Жена неверного инквизитора, или Фастфуд от попаданки - Юлия Удалова
ГЛАВА 94
Кайзер
Когда я заподозрил, что с аколиткой Бладиной Левак что-то не так?
Впервые у меня промелькнула эта мысль тогда, около змеиного клуба, когда она в ярости выпалила угрозу про донос.
Это можно было бы списать на ревность, но…
Такая подлость не могла быть брошена просто так. Значит, что-то подобное у нее в голове было.
Тогда-то я и велел Хенрику приглядывать и за самой Бладиной и за тем, что, когда и кому она отправляет.
И вот ведь, какая незадача… Бладина кричала о любви к своей милой семье и о том, что они обмениваются письмами чуть ли не каждый день.
Но за все время она не отправила своим родным ни одного послания. И ни одного не получила.
А как там говорится у старых инквизиторов?
Если человек соврет в малом – соврет и в большом.
Почти одновременно с этим мне вспомнилась еще одна деталь – когда Бладина принялась истерить из-за ревности к Макси, ее лицо настолько исказилось, что перестало напоминать свое собственное – милое кукольное личико.
На тот момент у меня уже были мысли в том, что кто-то из инквизиции сливает информацию дилеру запрещенных зелий. О том, что у меня в отряде завелась крыса.
И при таком раскладе роль этой крысы как нельзя лучше подходила этой продажной изворотливой сучке.
Поэтому, когда я отправил Хенрика в небольшую командировку в столицу, то велел ему разузнать не только про чернокнижника, но и про Бладину Левак.
Про ее семью и то, как о ней отзывались в Академии инквизиции, когда она там училась.
Когда Хенрик вернулся с отчетом, то сообщил об аколитке Левак такие подробности, которых даже я не ожидал.
Она попала в академию не благодаря своему таланту и упорству, как уверяла, а через постель. И так же, через постель там училась, получая зачеты и высокие оценки на экзаменах.
Бладина Левак не гнушалась никем – ни пожилыми преподами, ни молодыми студентами, если могла получить от них хоть какую-то выгоду.
– В общем, второй такой ша… легкодоступной леди не сыскать во всей Лунарии, – коротко подытожил Хенрик. – Говорят, на вечеринках ее неоднократно пускали по кругу…
– Достаточно! – обрубил я.
В принципе, я ничего не имел против, если у женщины имелся опыт, но осознавать, что я спал с девкой, побывавшей в койке, без преувеличения, у каждого мужчины инквизиторской академии, было омерзительно.
Как будто из сточной канавы хлебнул.
Кроме этого помощник выяснил, что на самом деле Бладина Левак сбежала из дома, как только ей исполнилось восемнадцать, при этом ограбив своих родителей.
Так что я не был особо удивлен, когда подтвердилось то, что Бладина Левак действительно сливала продавцу запрещенки Стенфорду Уиллисону время и место наших облав.
Пока Хенрик находился в столице, мне и моим верным людям не из числа дозора удалось размотать всю цепочку и, благодаря Бладине выйти на Уиллисона. А потом и на чернокнижника, который и варил эти зелья – Лотара Денца.
Более того, оказалось, что Бладина общается не только со Стенфордом, но и с самим Лотаром…
А это значит только одно – от Денца ей нужно было некое зелье.
Зелье, которое она принимала постоянно.
Я знал, что этим вечером она снова пойдет к чернокнижнику, но как же глупо и нелепо она попыталась выкрутиться, чтобы перенести обыск у Макси на следующий день!
И это ее-то я умной считал?
И вот сейчас я стоял прямо перед видавшим виды фасадом дешевой столовой с нехитрым названием «Тарелка», а за мной находились мои люди.
Когда Хенрик сказал о том, что Лотар засел неподалеку от нас, то оказался в своем роде прав – центральным местом прикрытия сбыта всей этой запрещенки оказалась эта жалкая столовка. Именно там и затаился в подполье чернокнижник, варя в ее глубинах свои темные зелья.
Я знал, что Бладина там, внутри. Так же, как и Лотар, и Уиллисон.
Мы собирались накрыть этот притон.
Но особенно мне хотелось взять с поличным Бладь.
Я не мог предъявить ей обвинение в убийстве Максимилианы, потому что это подставило бы Анну.
И, раз так, я собирался повесить на Левак столько, что она просто не сможет унести.
– Приступайте к задержанию, – скомандовал я, и инквизиторы внедрились на вражескую территорию.
Я специально предупредил их, чтобы действовали тихо, и не дали раньше времени себя обнаружить тем, кто находился в тайном укрытии.
Ровно через семь минут Хенрик доложил, что несколько дилеров запрещенки, работающие в столовой, задержаны. В том числе наконец-то схватили Уиллисона.
– Что касается Лотара и Бладины, то они в подземелье, которое находится под столовой. Следуя твоему приказу, туда мы еще не заходили, – тихо доложил помощник. – Так же мы обнаружили там темную алхимическую лабораторию…
– Что ж, не заходили – так давайте зайдем, – и я переступил порог столовой.
В ноздри тут же ударил кислый запах дешевой еды. Работники забегаловки и клиенты лежали лицом в пол, пока аколиты инквизиции их обыскивали.
Но не они интересовали меня сейчас.
Следуя за Хенриком я спустился по выщербленной лестнице в подземелье, слабо освещенное светом факелов.
– Его укрытие за этой дверью, – отрапортовал Хенрик.
Я кивнул, сделал своему отряду жест, означающий, что мы заходим, и все должны быть на своих позициях, и выбил дверь с ноги.
Картина, открывшаяся глазам, шокировала меня, не скрою.
Хотя я повидал в своей жизни всякое, но такого – никогда…
ГЛАВА 95
Там была кровать, скрытая балдахином, который в этот момент был собран, открывая происходящее на кровати.
И на этой кровати раздвинув ляжки, лежала абсолютно голая Бладина Левак. Она дрыгала задранными высоко вверх ногами и повизгивала, изображая восторг, в то время когда между бедер у нее трудился такой же голый карлик.
Отвратительный карлик с озлобленным лицом, заскорузлой кожей, покрытой россыпью пигментных пятен. Помимо этого, на дряблой коже чернокнижника росли грибы, причем в самых разных местах.
Гнилозубый рот карлика был раззявлен от восторга, и оттуда прямо Бладине на живот капала вязкая черная слюна.
Нет, я в принципе, ожидал, что чернокнижник Лотар Денц не будет красавцем, но чтобы настолько…
Я не думал, что Бладь настолько неразборчива, чтобы давать такому уроду.
Какая бы женщина в здравом уме вообще могла?!
Увлеченные процессом, эти двое не сразу заметили нас, а когда заметили, Бладина
