Vanitas - Дарья Шварц
Далеон размял пальцы и надавил на клавишу рояля. Одну, вторую, пока не подобрал нужное звучание и мотив. Затем добавил вторую руку и заиграл смелее.
За окном стояла глубокая ночь, яркий лунный свет лился в широкие окна, створка одного из них была открыта нараспашку, и прохладный ветер ерошил белые занавески.
Музыкальная зала находилась достаточно далеко от покоев «важных шишек» и имела хорошую звукоизоляцию, потому шестой принц не боялся, что Раф или Кейран узнают о его ночном визите.
Ему нравилась музыка, ещё больше нравилось играть, чего уже очень давно Далеон не делал по понятным причинам. И не хотелось, чтобы кто-то из братьев разнюхал, что он взялся за старое. Не оставил хобби.
Ему хватило одного урока Кейрана. Сломанные когда-то пальцы до сих пор иногда дергает от фантомных болей.
Особенно здесь, в этой комнате.
Колыбельная повторялась снова и снова, и в какой-то момент Далеону показалось, что он слышит песню:
Есть одна легенда,
Древняя легенда…
Как однажды львица
Влюбилась в принца
Из стаи волков.
И в степи молила
Лунную богиню
Дать их браку добро.
«Это мне под силу, —
Молвила богиня. —
«Но отдать для счастья,
Дева львиной масти,
Ты должна дитя.
Матерью хочу быть я».
О, Луна, в небосводе!
Ты же так далека и так холодна.
Как дитю на природе
Расти без призора, ласки, отца?
А-а-а-а… А-а-а-а…
Тут Далеон понял: это не отголоски его смутного сна — кто-то действительно поёт этажом или двумя выше! — и пальцы его дрогнули. Мелодия сфальшивила и оборвалась. Приятный женский голос смолк спустя мгновение.
Принц сидел в тишине, прислушиваясь и пытаясь усмирить внезапно зачастившее сердце, но не улавливал признаков чужого присутствия. И в зал никто не ломился с криками и приказами прекратить произвол и явиться к Кейрану на ковёр с покаянием.
Но кто-то же точно слышал его! Подпевал. И… кажется, не собирался выдавать первому принцу. А может, просто не ведал, кто здесь играет посреди ночи.
Этой мыслью Далеон успокоился, глубоко вдохнул, встряхнул кистями и снова принялся играть. А когда неизвестная запела ему — невольно улыбнулся, пусть текст композиции и оказался до горечи печальным.
С благословением богини львица родила от своего волка… летучего мышонка. Волк взъярился, обвинив жену в измене, и в порыве ревности убил, а малыша отнёс в поле, где он в итоге стал сыном Луны.
Легенда очень в духе звероморфов.
Непроизвольно Далеон сравнивал себя с этим мышонком и всё думал, думал… Если мать любила Магнуса и с нетерпением ждала рождения сына, почему же покончила с собой? Неужели сошла с ума, как считает тётя Кларисса?
Но Кассандра не выглядела безумной в его… воспоминаниях? Снах? Предсказаниях? Уж слишком они реалистичные.
Кто же Далеон такой? Чей «дар» ему достался? От кого? Почему мать оставила его? Что она шептала перед смертью?
У принца разболелась голова. Он сжал виски пальцами и твёрдо решил ещё раз свидеться с Клариссой. Рискованно, однако выбора нет.
Тётя рассказала далеко не всё. Наверняка, есть ещё что-то. Что-то важное. Что даст ответ если не на все, то на многие вопросы Далеона.
Глава 16. Вылазка
В выходной день сразу после завтрака Люция переоделась в охотничий костюм, взяла лошадь и направилась в город через главные ворота.
У неё было разрешение Изы и полученный от неё же пропуск с подписью камердинера. Не передать словами, какое это удовольствие — не прятаться по кустам и не бояться быть пойманной с поличным, ехать рысцой по центральной дорожке, с гордо поднятой головой.
Конечно, Люция могла бы сбежать через потайной лаз в стене, который ей показал герцог и через который ей уже доводилось ускользать, но девушка опасалась выдать свои знания о скрытых ходах соглядатаям первого принца. А ещё, дело ей предстоит времязатратное: на полдня, а то и на весь. Изабель наверняка бы заметила «исчезновение» дочери и подняла панику на весь замок.
Началось бы прочёсывание комнат и территорий, которое не принесло бы плодов. После такого любые оправдания внезапно объявившейся блудной дочери прозвучат не убедительно и подозрительно.
А подозрения — это последнее, что ей сейчас нужно.
Потому Люция отпросилась в город под благовидным предлогом покупки подарков на Самайн.
Первые три часа она честно занималась этим на крупном столичном базаре. Осматривала товары в лавках, раздумывала, что порадует домочадцев, прикидывала, считала. Себя тоже подарком не обделила: прикупила набедренную портупею, которую могла носить под платьем и не бояться, что кинжал из близара выпадет из-под юбки в самый неподходящий момент.
Благо статэры у неё теперь водились и в серебре, и в золоте: герцог платил за службу не только уроками магии.
А недавно Люция вовсе обнаружила у себя на кровати крупный мешок монет и записку от неизвестного:
«Он мой! — гласило послание. — Даже не думай лезть к нему, мерзавка! Иначе однажды не проснёшься».
Что ж… Люция дурой не была и сразу смекнула откуда ноги «тайного мецената» растут. Из коронованной пятой точки неблаговерной супруги.
Похихикала немножко: вспомнила, как упрекала Сесиль за то, что та не попыталась откупиться от пассии брата деньгами, а сразу перешла к угрозам — но мзду взяла. А чего добру пропадать? У них с герцогом лишь деловые отношения, да разве ж ревнивице объяснишь?
Так что Люция теперь зажиточная горожанка, а не нищая приживалка.
В итоге Изе она купила красивые серебряные серьги-висюльки с сапфирами, а брату мизерикорд. Не из близара, конечно (из него только под заказ куют и цены на материал кусачие), но тоже неплохой. Изящный, лаконичный, из необычной тёмной стали, без финтифлюшек и ненужных каменьев на ножнах. Смертоносность возведённая в искусство.
Торговец уверял, что сделано сие творение в Гномьих горах, из какой-то новой, экспериментальной руды, и потому клинок обладает особыми свойствами, и…
Дальше Люция не вслушивалась, да и не особо мужику верила. Чего люди только не придумают, чтоб выгоднее продать свой товар!
Торговались до хрипа, и всё же Люц, скрипя зубами, выложила за подарок кругленькую сумму.
Во время прогулки по многолюдному рынку она ни на секунду не забывала о своей конечной цели и отмечала, кто из прохожих мог оказаться шпионами Кейрана, приставленными к ней.
Как говорится, если у вас мания преследования — это ещё не значит, что за вами не следят.
Особых результатов поиски украдкой не принесли, но расслабляться или менять свои планы Люция не собиралась.
Ближе к обеду она направилась в таверну, где оставила в стойле свою лошадь.
