но пока я ничего не чувствовала. Остальные предпочли сдаться, поняв бесполезность сопротивления, их решено было собрать пока в подвал. Камер там было много.
— Тут хозяйственное крыло, должны быть служанки, — предупредила.
Обслугу мы обнаружили на кухне, еще один из магов, приехавших с Арваном, согнал их за стол и опрашивал. Подвал оказался залит водой на пару пальцев. Чтоб не мочить прихваченные в знакомой уже комнате валеночки Арван собирался взять меня на руки, но я шикнула на раненого. Вода расступилась, оставляя для нас пятачок почти сухого пола. Охраны в подвале не оказалось, мужчины заглядывали в каждую комнату по пути. На пороге камеры оборудованной креслом Арван замер, длинно выдохнул.
— Ты… здесь…
— Ага, сама заходила, отмычками разжилась.
Он прижал меня к себе снова. Выдохнул в волосы.
Милдред привычно уже сжалась на кровати, когда мы вошли, но увидав Арвана всхлипнула и едва не бросилась ему на шею. Остановил её холодный взгляд, моё и его. Мы ушли, оставив её на попечение Карена.
Было изрядно за полдень, когда я всё-таки добилась своего. Мы вдвоём с заводным лошадьми двинулись в сторону столицы. Остановились лишь в небольшом городке по дороге, названия которого я не запомнила. Арван отправил магпочту. На руке снова красовалось кольцо рода Нойон. Перед самым отъездом муж каким-то чутьем обнаружил его в тайнике в кабинете герцога. Лежавшие там бумаги тоже забрали с собой.
Метательные ножи с пояса хансита я успела разглядеть, кромка действительно была смазана каким-то составом. Так что укутанная в мужской плащ я всю дорогу напряженно следила за мужем, выискивая на суровом лице признаки приближающейся беды. По его просьбе рассказала, как попалась и, что происходило в плену. Он молчал, только щурился яростно да крепко обнимал меня на коротких привалах. Ему стало совсем плохо уже в предместьях Тариты, я видела и стиснутые зубы и капли пота катящиеся по вискам несмотря на мороз, но пока он терпел — мы подгоняли лошадей. Я держалась рядом — дорога позволяла. Когда он начал заваливаться на шею лошади, успела прижаться к нему, удержать поводья. Применила сон — единственное доступное мне заклинание, позволявшее облегчить боль.
Нам повезло. Почтовая карета остановилась у здания часовой башни в пригороде, где располагалась местная почта, и через четверть часа отправлялась в столицу. Не знаю, что убедило возниц взять нас с собою в тесное нутро, набитое посылками и конвертами: может увесистый кошель, может обещание взорвать экипаж к демонам и кружащийся вокруг меня снег. Они помогли погрузить Арвана и довезли до самых ворот нашего дома.
Столицу лихорадило, усиленная охрана на въезде, патрули на улицах, напряженная атмосфера. Однако, меня мало волновало всё это. Охрана споро помогла перенести герцога Нойона в дом, поднять в спальню. Тётя Мадлен коротко обняла меня, выслушала по дороге до спальни. Детей не видела, кажется, они были на прогулке. Я достала из сейфа три крохотных фиала.
— Не трясись так, это действительно может сработать, — тётушка взяла у меня одну из Слёз, что были сделаны для детей. Не глядя.
— Может нужно взять две?
— Не сходи с ума!
— Не могу, — я рухнула в кресло.
Мадлен налила воды из графина, прошептала короткую формулу активации, погрузила фиал в воду. Антрацитовая горошина растворилась, придавая воде молочную непрозрачность. Подмигнули из глубины опаловые искры. Второй стакан — с обычной водой — заставила выпить меня.
Даже сквозь наведенный сон муж метался в горячке. По коже уже разлилась неприятная желтизна — помимо прочего, красный арбус вызывал отказ печени. Но заклинание пришлось развеять. Арван приходил в себя тяжело, стиснул зубы, трудно дышал. Горничные, раздевавшие мужа, помогли усадить его.
— Пей. Пей, любимый, — по холодеющим от страха щекам текли слёзы. — Это поможет.
— Слеза? — он улыбнулся криво, — Магия уйдёт.
— Вернётся! — сказала я с уверенностью, которой не ощущала. — Пей. Ты не можешь оставить меня. Нас.
Он прикрыл глаза, потянулся к стакану пересохшими губами. Я заворожено следила, как убывает опаловая жидкость, нервно сглатывала каждый раз, как драгоценные капельки проливались мимо, сбегали на подбородок. Когда стакан оказался пуст муж уже снова спал. Или был без сознания.
— Ванна набрана, тебе нужно вымыться, — тётя выдернула меня из бесцельного созерцания, осунувшегося лица супруга.
Она, конечно, была права. Сколько я не спала? Двое суток и еще немного. А сколько не мылась нормально? Горячая вода вызвала стон. Разом напомнили о себе все ссадины, раны и ушибы. Меня не оставили одну. Помогли вымыть и расчесать с маслом волосы. В какой-то момент я задремала, и проснулась в ужасе. А вдруг, пока я спала, Арван умер? Как я могла уснуть, когда он, может быть, нуждается во мне. Что если он пришел в себя, а меня рядом нет?
Из купальни выскочила, кутаясь в халат, забралась на постель. Следила в вечернем полумраке за тем, как суетно двигаются под веками глаза. Несколько раз проваливалась в дрёму, но тут же испуганно открывала глаза, прислушивалась к дыханию. Живой. Борется. Так и просидела ночь, ухватив за горячую руку пугающе неподвижного мужа.
— Не спишь? — тётя заглянула утром.
Я была одета, но сидела там же, на кровати. Повидалась с детьми рано утром. Просто обняла приведённых няней крошек и никак не могла отпустить. В результате они сами выбрались из моих объятий, засобирались по своим важным детским делам, а я осталась на посту. Боялась отойти дольше, чем на несколько минут. Арван больше не метался, и желтизна начала сходить, но в себя не приходил. Подняла на тётю диковатый взор. Мадлен оглядела меня внимательно, словно сомневаясь, но всё-таки сообщила.
