Никуда от меня не денешься (СИ) - Майер Кристина
Вага знает, что, если мне перейти дорогу, я отключаю тормоза. Последняя наша встреча на трассе закончилась тем, что он месяц провалялся в больнице, а я лишился классной тачки и отцовской поддержки на полгода.
У школы стояло несколько пацанов лет пятнадцати. Сопляки. Я их не знаю, хотя, возможно, знаком со старшими братьями или сестрами. Во время каникул мы часто таскаем местных девчонок на наши вечеринки. С парнями последние годы не контактировали, хотя раньше часто устраивали различные соревнования.
Как-то мы с ребятами наделали здесь много шума — передавили гусей во время гонки. Все мы тогда были несовершеннолетними и бухими в хламину. Потом еще о много чего происходило, но та история до сих пор на слуху.
— Самсон…
— Самсон… — шепчутся парни. Знают, значат.
— Пацаны, нужна инфа, — вытаскиваю пару крупных купюр из кармана, протягиваю через окно. — Где обычно собираются местные нарики? — пацаны должны знать все их пятачки. Имя Ваги специально не упоминаю, они тогда ничего не скажут. Побоятся расправы. — Быстро, быстро! — тороплю, мне некогда играть в гляделки. — Если не знаете, спрошу у других, — убираю бабки.
— За универмагом, знаешь, где Старый живет? У него часто собираются… Еще у болота, там прогнившая сторожка лесника, — перечисляют ребята, а я прикидываю, куда ехать искать в первую очередь.
— На отшибе в последнее время тусуются, там заброшки стоят, — вмешивается второй. — В крайнем доме там ведьма жила… — он резко смолкает, получив тычок в бок от друзей.
— А ты кого-то конкретно ищешь? — прищурившись, смотрит на меня один из них.
— Спасибо, пацаны, — бросаю им деньги. Нажимаю на газ, срываюсь с места. Я сразу понял, о каком доме идет речь, вся округа слышала о той ведьме. Страшилки до сих пор, наверное, ходят по селу. Мы на спор ночью лазили в тот дом, надеясь встретить ее призрак.
Выезжаю на нужную мне улицу. Дорога убитая, но я не снижаю скорость. Мне звонит отец. То ли Алиса его предупредила, то ли охрана, которая меня потеряла.
— Ты где? — интересуется он.
— На окраину села еду.
— Сам не лезь. Ты не знаешь, сколько их человек, если ли у них оружие… — успевает сказать, прежде чем я сбрасываю разговор. Сейчас мне похрену, сколько их. Вижу машину возле того самого дома. Резко торможу метров за сто. Услышат, что к дому подъехала тачка, могут встретить. Вылетаю из салона и спешу туда.
Слышу крики Ники. Они не видят, что я вошел. А у меня темнеет в глазах от увиденного. Маленькую хрупкую девочку раздирают три урода. В глазах кровавая пелена. Мое нутро требует их крови. Взгляд цепляется за нож на столе. Если дам волю чувствам, не остановлюсь.
— Не помешал? — в голове шумит кровь. Хорошо, что в кармане остались сигареты и зажигалка. Прикуриваю, глубоко затягиваюсь. Это должно удержать мое сознание…
Остальное помню вспышками: Вагу, поднимающегося с Ники. Ее глаза, полные страха, боли и слез. Если они сломали мою фарфоровую девочку, я отниму жизнь у каждого из них. Вот Вага застегивает ширинку на неопавшем члене...
Ника говорит, что я успел, но меня это мало успокаивает. Если бы я задержался на минуту…
В моей голове туман, перед глазами кровавое марево…
Вага, лежащий в луже крови. Но мне мало его крови. Хочу видеть боль, страдания… Я верхом на его друге наношу удары кулаком по разбитой морде. Третий валяется где-то рядом…
Тихий голос Ники врывается тонкой мелодией в мое замутненное яростью и агрессией сознание. Не желая напугать ее еще больше, я останавливаюсь. Замечаю людей отца в дверях. Приказываю увезти отсюда этих мразей и спалить дом дотла.
Ребятам не нужно пояснять, куда везти Вагу с дружками. К ним еще дочка главы местной администрации присоединится. Все, кто стоят за этим беспределом, пожалеют, что не сдохли до этого дня!
Меня изнутри трясет, не могу успокоиться. Боюсь прикасаться к нежной хрупкой девочке, она вся в синяках, словно ее машина переехала. Не могу на это смотреть… Но ей нужна моя сила, моя уверенность, тело и нежность…
Заставляю себя подойти к ней. Сначала боюсь прикоснуться, причинить еще больше боли. Ника в шоке и пока этого не чувствует. Ей нужен врач, хорошее успокоительное и сон.
Сажусь с ней рядом, перетягиваю к себе на колени, только тогда меня немного отпускает. Мир перестает быть черно-красным. В него возвращаются краски и запахи. Даю обещание, что никто больше к ней не прикоснется. Затягиваюсь ароматом волос, который не испортил смрад, что стоит в этом клоповнике.
Не хочу, чтобы она здесь оставалась. Подхватываю на руки и несу к машине. Нужно вызвать врача, пусть осмотрит Нику. Перед тем, как сесть в машину, подхожу к одному из охранников.
— Как только оклемаются, скажи ребятам, чтобы сразу сообщили мне.
— Хорошо.
— Не отцу, а мне, — давлю на него. Он сдается и кивает. — Чтобы в течение двух дней Кудряшова была там. Смотрите, чтобы не сбежала. Сейчас кипиш поднимется, отец может вывезти ее из страны.
— Не сбежит, — говорит он уверенно. Наверное, уже и от отца получил распоряжение, и от начальника службы безопасности. Отец точно трахает Алису, раз так старается.
Сажусь в машину, трогаюсь в сторону особняка.
Замечаю, что Ника совсем поникла.
— Скажи мне правду, Ника, они точно тебя не тронули? — перед глазами начинает расплываться пелена.
— Нет, не тронули, — машет головой. Вроде говорит правду. — Ты уедешь? — спрашивает она тихим голосом, отворачиваясь к окну.
— Я останусь с тобой, — мысленно уже отменяю запланированные на ближайшие дни встречи. Нике страшно, ей нужен тот, кто, зная о случившемся, будет рядом и поддержит.
Вызываю врача. Ника слышит мой разговор, но никак не реагирует.
Обратно мы едем медленно. Ника отходит от шока, морщится и сжимается на каждом ухабе. Не могу спокойно на это смотреть. Закуриваю, чтобы скрыть свою злость.
Пересекаю перекресток, дальше мы летим по ровной дороге. Машины отца еще нет, но я уверен, что он едет домой. Алиса спешит нас встретить. Но прежде чем она подходит к машине, я помогаю Нике выйти, подхватываю ее на руки.
— Ника, ты что, без трусов?! — вскрикивает тупая курица, пытаясь прикрыть юбкой оголившиеся бедра дочери. Девочка у меня на руках сжимается вся.
— Больше нечего было спросить? — она дергается от моего тона. — Пошла на кухню готовить мне обед, — зло произношу. — Мать года, — себе под нос, но слышат все.
— Я в шоке… я перепугалась… — пытаясь оправдаться, бежит за нами. Бесит своим «я»!
— Сейчас подъедет врач, встретишь и проводишь наверх, — хочу отослать мамашу. В идеале ее нужно отправить в другой город.
— Ян, куда ты меня несешь? — Ника пытается сползти вниз.
— В мою комнату, ты пока поживешь в ней. Это не обсуждается, Ника…
Глава 12
Ян
Подхожу к спальне, которую отдал Нике. Стучусь, прежде чем войти. Я точно знаю, что она одета, полчаса назад заставил ее поесть, после чего забрал поднос и унес на кухню.
— Я просил тебя спуститься вниз, — говорю строго, только так можно заставить ее действовать.
— Я не хочу никуда ехать, — не оборачиваясь. Она сидит на кровати спиной ко мне и смотрит в окно.
Прошло четыре дня, три из которых она почти все время спала под обезболивающими и успокаивающими. Был один момент, который нас напугал. Она закрывалась в душе. Слышен был лишь шум воды. Я стучал, звал ее. Ника не открывала. Эти минуты были не менее страшными, чем те, когда я ее искал. Выломав дверь, нашел ее тихо рыдающую на полу. Хотелось верить, что ей станет лучше после этого, но нет. Ника закрылась и не хочет ни с кем разговаривать, залезла в раковину, спряталась там от всего мира. Не стала разговаривать с психологом, которого нанял отец.
«Я не позволю тебе стать затворницей, красавица!»
— Я не спрашивал, чего ты хочешь, — ухмыляясь, обхожу и становлюсь у окна, закрывая ей обзор.
