Тление - Лорел Гамильтон

— Потому что у нас троих проблемы с властью и превращением в настоящих монстров, — подытожил Ричард.

— Боюсь, что так.

— Анита воспряла и приняла больше силы, чем любой из вас двоих, однако она по-прежнему напугана ею, — заметила Родина и пихнула своего брата. — Либо придуши меня, подчинив, либо убей, либо отпусти.

Он уставился на Джейка, вервольф кивнул, и Ру отпустил свою сестру. Он отпихнула его прочь.

— Не могу поверить, что ты желаешь оставаться здесь, купаясь в их страхах и ограничениях.

— Мне нравится иметь мастера, которого волнует, что я думаю и чувствую. Мне нравится, что Анита желает нам счастья.

— Я и была счастлива! Я была счастлива, будучи инструментом ее мести и правосудия. Я хочу снова иметь возможность причинять боль другим, но ни Жан-Клод, ни Анита, ни даже Нимир-Радж не позволят мне этого. У меня был целый мир, который я могла объездить, а теперь я заперта посреди Америки в городе, который и вполовину не так стар, как я сама. Как ты можешь быть счастлив здесь?

— Я впервые узнаю, каково это — быть счастливыми, Дина. Прежде вы с Родди занимали собой все место, не оставив мне и уголка. Я люблю тебя и любил его, но мне не было места между вами. Вы оба так сильны, что практически стирали меня.

— Это были твои страхи в наших снах о Родриго, — догадалась она. На мгновение злость покинула ее.

— Может, и так, я не думал об этом, потому что я недостаточно важен, чтобы наполнять наши сны кошмарами.

— Ты важен мне, брат.

— Братьями были мы оба. Скажи мне, что я важен тебе, Родина, просто я.

— Разумеется ты мне важен, Ру. Только мы с тобой и остались друг у друга.

Я постаралась не думать о том, о чем мне хотелось, но это как если тебя просят не думать о слоне, и теперь все, о чем ты можешь думать, это слоны. Большие, маленькие, слоны в балетных пачках, на роликах — до тех пор, пока попытки не думать не повышают громкость мыслей до такой степени, что все, кто сцеплен с тобой метафизически, теперь слышат их, как крики в своих головах. Кажется, Ру и Родине стоит принять наше предложение и начать ходить на психотерапию.

Родина обернулась и уставилась на меня.

— Если Ру каждую ночь обращается в Родриго в наших снах и повторяет без конца, что его… стерли, поглотили, тогда да, я хочу встретиться с вашим терапевтом. Если Ру желает пойти вместе со мной, — она протянула руку своему брату.

Он смотрел на ее ладонь, но не принял ее. Ру поднял глаза, чтобы встретиться взглядом с сестрой.

— Ты пойдешь к терапевту и обсудишь все это? Ты же говорила, что не нуждаешься в терапии, что с тобой все в порядке.

— Ру, если это поможет тебе, я пойду, — она начала опускать свою руку, глядя в пол. Он схватил ее ладонь и Родина посмотрела на него с улыбкой, которую мне было очень приятно видеть. Улыбка чуть померкла, когда Родина перевела взгляд на меня. — Я не понимаю, почему ты счастлива за нас, но я чувствую, что это так. Возможно, я попрошу психотерапевта объяснить мне это.

— Они отлично справляются с объяснениями всякой эмоциональной херни, которую ты не понимаешь, — согласилась я.

Ру подошел ближе, чтобы встать рядом с сестрой — они все еще держались за руки. Они оба были взрослыми и чертовски старыми, но было в них эхо двух потерянных детей, которые держатся за руки в лесу, когда след из хлебных крошек оказался потерян.

— Тогда помоги мне найти выход из леса, Анита, — попросил Ру.

Я нахмурилась и ответила:

— Я могу хоть обсыпать тебя хлебными крошками, дай только время.

Он улыбнулся и повернулся к сестре. Поцеловал ее в щеку — безумно нежно.

— Ты знаешь, чего я хочу.

— Я знаю, — ответила она.

— Но это повлияет на тебя так же, как на Родриго, когда он был зачарован в Ирландии.

— Даже сильнее, — нахмурилась Родина. Она начала покачивать руками, в которых держала ладони брата — это походило на старую привычку из детства, которая вдруг вернулась, напомнив о чем-то.

— Ты запретила мне просить ее об этом.

— Это так, — она вновь уставилась в пол, ненавязчиво покачивая руками. — Но если Родриго в наших снах — это ты, то ты, очевидно, веришь, что я бы лучше осталась здесь с ним, а не с тобой, или чтобы ты погиб вместо него — что-то в этом роде, это сложные эмоции… они запутаны. — Родина вдруг посмотрела на него очень серьезно. — Я не хотела, чтобы ты так себя чувствовал из-за меня. Родриго не хотел, чтобы ты чувствовал себя менее ценным, чем были мы с ним.

— Он считал меня слабым и часто говорил об этом.

Родина встряхнула его за руки.

— Родриго говорил то, во что верил, но он любил тебя, Ру. Он горячо любил тебя, как и я люблю.

Ру улыбнулся, и я вдруг ощутила себя вуайеристкой на первом сеансе у психотерапевта. Мы все должны были тихонько уйти в душ и оставить этих двоих наедине.

— Пожалуйста, не уходи без меня, — попросил Ру.

— Куда не уходить? — не поняла я.

— В душ, в спальню. Я чувствую, как велика твоя нужда в ardeur’е, и прошу дозволения стать твоей пищей на эту ночь.

— Эм… учитывая, что ты не можешь мне отказать, это слишком похоже на секс без взаимного согласия, так что — нет. Заманчивое предложение, но я не воспользуюсь тем, кто не способен сказать мне «нет».

— Во имя старейших богов и богинь, ты вся такая искренняя, честная, как священный рыцарь, который и вправду верит своим клятвам. Не ты предлагаешь ему секс, Анита, а он тебе. Он хочет заняться с тобой сексом — хочет еще со времен поездки во Флориду, — закатила глаза Родина — она говорила тоном грубой девчонки, которую переполняет отвращение.

— Не знаю, что на это сказать.

— Я ощущаю твое смятение. Ты почему-то чувствуешь себя ответственной за меня… прости, за нас, хотя наш брат совершил столько ужасных злодеяний с тобой и твоими близкими.

— Я не виню тебя за поступки твоего брата, — сказала я.

— Спасибо, но я хочу иметь дом, Анита. Хочу принадлежать какому-нибудь месту потому, что сам этого хочу, а не потому, что Дина или Родди выбрали его.

— Секс не даст тебе чувства