Жена неверного инквизитора, или Фастфуд от попаданки - Юлия Удалова
– Кайзер! – закричала она. – Все не так! Этот мерзавец… меня похитил и принудил! Изнасиловал!
Ее огромные фиолетовые глаза наполнились слезами – Бладина истошно зарыдала, забилась в истерике.
А я почувствовал, что меня вот-вот стошнит.
Настолько она была омерзительной.
Чернокнижника между тем уже схватили аколиты инквизиции. Он трясся от страха и вопил, что будет сотрудничать.
Что все-все расскажет!
– Не слушайте эту курву! – прошамкал Лортар, ткнув трясущимся пальцем со съеденным грибком ногтем в Бладину. – Она сама ко мне пришла! И давала она мне добровольно! Баш на баш у нас был!
– Это ложь, ложь! Кайзер, не верь ему! Этот поганый чернокнижник надо мной надругался.
Бладина бросилась к моим ногам, но я брезгливо отпихнул ее коленом.
Ни один встреченный за всю мою жизнь монстр, ни одна тварь не вызвала у меня такого омерзения, как эта красивая девушка, умоляющая ей поверить.
Впрочем, насчет красивой…
– Влейте ей в глотку нейтрализатор, – негромко приказал. – Если она пользуется запрещенными зельями, то он отменит их действие.
– ЧТО? – закричала Левак. – Нет, нет! ТОЛЬКО НЕ ЭТО!
Она попыталась вырываться, но суматошно и бестолково, поэтому Хенрик и Ивар Свенсон живо скрутили сучку, задрав ее голову, и вскоре пенящийся эликсир коричневого цвета забулькал у нее во рту, проливаясь на подбородок и простыню, которую Бладина на себя натянула.
Чтобы дышать, она вынуждена была глотать, и тут…
Тут ее лицо и волосы стали меняться прямо на глазах.
Кукольное личико девушки трансформировалось во что-то резко противоположное.
Большие влажные глаза стали прямо-таки крошечными и как будто разъехались в разные стороны, утратив и фиалковый цвет, и длинные густые черные ресницы. Помимо этого их поднятые, как у кошки, уголки безжалостно опали вниз.
А вот аккуратненький носик аколитки, наоборот раздулся в размерах, превратившись в большую бесформенную каплю на нее лице. Пухлые алые губы стали тонкими бледными ниточками, а гладкая розовая кожа аколитки Левак превратилась в шершавую пористую губку.
Линия роста волос опустилась вниз, отчего благородный лоб Бладины стал низким, брови превратились в две густые гусеницы, почти сросшиеся между собой.
Ну и, вишенкой на торте стали не очень густые, но все-таки усы над верхней губой Блади.
Ее ладная фигурка тоже изменилась – грудь впала, костлявые плечи составили резкий контраст с чересчур узким тазом.
Как выяснилось, бедра у аколитки Левак отсутствовали напрочь.
Хотя, даже если бы они и присутствовали, ее все равно бы это не спасло.
В довершение всего, вместо гладких и шелковистых темных волос, которые водопадом струились по ее плечам, у Бладины оказался почти лысый череп с парочкой жидких жирных волос на нем.
Истинная, а не приобретенная при помощи сыворотки коррекции, внешность Бладины Левак была, мягко сказать, далека от идеала.
В воцарившейся тишине раздался хриплый, каркающий хохот чернокнижника.
– Я, конечно, знал, что ты регулярно принимаешь коррекцию, дорогуша, но и не подозревал, что ты такая образина! Видел бы я твою настоящую рожу – и близко к себе не подпустил, ха-ха-ха!
Денц преувеличивал – совсем уж уродиной, такой, как он, Бладину назвать было нельзя, но она была дурна.
Дурна не только внешне, но и внутри настолько, что просто с души воротило.
При мысли о том, что я спал с этой жуткой, омерзительной, развратной бабищей, меня просто трясло.
– Кайзер! – захлебываясь слезами, соплями и слюнями, проскулила Левак. – Я люблю тебя! Все не так, как ты думаешь! Позволь мне объяснить! Да, может, я и не красавица, но у меня чистое любящее сердце, и я не ведьма, в отличие от твоей жены! Проведи у нее обыск, проведи и убедишься!
Эта мразь не хотела идти на дно одна, и хотела утащить за собой Максимилиану.
Но я бы ни за что не позволил ей этого сделать.
– Мы уже провели обыск, с понятыми и по всем правилам, – кивнул я.
Бладина встрепенулась, глядя на меня с безрассудной надеждой.
– И что, что же ты там у нее нашел?
– Едва ли бы я стал обыскивать свой дом и комнату своей любимой обожаемой жены. Обыск прошел в той комнате, которую ты снимаешь. И, ты знаешь, мы обнаружили там занятную вещь.
По моему приказу Бладине поднесли ларец, в котором находились разноцветные ампулы с зельями.
Это были те самые зелья, которые Левак хотела подбросить Макси с помощью Фигги, но моя умная жена подменила их нитками, а настоящее содержимое ларца спрятала в надежном месте.
И вот сейчас оно пришлось как нельзя кстати, чтобы обвинить Бладину в занятии ведьмовством. В этом наборе был и тот самый яд, способный отравить целый город.
– У меня? – оторопела Бладина. – Как так у меня? Ты же должен был найти это все у нее…
– Нет, нет! Это мне подкинули, это не мое!
– На наборе твои следы, и магическая экспертиза это уже доказала. Так что ты пойдешь по этапу не только за соучастие в распространении запрещенных зелий и укрывательство преступников, но и за ведьмовство. Уилсон, сколько у нас сейчас за угрозу распространения аспидовой чумы дают?
Я прекрасно знал ответ, но мне захотелось проверить помощника.
– От пятнадцати лет в тюрьме на особом.
– Маловато, конечно, но у госпожи Левак же еще отягчающие обстоятельства, предательство дела святой инквизиции, например. Думаю, она пойдет на всю тридцатку и выйдет из тюрьмы дряхлой немощной старухой. Если вообще выйдет, а не сдохнет прямо там.
Тень понимания пробежала по истинному некрасивому лицу Бладины Левак…
Она все поняла… И завыла.
– Кайзер, нет! Кайзер, а как же наша любо-о-о-о-о-овь? Не поступай так с мной! Умоляю! Ка-а-а-а-айзер!
Но я жестом приказал наконец-то увести это чудовище с глаз моих долой.
А я подавил в себе бешеное желание прямо сейчас помчаться к Макси.
Хотелось обнять ее, чувствовать ее в своих руках, уткнуться в ее огненные волосы и вдыхать теплый запах выпечки и меда.
Вдыхать запах моей жены до тех самых пор, пока гадливый образ лживой распутной уродки полностью не растворится, не уйдет из моего сознания…
Но я знал, что нельзя.
Нужно было работать.
Пока я не найду демона, который убил мать Максимилианы, а теперь охотился за ней самой, моя жена в опасности.
Но я поклялся защитить ее во что бы не было.
Хоть от инквизиции, хоть от Бладины Левак, хоть от черта
