Семья на первом месте (СИ) - Панфилов
— Как всё прошло?!
Налив себе огневиски в хрустальный стакан, Этелберт смерил жену оценивающим взглядом, отметив её бледность и встревоженный вид. Алина явственно переживала за своего дружка. Усмехнувшись, он расположился в кресле напротив камина, медленно смакуя вкус опьяняющей горечи.
— Как всё прошло? — с нажимом повторила Лина.
— Волнуешься за него? — Алина выхватила стакан из руки мужа, разбив его вдребезги. — Чур, убираю не я!
— Отвечай! — Лина возвысила голос, вызываясь над мужем, тому потребовалось мгновение, дабы оттолкнуть её к дивану.
— Что ты хочешь услышать, дорогуша? Хочешь знать, как он визжал, когда я пытал его?!
Глаза девушки вспыхнули. Закричав что есть мочи, Лина повалила мужа на спину, но тот лишь рассмеялся. Казалось, сейчас в ней было столько мощи и злости, сколько отродясь не было. К сожалению, её удары не доставляли Этелберту ни малейшего дискомфорта, что ещё сильнее её злило. Она несколько раз влепила ему пощечину, слыша его смех.
— Твой дружок просил остановиться, а я убил его!
Алина так и замерла, не в силах вдохнуть. Вся жизнь пронеслась пред глазами, его карие глаза, тёплые руки, непослушные волосы… Совсем недавно она просыпалась в его объятиях, а сейчас находится в клетке с чудовищем, не знающим пощады.
Поднявшись на негнущихся ногах, девушка подошла к столу. Слез больше не было, она выплакала из-за все время прибывания в поместье мужа. Схватив нож, предназначенный для вскрытия конвертов, Лина обернулась на мужа. В глазах читалась пустота.
— Ты забрал всё, что у меня было. Забрал мою любовь, друзей, свободу, абсолютно все. — Её мелко руки дрожали, свет в когда-то золотистых радужках глаз потух. Пьюси сглотнул, чуть привстав с пола. — У меня больше нечего нет, — не сдерживая слёз, прошептала Алина. — Ничего, кроме жизни, которая мне даром не нужна, — ее взгляд опустился на нож, лезвие которого впилось в ладонь. — Я не доставлю тебе такого удовольствия.
Она видела страх в его глаз.
— Нет!
Этелберт вскочил на ноги, когда его жена занесла лезвие над грудью. Он метнулся к ней, не давая тупому лезвию вонзиться в плоть. Его огромные руки обхватили её плечи, нож выпал из дрожащих ладоней. Муж с женой осели на пол. Этелберт все еще не выпускал ее из своих колючих объятий.
— Я не убил его, не убил, — шептал он ей на ухо, пока она рыдала и билась в его руках. — Я пошутил…
— Я ненавижу тебя! — кричала Лина в истерике. — Ненавижу! Ненавижу! Лучше бы ты убил меня! — Этелберт носом зарылся в ее волосы, пряча непрошеные слезы. — Я не могу дышать, не могу…
Этелберт переместил ладони на лицо жены, притянув её ближе к себе.
— Посмотри на меня! — воскликнул он, и она посмотрел. — Вдох-выдох, вдох. — Он показывал, что ей нужно делать, а она повторяла. Потихоньку волшебница успокоилась и прикрыла глаза, уткнулась в плечо мужа. — Поттер жив, его никто не тронул. И не тронет, клянусь.
Словно тряпичная кукла, Алина на сидела у него на коленях, позволяя гладить себя по спине.
— Почему ты всегда причиняешь мне боль?
— Я не умею по-другому, — прошептал он ей в волосы, продолжая удерживать в своих руках.
— Ненавижу тебя, — всхлипнула девушка.
Одна его ладонь переместилась на её голову, поглаживая волосы.
— Я сильнее, — подхватив жену на руки, он отправился в её комнату.
В углу гостиной за волшебниками наблюдал старый Грэнс, его уши сжались также как и он сам.
— Мой бедный Хозяин.
Уложив Алину на кровать, Пьюси направился к двери, но еле слышное бормотание его остановили. Этелберт прилег рядом с женой. Правая рука опустилась на женскую талии, притянув Лину поближе к груди, а левая удерживала запястья.
— Всё хорошо, — шептал он, слыша приглушённые всхлипы.
***Ноябрь, 1978
В конце ноября выпал первый снег, а температура упала до максимальной отметки. Поистине самый страшный момент наступил тогда, когда стало известно, что теперь и дементоры присоединились к Волан-де-Морту. Министерство магии призывала всех волшебников к осторожности.
Многие работники Министерства были убиты в собственных домах, над которыми висела метка пожирателей. В то время как маглорожденные волшебники и маглы подвергались нападениям Упивающихся смертью. Однако чаще всего мракоборцы успевали предотвратить смерти невинных и отправить сторонников темного волшебника в Азкабан.
Ряды Ордена Феникса пополнились, а Джеймс Поттер стал мракоборцем, экстерном закончив своё обучение. Аластор Грюм лично занимался его обучение и нехотя признал, что тот оказался одним из лучших его учеников.
Блэк участвовал в операциях Ордена, но стажировку в Министерстве поспешно закончил. Да ему это было и не важно. Его всё ещё мучила совесть и чувства.
Марлин МакКиннон так и не вышла на связь, хотя Алиса и Лили продолжали закидывать её совами.
Совсем недавно Алиса Стоун вышла замуж за Фрэнка Лонгботтома, а мародеры отплясывали на их свадьбе, не жалея сил.
А на следующее утро Фабиан и Гидеон Пруэтты погибли в схватке с тремя пожирателями смерти, защищая магловский приют. Похороны прошли скромно, из присутствующих были лишь родные и самые близкие.
Через несколько дней их сестра Молли Уизли родила двух близнецов. Когда волшебница взяла детей на руки, она ещё долго-долго плакала на плече у мужа.
Война не щадила никого.
Хогсмид, Три метлы
— Я всё ещё не одобряю эту идею, — произнёс Рабастан, косо поглядывая на брата. Рудольфус допил сливочное пиво и встал на ноги, когда завидел сестру. — Лина, — улыбнулся он, целуя девушку в обе щеки.
— Малышка, — позвал её мужчина, вовлекая в крепкие объятия.
— Вы себе представить не можете, как я рада вас видеть. — Лина тепло улыбнулась, сжимая руки братьев. — А père не пришел?
Рабастан хмуро поглядел на брата.
— Ты же знаешь, он не любит покидать поместье, — отмахнулся Рудольфус. — Как Пьюси?
— Я с ним не разговариваю практически месяц, поэтому можешь сам лично у него спросить.
Братья общались с сестрой, не расцепляя рук, ведь они так давно не проводили время вместе. За несколько часов Рабастан рассказал о де Гиз, а Рудольфус о том, что планирует разорвать свадьбу с Блэк и жениться на Розье. Алина была, безусловно, счастлива за любимых мужчин, однако самой ей рассказать было нечего.
— А как папа? Он мне давно не писал. — Алина заметила, как Басти с Руди переглянулись. — Всё хорошо?
— Лина, — притянул Рудольфус, — папа болен.
— Это ведь не смертельно? — ее голос дрогнул.
Рабастан покачал головой.
— Просто ответьте! — она одернула руки,
