Джена Шоуолтер - Играя с огнем
- Он никогда не перестанет искать Белл, — жалобно добавил этот человек. — Он, как и вы, хочет добиться своего любыми путями.
Чудесно. Как же, черт возьми, это приятно слышать. Я поникла от огорчения.
- Давал ли Винсент препарат кому-нибудь еще? — спросила я и, вспомнив о том, что, по словам Рома, никто не выжил, добавила: — И выжил ли кто-нибудь?
Мужчина отрицательно покачал головой.
- Ты — единственная, кто выжил после употребления этого препарата, — сказал он. — Поэтому для него ты представляешь еще большую ценность.
- Правда.
Мысленно застонав, я прислонилась головой к стене и посмотрела в окно. Благодаря записке доктора, я теперь знала, что выжила после приема препарата только потому, что он, наконец, сделал препарат совершенным, а вовсе не потому, что я какой-то выродок с необычной кровью. А поверит ли в это Винсент? Наверное, нет. Этот мужчина был помешан на своих экспериментах.
- Даже если он меня схватит, работать я на него не собираюсь.
- Если он поймает тебя, то тебе придется на него работать, — бесстрастно сказал Ром. — Он добьется этого даже, если ему придется уничтожить всех, кого ты любишь.
Я сразу запаниковала, вспомнив об отце.
И тут же напомнила себе, что рядом с ним находится Лексис, и успокоилась. Он под защитой.
- А он знает, из чего состоит препарат? — спросил Ром.
- Робертс удалил все файлы, — ответил мужчина, — уничтожил все бумаги и сбежал. Мы никак не сможем сделать такой препарат повторно. Без рецепта или без Белл. Винсент надеется обнаружить в ее крови этот препарат и воспроизвести его.
- Правда.
Ром выпрямился. Он постоял так с минуту, ничего не говоря, ничего не делая, его лицо стало напряженным и жестоким.
- Я же рассказал вам все. — По лицу мужчины текли слезы. — Вы же отпустите меня, верно? Вы же не причините мне вреда? Я не скажу Винсенту о том, о чем мы говорили. Клянусь, не скажу.
Таннер ничего не ответил, но красноречиво посмотрел на Рома. Что между ними происходит? Я не успела и глазом моргнуть, как Ром ударил кулаком в лицо этого плаксы. Плач тут же прекратился, и мужчина потерял сознание.
- Зачем ты это сделал? — спросила я, поднимаясь. — Он был прав. Он ведь сотрудничал.
- Он бы убил тебя, будь у него такая возможность, — сказал Ром. Говорил он низко и резко, от него так и веяло яростью. — Ему еще повезло, что я не перерезал ему горло.
- Правда.
Ром покачал головой.
- Достаточно, Таннер.
- Да, — сказала я. — И лучше не пытайся провернуть со мной такую игру «правда-ложь». Никогда. А то я сделаю тебе больно.
Он улыбнулся и произнес:
- Правда.
- Я погрозила ему кулаком.
- Пойдемте, — Ром взял свою сумку и повесил ее на плечо. — Нам надо кое-что еще спланировать.
- Подожди, — я прищурилась и посмотрела на мужчину. Ром был прав. Этот парень причинил бы нам вред, если бы ему представилась такая возможность. И причинит когда-нибудь, если у него получится. Ни один человек не мог угрожать моим парням и уйти безнаказанным.
Я привлекла свои темные, холодные чувства и позволила страху затопить меня, пока пальцы не онемели и пока не сформировалась смесь грязи и льда. И тогда, как когда-то в квартире Лексис, я метнула шар. В ту же секунду, как шар ударился о человека, тот оказался заморожен в куске грязи. Я считала, что он со временем растает, но надеялась, что не слишком быстро.
Затем я стала растирать руки и сказала:
- Вот теперь мы точно можем идти.
На обратной дороге в хижину Таннер без устали расхваливал себя, рассказывая, каким он был классным, великолепным героем, и как все девчонки теперь будут толпами за ним ходить. Мне нравилось, что он так гордился собой. Он действительно был молодцом, за исключением стрельбы вслепую, это было, конечно, дурацким поступком. Но я никак не могла избавиться от мыслей о записке, которую мы нашли, и о том, что я уже не так уж и сильно хочу найти антидот.
Я вздохнула. Что со мной не так?
-… такой, знаешь, устрашающий, — донеслись до меня слова Таннера, снова отрывая от грустных мыслей. — Жаль, что не было возможности заснять все это на видео. Только представь, я мог бы на каждом свидании показывать эту запись, тогда все цыпочки сходили бы с ума от желания прокатиться на экспрессе Таннера.
Ром наклонился к радио и прибавил громкости. Из динамиков зазвучала песня Гвен Стефани, а он взял меня за руку. Его теплая, сильная и мозолистая рука дарила мне столь необходимое спокойствие.
Я окинула его взглядом. Ром смотрел на дорогу, так что у меня была возможность любоваться его профилем. Даже в таком ракурсе он казался все таким же свирепым и диким: острый нос, резкие выступающие скулы и упрямый подбородок. Он словно был сделан из мрамора и стали.
Ром выглядел так, словно ему легче было убить человека, чем просто поговорить с ним, но, тем не менее, в эту самую минуту он нежно водил большим пальцем по изгибам моей ладони. Это казалось невероятно противоречивым и, непостижимым. Мне хотелось каким-то образом забраться в его мозг и выяснить о нем все, вплоть до последней мелочи. Я жаждала прочесть его мысли, узнать, что он сейчас чувствовал.
Я похожа на какую-то сопливую школьницу, правда? Но я ничего не могу с собой поделать. Он просто пленил меня.
«Ему суждено полюбить кого-то всем сердцем», — сказала когда-то Лексис. Больше всего на свете мне хотелось, чтобы этим кем-то стала я. Тогда бы вся эта свирепая мужественность целиком принадлежала бы мне. О Боже, сама мысль об этом заставляла меня дрожать. Он будет требовательным, неутомимым любовником. Ему нужна абсолютная верность, и он не признает ничего другого.
Но и ответит он тем же.
Все это действительно опьяняет. Но, тем не менее, если я подарю ему свое сердце, отдам ему все, что у меня есть, и при этом мне не суждено будет стать той самой женщиной из предсказания, то я буду просто разбита и морально уничтожена. Хватит ли у меня сил и мужества, чтобы, подобно Лексис, сдаться и отпустить его, а не держать на привязи, зная, что он жаждет другую?
