Я тебя придумала - Анна Шнайдер
— Да потому что я люблю тебя, дурак!
Если бы у императора было больше сил, он бы подпрыгнул на постели — так громко крикнула Дориана. Но сил у него хватило лишь на то, чтобы резко распахнуть глаза, покоситься на жену, побледневшую ещё сильнее, и переспросить:
— Что ты?
Теперь Ана покраснела.
— Люблю тебя, — буркнула девушка, но глаз не отвела.
А Эдигор смотрел на неё и думал о том, что, возможно, судьба дала ему второй шанс. Он не смог сделать счастливой Элли, даже наоборот, принёс ей ещё больше горя. И теперь должен постараться, чтобы не обидеть Дориану.
— Иди сюда, — сказал Эдигор, улыбнувшись.
— Куда? — спросила девушка испуганно.
— Сюда, — повторил император, для наглядности похлопав рукой по поверхности постели рядом с собой.
Взгляд Аны стал ещё испуганнее, но потом девушка всё же подчинилась — подошла и села рядом. И слегка вздрогнула, когда Эдигор взял её за руку.
— И давно ты меня любишь, Ана?
Император смотрел на жену спокойно и ласково, и Дориана чувствовала, как постепенно отступает волнение, уходит страх.
— Мне кажется, с самого первого дня. Только тогда я была слишком маленькой и не понимала этого. Эд… — девушка запнулась и закусила губу, о чём-то напряжённо размышляя.
— Что? — спросил Эдигор, ласково сжав руку Аны.
— Я… могу стать тебе настоящей женой? Как Лу для Люка?
Император рассмеялся.
— Ана, ты стала моей настоящей женой почти десять лет назад.
— Ты знаешь, что я имею в виду, не притворяйся! — буркнула девушка, так забавно надувшись, что Эдигор не выдержал — превозмогая боль, приподнялся и поцеловал Ану.
Для неё это был первый в жизни поцелуй — если не считать того, в день свадьбы — поэтому Дориана вздрогнула всем телом и чуть не свалилась с кровати.
Девушка никак не ожидала, что её охватит такое количество странных, неведомых прежде чувств — и если раньше такое бывало с ней в минуты, когда рядом находилось слишком много народу, и чувства были чужими, то теперь они были только её собственными.
— Это ты имеешь в виду? — улыбнулся Эдигор, целуя Ану сначала в один уголок губ, а затем в другой.
— Да, — девушка была не уверена, что произнесла это слово, в таком она пребывала смятении. Но, во всяком случае, Дориана это слово подумала.
Император, чувствуя, что ещё немного и он потеряет сознание от боли, обнял жену и вместе с ней осторожно лёг на постель, постаравшись пристроить девушку так, чтобы она не давила на его рану.
— В тот день, когда я приехал просить твоей руки у императора Басада, я обещал ему одну вещь, — тихо сказал Эдигор, приподняв подбородок Аны ласковым прикосновением руки, чтобы посмотреть ей в глаза. — Я обещал твоему отцу, что не трону тебя, пока ты сама ко мне не придёшь. Я не хотел, чтобы твоя жизнь в моей стране стала кошмаром. Я надеялся, что со временем ты поймёшь и смиришься, но я даже не надеялся, что ты сможешь меня полюбить.
— А ты? — спросила Ана, прижимаясь щекой к груди Эдигора. — Ты… любишь меня?
Несколько секунд император молчал.
— Мне сложно ответить на твой вопрос, милая. Что такое любовь, Ана? Если это желание сделать человека счастливым, беречь его и защищать ото всех бед, то да, люблю.
— Пожалуйста, обещай, что не будешь меня обманывать, — прошептала девушка. — Если полюбишь другую, скажи. Если…
— Обещаю, — прервал пламенную речь Дорианы император. — Я никогда не буду обманывать тебя, Ана.
Счастливо улыбнувшись, она прижалась к Эдигору всем телом и закрыла глаза.
Император держал своё слово. Дориана стала для него не только женой, но и верным соратником, хорошим другом.
А ещё она была настоящей императрицей. Такой, какую Эдигор всегда хотел видеть рядом с собой. И, возможно, он даже мог бы сказать, что любит её, если бы не непонятная тоска, иногда терзавшая сердце.
.
Спустя месяц после покушения, когда Эдигор выздоровел окончательно, Аравейн попросил его прийти к нему в комнаты после заката, чтобы обсудить один деликатный вопрос. Император обрадовался этому приглашению — он почти не общался с наставником с того дня, как Эллейн навсегда покинула замок, и Эдигору было, что обсудить с Аравейном.
Однако, когда он оказался в покоях мага, выяснилось, что наставник не один.
Посреди комнаты стояла девочка. Лет четырнадцати-пятнадцати на вид, темноволосая и темноглазая, она отчего-то страшно нервничала, а, увидев Эдигора, покраснела до корней волос.
— Добрый вечер, — поздоровался император и перевёл вопросительный взгляд на наставника. — Аравейн?
— Ваше величество, — маг тяжело вздохнул, — я попросил вас прийти, потому что хотел кое с кем познакомить. Это Ленни, ученица леди Эллейн.
Эдигор, недоумевая, рассматривал девочку, склонившуюся в тот момент почтительно и грациозно. Ничуть не хуже, чем сама Эллейн. Только вот что значит — ученица?
— И Ленни — тоже Тень, ваше величество.
Девочка подняла голову, и император вздрогнул — такой вызов был в её глазах, словно она заранее готовилась к страшной и кровопролитной битве.
— Эллейн нашла меня давно, — сказала девочка, по-прежнему глядя императору в глаза. — Забрала из дома и убила моего отца. Она держала меня в одной заброшенной хижине посреди леса на севере Эрамира, а пару недель назад перевезла в убежище к реформаторам. Я научилась переноситься буквально на днях…
— Зачем ты пришла? — перебив Ленни, спросил Эдигор.
Её губы дрогнули.
— Потому что я ненавижу Эллейн, — ответила девочка тихо, но решительно. — Я знаю, что она сделала, ваше величество. Она работала на вас, а потом попыталась убить. Я хотела предупредить, пыталась научиться переноситься раньше, но не получилось. Позвольте
