Ольга Матвеева - Иван-Дурак
Вчера я сидела на этом самом стуле, на котором наверняка сейчас сидишь ты. Передо мной была горсть таблеток. Я хотела выпить ее и умереть, чтобы этот кошмар, в который превратилась моя, так называемая роскошная жизнь, наконец, закончился. Не буду лукавить — была у меня еще такая фантазия: ты возвращаешься, видишь мое бездыханное тело, и тебе становится стыдно, ты понимаешь, что живешь неправильно, что нужно научиться ценить не только деньги, но и людей, отношения между людьми, потому что вот это и есть главное, это и есть суть! Боже, мне так хотелось, чтобы ты ворвался в квартиру и спас меня! Сказал, что любишь, обнял бы меня и утешил! Но ты… тебя никогда нет рядом! И я никогда не знаю, где ты! Ты даже не позвонил в тот момент, когда я очень-очень нуждалась в твоей помощи! Да что там в помощи! Меня спасать нужно было! Я ведь и в самом деле умереть хотела! Я уже выпила штук пять таблеток, меня уже начало клонить в сон, и я пошла в ванную умыться, чтобы немного взбодриться и продолжить глотать таблетки. Я взглянула на себя в зеркало и удивилась — как же я еще молода и как я красива! Когда ты несчастен, ты забываешь о таких вещах. А я вообще давно уже начала казаться себе старой и уродливой. Так вот, я посмотрела на себя в зеркало и подумала: какого черта! Какого черта губить свою жизнь из-за одного мужика, который и виноват-то только в том, что не оправдал твоих ожиданий! У меня же все еще впереди! И тогда я промыла желудок, выпила чаю и решила, что уйду от тебя и начну жизнь заново. И пусть я лучше буду бедной, но не буду больше товаром. Я буду человеком. Я буду женщиной. Личностью.
Я забрала свою одежду и некоторые драгоценности — должно же хоть что-то напоминать мне о мужчине, которого я люблю. Самые дорогие я оставила в сейфе. Еще взяла свой ноутбук и немного денег — мне нужно на что-то жить первое время. Надеюсь, ты меня извинишь за это. Машину я оставляю. Не ищи меня. Когда я немного успокоюсь, я найду тебя сама, тогда мы уже уладим все формальности с нашим разводом. Не беспокойся — раздела имущества я требовать не буду. Все, что у тебя есть, ты заработал сам, и мне кажется, было бы несправедливо и непорядочно пытаться у тебя что-то отобрать.
Ваня, я тебя очень люблю и очень тебе благодарна за все, что ты для меня сделал. И за хорошее, и за плохое. Буду за тебя молиться. Очень хочу, чтобы ты был счастлив. И вот еще что… Ваня, я не знаю когда и при каких обстоятельствах ты свернул со своего пути, но желаю тебе на него вернуться, потому что сейчас ты проживаешь чью-то чужую жизнь — не свою. Возможно, я заблуждаюсь… Не знаю… Но я не верю, что деньги для тебя главное. Ты лучше, чем хочешь казаться. Просто когда-то, видимо, что-то сломило тебя, и ты свернул на какую-то тропинку, которая увела тебя от твоего истинного предназначения. Когда мы гостили у твоей мамы, я окончательно в этом убедилась.
Целую тебя всего. Нежно-нежно. В последний раз. Жаль…».
Иван отодвинул от себя листок. Обхватил голову руками.
— Какой же я дурак! — вскричал он беззвучно. — Возился с этими бывшими своими, прошлое ворошил, сколько сил потратил, нервов, денег, в конце концов! А бедная девочка в это время умирала от тоски и отчаянья! Каким же я был слепцом. Не замечал ничего! Под самым моим носом была женщина, которую нужно было спасать, а я ничего не видел! Думал, даю ей деньги, в путешествия вожу, а больше ей ничего и не нужно! Пока я там для этой блаженной квартиры покупал, она тут таблетки глотала! А я-то еще гордился собой, думал, что спас женщину, проявил чудеса изобретательности и смекалки! Невиданную щедрость проявил и благородство! А в это самое время… Аня, Аня… Куда же ты подалась, у тебя же нет родственников в этом городе. Я могу только надеяться, что, по крайней мере, есть настоящие друзья. Как же тебя найти? Или не искать, как ты просишь? Что же делать-то теперь? Опять тупик! Боже! Как же мне все это надоело! А может, и лучше жить одному — решать только свои проблемы. Избавиться, наконец, от этой обузы в виде баб. Ну, зачем мне все это? Устал я, как же я устал!
Ивану после продолжительных каникул надлежало сегодня выйти на службу, но он не пошел — не смог. Вместо этого отправился бесцельно бродить по московским улицам. Размышлял о своей непутевой жизни и везде искал глазами свою Аню: а вдруг она промелькнет где-нибудь в пестрой толпе. Глупо, очень глупо! По-мальчишески. Совсем как тогда, в юности, когда он бродил по улочкам родного городка, изнемогая от желания случайно увидеть пышненькую нимфоманку Светочку… Он заходил в кофейни и даже спустился в метро. Он еще помнил байки студенческих времен: говорили, будто в метро можно встретить даже тех, кого в собственном городе лет сто не видел. Вот Иван и вглядывался в людей, едущих на эскалаторе в противоположную сторону. Ани среди них не было. Только сейчас она стала для него по-настоящему дорога. Так и бывает: ценим только то, что потеряли. Как он хотел взять Аню за руку, попросить прощения и отвести домой. Или фантазировал, что он вернулся домой, а она ждет его там, встретит его у порога, выдохнет: «я так соскучилась» и поцелует в щеку. Как же так получилось? Почему по одной корыстной, лицемерной женщине он начал судить всех? С чего он решил, что женщине от мужчины нужны только деньги? Деньги, безусловно, тоже нужны, но ведь не только они. Не только. Ивану вдруг пришла в голову мысль, которая раньше почему-то его не посещала — таким пренебрежительным отношением к слабому полу он унижает в первую очередь себя. Это что же получается? Он, Иван, тридцати девяти лет от роду, умный, красивый, можно даже сказать, добрый и порядочный, без денег ничего не стоит и ни малейшего интереса для окружающих не представляет? Но это же чушь! Или не чушь? Кому он нужен без своих денег? Вот наденет он, например, дешевый костюмишко с рынка, туфли из кожзама, пойдет в кафе. Обратит там на него внимание какая-нибудь красавица? Это вряд ли. Разве что увядающая дамочка с отсутствующей пару десятилетий личной жизнью обратит на него свой взор — но ей-то уже не до жиру, лишь бы хоть какого-нибудь мужичишку заполучить, какие уж тут капризы. Сейчас вон юные барышни смотрят на него заинтересованно — чуют, видимо, запах его банковского счета. Да что это он, в самом деле! Что это он как себя принижает? Да любая счастлива будет разделить с ним ложе и жизнь! Разве нет? Или нет? Если так, почему же они бегут от него — успешного, богатого и красивого? Почему они от него бегут, а если даже не бегут, то непременно предают? Что в нем не так? Или это со всеми бабами что-то не так? Не угодишь на них. Сами не знают, чего хотят. А нам, мужикам, что же зайцами перед ними скакать? Да хоть что для них сделай, все равно останутся недовольными. Если им много внимания уделяешь, они злятся, что ты мало зарабатываешь. А как много зарабатывать, если ты все время подле их юбки прозябаешь? Если ты много работаешь и много зарабатываешь, они вопят, что ты совсем не уделяешь им внимания и от этого они очень страдают. Если ты им верен, они говорят, что им скучно с таким правильным. Если ты им изменяешь, им уже не скучно, зато очень-очень больно. И что делать? Вот почему ушла эта сучка? Ну чего ей не хватало? Да миллионы женщин мечтают о такой жизни, как у нее. Напридумывала себе бог знает чего, нафантазировала. Какая любовь? Не было речи ни о какой любви. Он был с ней честен. Если он комплиментами ее заваливал и подарками, это ведь не значит, что он ее любит. Он ее элементарно покупал. Неужели это не было очевидно? А то, что она в него влюбилась по глупости, так это ведь только ее проблемы. Он же не просил в него влюбляться. Он был с ней откровенен, и было в высшей степени глупо требовать от него то, на что он не способен. На любовь он после всего пережитого точно не способен. Стоп! Это письмо — фальшивка! В нем нет ни слова правды! Это просто неубедительная попытка скрыть истинные мотивы своего поступка: от таких, как Иван, состоятельных и состоявшихся, не уходят добровольно просто на улицу, начинать новую жизнь! От таких, как он, уходят только к еще более состоятельным и состоявшимся. Вот оно! Аня нашла другого! Так же, как Верочка! Она точно такая же похотливая, алчная сука! То же мне, придумала: мне ничего от тебя не нужно, я не буду требовать раздела имущества! Конечно, зачем ей эти крохи! Она наверняка отхватила себе более серьезный кус. Любовь! Да не любила она его никогда! С ее стороны это тоже была сделка! Но как в таком признаться? Это же так приземленно, так неблагородно! Вот и придумала красивую сказочку. Таблетки еще приплела, самоубийство! Нет, порядочных, бескорыстных женщин не существует! Да ну их всех! Он пока один поживет… А для удовлетворения физиологических потребностей есть специальные женщины, которые не будут ждать от него клятв в вечной любви, а деньги будут требовать строго по заранее оговоренному прайсу.
