И в сумерках придёт рассвет - Надежда Черпинская
– Тогда, да благословит Творец ваш союз! Обменяйтесь камнями!
Молодожёны надели свои самоцветы на шеи друг друга, и Лаяна, взмахнув рукой, осыпала их серебряной пыльцой. Воссиял свет их камней, и звёзды озарили их призрачным сиянием. И странно стало на душе у Мары, и мир изменился вокруг.
– Теперь ваши жизни и души едины, – добавила Лаяна. – И вы будите идти по жизни рука об руку, отныне и до конца времен!
И эльфы вновь запели дивную мелодию, которую Мара уже слышала однажды на свадьбе Эктавиана и Элинэль. И Мара Джалина с удивлением глядела на торжествующий живой лес вокруг. Она действительно ощущала себя единым целым с мужем и со всем этим древним миром. Она слышала, как шепчут деревья и травы, звенят птицы, и журчит река на разные голоса:
– Благословение вам! Любовь и счастье! Да хранят вас духи леса, и Небеса, и Высокие Звёзды! Света и любви! Благословение Творца! Благословение! Благословение! Благословение!
Но громче всего, стучало сердце Лиарина и шептало при каждом ударе:
– Люблю тебя! Люблю тебя! Люблю!
И сердце Мары в такт ему отвечало:
– И я тебя! И я тебя! И я тебя…
Нежным поцелуем одарили друг друга влюблённые.
Хор эльфов пел древнюю песню, и Лаяна с улыбкой поцеловала в лоб молодожёнов. И пока все остальные поздравляли их и выполняли традиционный обряд поцелуев, звенела по лесу волшебная песня.
Пришедшие на праздник люди, не желая отставать, вдруг тоже затянули старинную свадебную песню. Вначале её запели два или три нескладных голоса, но вскоре подхватили уже не меньше сотни гостей.
И как ни странно, они не нарушили гармонию церемонии бессмертных, напротив магические и мелодичные слова древнего наречия Элдинэ сплетались дивно с искренними и ликующими голосами людей, и вместе удивительный гимн наполнял ночной лес и заставлял сжиматься сердца от сладкой печали. Люди и эльфы плакали от радости.
Замуж выдавал король
Дочку – королевну…
Отдавал её в страну
Далекую да древнюю.
Славен был там государь,
Только жил далёко.
Полюбилася ему дева синеока.
Танцевали на пиру,
Гости веселились.
Только дочка короля
Горько слезы лила.
Мил принцессе отчий дом,
Да страшна чужбина,
От разлуки с родиной
И герой не мил ей.
Утешал её жених,
Осыпал дарами,
Обещал прекрасный край
За семью морями.
« Здесь подруги у меня,
Мать с отцом родные…
Кто любить станет меня
На твоей чужбине?
Там в стране твоей снега,
А я дочерь лета.
Ах, погубишь ты меня,
Королевич светлый!»
«Нет, не плачь, моя звезда!
Слез не лей, голубка!
Я укутаю тебя
В меховую шубку!
Будут сладкими слова,
Жаркими объятья,
И беречь стану тебя,
Как родная мать я.
Красоту твою, родная,
В шелк я разодену.
Теплым сердцем сберегу
От мороза, снега.
Пусть страна моя вдали,
Но богатств не счесть там,
Всё, что хочешь, там найдешь
Лишь такой, как ты, нет.
Будь женой мне, правь со мной,
И забудь печали!»
Стерла слезы королевна
И их обвенчали!
Смолкла песня, кончились поздравления, гости стали расходиться, помня о том, что на рассвете пора было трогаться в путь.
– Вот и свершилось! – промолвила Мара, сама едва веря в это, и удивляясь непонятным чувствам, наполнявшим душу.
Сегодня ей открылось то, что было понятно и известно лишь эльфам. И она подозревала, что и многое человеческое теперь доступно Лиарину, ведь они отныне были едины.
– Свершилось, наконец-то свершилось! – эхом повторил за Марой Лиарин, и, подняв на руки, понёс в шатёр, хоть она и заливалась смехом и требовала опустить её на землю.
На Эльфийскую Долину опустился сонный покой и мир, зыбкий, как зеркальная гладь лесного озера: один маленький камушек, упавший с берега, или юркая рыбка, всплывшей с глубины – и конец безмятежности.
Луна заботливо хранила эту гармонию, ибо с первым лучом солнца, она должна была исчезнуть, и тогда начнется война…
Армия Лейндейла и союзников хлынула с севера как лавина, сметая на пути многочисленные отряды чёрных воинов. Молва об освободителях летела впереди этого войска. И когда, очистив Северный лес от скверны Каран Гелана, армия эльфов и людей вышла к Галиорту, Золотой Город был почти пуст. Воины мага оставили его, уходя на Юг.
Часть войск из Галиорта укрылась в горах Остенграда, но большая часть разместилась на юге Джалисонской равнины. Сюда же к Восточному пути, на стык земель Лейндейла и Каран Гелана стекалась вся тьма чёрных войск Катараса, под предводительством самого мага.
И вот они сошлись: свет и тьма!
Рать Катараса была чёрной, словно до самого горизонта землю выжгли дотла. Средь суровых лиц карангеланцев встречались и вовсе безобразные рожи, принадлежавшие не людям, а скорее чудовищам. Немало средь них попадалось Псов.
Армия Лейндейла, изрядно разбавленная эльфами и светлоголовыми воинами Салина и Города-на-Реке, напротив казалась сияющей, словно белый снег накрыл равнину Джалисона – место древнего величия, а теперь безграничной скорби.
Впереди всей армии на прекрасных конях Запада восседали предводители воинства: Великий князь Элиран, принц Лейндейла Киралейн, король Востока Гермисей и принц Калахай. Тут же, рядом с ними, рука об руку, на сияющем Элилейне и белоснежной кобылице Алане – Лиарин и Мара Джалина. Дальше Эктавиан, и Джастин, и Элькит, и Орен, и атаман Далигер, и много других славных князей и правителей, эльфийских и человеческих…
Но впереди всех сияли как три звезды великие Герои-Предки, восседая на ослепительных белых конях Запада: Лаудус, Огин и Алагиана. Они разрезали мрак своим светом и вселяли в души чёрных прислужников Мага непередаваемый ужас, словно само прошлое вернулось, и гибель Юга была предрешена!
Казалось, вздрогнула земля, когда две армии хлынули навстречу друг другу. И началась страшная сеча.
Синяя молния пронзила утренний воздух, метя в центр войска Светлого края, но магия призрачных Героев отразила её, словно войско эльфов и людей накрыло прозрачным колпаком. То была первая неудача Каран Гелана – ведьма не смогла поразить на расстоянии всё войско противника. Но ей синие молнии в ближнем бою положили не один десяток воинов.
Летели эльфийские стрелы, звенели рыцарские мечи. С дикими воплями, размахивая кинжалами и топорами, шайки западных разбойников под предводительством Далигера врезались в чёрную стену врага, как нож в подтаявшее масло.
Армия Каран Гелана отступала медленно, но неотвратимо. Отряд остенградцев во главе с Гермисеем и Калахаем нанёс сокрушительный удар и, пробив стену обороны, ворвался
