И в сумерках придёт рассвет - Надежда Черпинская
Калахай приехал вместе со своей невестой Дарьяной. Она была светлой (в отличие от большинства горцев) и тоненькой, как тростинка. Но внешняя хрупкость не обманула Мару Джалину. Она знала, что Остенград взращивает сильных и отважных детей. И смелый прямой взгляд, и твёрдый подбородок девушки были тому доказательством.
Прошла символичная церемония коронации Киралейна в Мангаре. Впрочем, особой необходимости в ней не было – любой в Светлом краю знал, что он – прирождённый король и истинный наследник Дома Ринай.
Юный король понимал, что нелегко ему придётся править в стране, которая так пострадала от зла. Но у него были верные советники: его мать – королева Мара Джалина Вильсения, его отец – Лиарин, прославленный эльфийский князь, его друзья – Эктавиан, ставший Великим князем Элтлантиса, Элинэль, Лаяна, Орен, дядя – Калахай Ринай, и Гермисей – король Остенграда, и рыцарь Джастин, волшебница Элькит, и многие, мудрые и преданные!
И значит, королевство его ждёт небывалый расцвет.
Кстати, Джастин отказался от предложенного ему титула Князя Ласнийского и решил вернуться в Дриман со своей ненаглядной Элькит. Кошка мечтала возродить свой лес.
После церемонии коронации ушли за Море Герои-Предки: Огин, Лаудус и Алагиана. Они выполнили свою миссию, протянули руку помощи своему народу и теперь со спокойной душой могли уйти. Им было отрадно знать, что потомки их достигли такого величия и стали героями не меньшими, чем они сами.
Лаяна попросила Алагиану передать Элирану нежные слова любви:
– Пусть он ждёт меня, я птицей прилечу за Море, как только настанет мой час! Любовь и память моя принадлежат только ему, моему господину Элирану, – добавила Великая княгиня.
И призраки растаяли, на миг наполнив серебряный лес криками чаек…
***
В очередную ночь празднества песни и танцы наполнили эльфийский лес. Сияли звёзды, а белые колокольчики дивных цветов лиариса горели как крошечные фонари.
Веселье было присуще всем: и Элдинэ, и многочисленным гостям-людям. И Мара вновь плясала волшебные эльфийские танцы на Мраморной площадке.
Только теперь в душе её была безграничная радость, и сердце не жгли ни ревность, ни обида, ни мысли о запретной любви и унижении.
Теперь танцевавший с ней эльф принадлежал ей по праву. Лиарин был ей мужем, и никто уже не мог изменить это. И на шее Мары Джалины горел серебряный эльфийский камень, и потому, ничто не могло разлучить её с возлюбленным и сыном, ибо после бесконечно долгой жизни им откроется путь в далёкий и прекрасный Благословенный Край…
***
Лиарин увёл её из круга.
– Не устала от танцев и гостей? – спросил эльф.
– А что предложишь ты? – лукаво улыбнулась Мара.
– Прогулку по ночному лесу, залитому лунным светом и окутанному серебряным туманом… – отвечал тот.
И они долго бродили по мягкому изумрудному ковру мха, наслаждаясь первозданной тишиной. Рука Лиарина обнимала её плечи, и Мара думала о том, что, пожалуй, ничего другого ей не было нужно для счастья. Просто брести в ночных сумерках рядом с любимым, зная, что ничто больше не угрожает их благополучию и жизни их сына, и никакое зло не протягивает свои цепкие хищные лапы над её родным Светлым краем.
– Знаешь, что это за место? – спросил, остановившись, Лиарин.
– Нет. Не знаю, – с улыбкой сказала Мара.
Конечно, она помнила, но ей хотелось услышать, что скажет ей эльф.
– Здесь я впервые встретил тебя, моя Эрсель, моё сокровище! Так давно и так недавно. Когда воины Катараса гнались за тобой, и ты решилась вторгнуться в наш лес…
– И ты спас меня, мой герой, спас в первый раз, – мечтательно молвила Мара Джалина. – Но не в последний! Потом было ещё несколько…
– Но, то была наша первая встреча, – продолжал с улыбкой Лиарин. – Первая незабываемая встреча! И тогда, на этом самом месте, ты похитила моё сердце раз и навсегда, моя прекрасная Эрсель!
– А ты похитил моё, любовь моя… – отвечала Мара.
И Лиарин обнял её бережно, словно она была хрупкой, как водяная лилия, и могла сломаться в его тёплых объятиях. И поцеловал её, страстно и нежно одновременно, поцелуем долгим как жизнь!
И Мара Джалина ощутила бесконечный покой, тепло и безмятежность, как в тот день их первой встречи, когда он укрыл её от глаз врага своим плащом и излечил её сердце от страха и боли.
И не было в мире ничего надёжнее этих тёплых любимых рук!
И ночь вокруг была тиха, волшебна и нежна…
