Ведьзмарский лес - Иванна Осипова
— И ты нужен мне, Дагдар Скоггард, — шептала Урсула в подушку, не в силах сомкнуть глаз.
67
Утром Урсула рассчитывала, что муж пригласит её к завтраку. Кабинет Эилиса идеально подходил для встречи в узком кругу. Когда постучали, она сама стремительно распахнула дверь. Юный ясноглазый слуга поклонился и внёс корзину, прикрытую полотенцем.
— Завтрак для вас, миледи. Распоряжение хозяина.
Ула боролась с обидой, пока он раскладывал на столике посуду и румяную выпечку, свежие фрукты. Дагдар не хочет видеть её? Никто не узнает, что они завтракают вместе, если действовать осторожно. Да, накануне она сама просила его не рисковать ради встреч, только не видеть мужа оказалось невыносимо.
Ула рассеянно ела тёплую булочку со взваром, не чувствуя вкуса. Сердце падало в пропасть, стоило подумать, что муж переменился и полон ненависти к Бидгар, холоден и не желает иметь с ней ничего общего.
Медленно, нехотя она оделась в дорожное. Погода за окном не предвещала хорошего дня. Грязь и сырость не располагали к ношению платьев, а Ула поймала себя на мысли, что хочет быть красивой для мужа. Недовольная собой, она мотнула головой, скрутила волосы в простую причёску, где остались выбившиеся пряди, отвернулась от зеркала.
Серость дня окрасила в те же тона и настроение Улы. С тяжёлым сердцем она спустилась к экипажу, сама села первой, дожидаясь мужа. Притаилась в уголке. Скоро откроется дверца, и она увидит Дагдара — безразличного и презрительного. Так и представляла его холодные глаза, такие же, как небо над землями Скоггарда. Вчерашняя сказка окажется только сном. Ничего не было, один обман.
— Где леди Урсула? — донёсся снаружи низкий рокот.
— Ждёт вас в экипаже. — Глухой голос стражника смешался с лошадиным ржанием.
Экипаж мягко просел. Свет полосой хлынул в полутьму, где пряталась Ула. Она обхватила себя руками, сдерживая дрожь, но с упорством не отводила взгляда от входа. Вероятно, выглядела она в этот момент очень решительно и отчаянно, потому что Дагдар тут же вскинул брови и тихо прорычал:
— Кто обидел мою девочку?
Не дожидаясь ответа, схватил Улу в охапку, перетянул из тёмного уголка к себе на колени, обнял, постоянно вглядываясь в лицо, пропускал сквозь пальцы неподобранные пряди.
— Воробышек мой встрёпанный, — прижал к себе, целуя в ухо, щекоча дыханием.
— Сама себя обидела. — Она расслабленно выдохнула, чуть улыбнулась. — Прости, я подумала… Ты не позвал меня к завтраку. Так глупо…
— И ты решила, что самодур Скоггард передумал и больше не любит тебя, — закончил за неё Дагдар, хмуря брови. — Так?
— Да. — Ула почувствовала, как краснеет под тяжёлым взглядом лорда.
— Не веришь моему слову? — Он продолжал обнимать жену, но лицо застыло, посерело.
— Верю и… боюсь. — Поняв, что обидела его, Ула обхватила ладонями любимое лицо. Она до конца не верила в происходящее: всё изменилось настолько неожиданно.
Свежевыбритый, с маленьким порезом на подбородке, приятно пахнущий травами и лесом, а главное, желанный, Дар привлекал Урсулу. Она прикоснулась к порезу, поцеловала рассечённую бровь, вернулась к губам — немного крупным, но правильного и чёткого рисунка.
— Хочу смотреть на тебя, — прошептала она, с готовностью встретила губы Дагдара, отвечая на поцелуй. — Всегда смотреть на тебя.
— Что мне сделать, чтобы ты больше не сомневалась? — горячо прошептал Скоггард, но в его ошеломлённом взгляде читалось то же самое неверие и одновременно восторг от новых чувств, пробивших брешь в ледяной стене.
— Люби меня, — повторила Ула, замирая, ожидая и хорошего, и плохого сразу.
— Договорились, воробышек.
Его нежность стала лучшим доказательством реальности того, что они теперь вместе и Дагдар любит её. Ласковые поцелуи мужа пробуждали в Уле желание полностью раскрыться для него. Тело, сердце, сама душа точно обнажались, чтобы ощущать, принимать любовь и дарить её Дагдару. Он был нужен ей. И была вера, что она так же нужна ему.
— Дар. — Его имя откликнулось в Уле. — Дар…
Экипаж неспешно ехал по разбитой дороге, пружиня на ухабах, но они не замечали ни тряски, ни изменений пейзажа за окном. Бесконечный поток поцелуев закрутил Улу в водовороте, где кровь бежала быстрее и загорались искры под кожей. Задыхаясь, она продолжала отвечать, повторяя движения мужа. Немного неловко и неумело, но так сладко. Бессознательно отклонялась или приближалась, изгибаясь и стремясь к нему, будто живая лоза, оплетающая большое дерево. Ула делала всё, чтобы губы Дагдара беспрепятственно бродили по лицу и шее. Сквозь жаркий туман Ула подумала: как же хорошо, что они уже женаты и ничего не нужно ждать или мучиться неизвестностью. О Личвардах она и не вспоминала. Всё мерзкое и тёмное обязательно минует тех, кто настолько счастлив друг с другом.
— Прости. — Чуть отгибая пальцами ворот курточки, Дагдар пытался добраться губами дальше, до нетронутой поцелуями кожи. — Я был слепым идиотом. — Бросив затею, он вернулся к припухшим губам жены.
— Двух упрямцев легко использовать. — Она не желала останавливаться, поэтому торопливо выдохнула слова, ловила ртом воздух, чтобы отдышаться.
Уле было так жарко, что впору снимать с себя всю одежду. Мысль о наготе пронзила спазматической сладкой дрожью, отчего прикосновения и поцелуи Дагдара почувствовались ярче и острее. Он правильно понял её трепет, проник ладонью под верхний дорожный камзол, а Ула невольно подалась навстречу его руке, неподвижно лежащей на животе. Застывшая ладонь Дагдара, чуткая, улавливающая каждое невидимое движение тела, и сквозь ткань рубахи перевернула всё внутри Улы. Она застонала.
Никогда Урсула не испытывала ничего подобного. Казалось, пальцы Дара зовут её, извлекая неслышимые простым ухом звуки, точно Урсула была волшебной флейтой. Она с восторгом подчинялась, наслаждаясь свежестью весеннего леса, пронзительной чистотой родника и жарким солнцем. От Дагдара пахло сочными травами и цветами, терпкой древесной корой. Тягучий аромат зачаровывал сильнее с каждой минутой ласк. Ула не могла надышаться, полностью отдаваясь чувствам.
В какой-то момент Дар так же тихо застонал, оторвался от Улы и, тяжело дыша, откинулся к стене, продолжая ласкать её взглядом.
— Что-то случилось?
Воспользовавшись моментом, она принялась сама целовать Дагдара, касалась губами высоких скул, шеи, не в силах остановиться, глубоко вдыхала запах леса.
— Случилось. — Он резко выдохнул, осторожно отстраняя её. Уголки таких же, как у Улы, припухших губ приподнялись в той самой тёплой и насмешливой улыбке, которую она любила и всегда ждала на
