Скиталец - Тиффани Робертс

— Опусти пистолет, скиталец, — категорично приказал Военачальник.

Ронин колебался, а его мысли бешено бегали, ища способ обратить ситуацию в свою пользу. Спасти ее.

— Если ты не подчинишься, ты знаешь, чем это закончится. Не заставляй меня просить снова.

Палец Ронина, зависшего рядом со спусковой скобой, дернулся. Хватит ли одного выстрела, чтобы покончить с этим? Сделать то, что хотела Лара, покончить с Военачальником навсегда и освободить всех людей, которые жили в его тени ужаса? Была ли это та жертва, которую она хотела, чтобы они принесли?

Но он не мог рисковать ею.

Он убрал левую руку с передней рукояти и присел, потянувшись вперед, чтобы положить винтовку на пыльную землю.

Оптика Военачальника едва заметно дернулась из стороны в сторону. Аудиорецепторы Ронина уловили шелест травы, а затем огромный вес обрушился на него с обеих сторон. Еще два железноголовых. Они схватили его за руки, заломив их за спину, стащили с него рюкзаки и заставили лечь лицом в пыль.

— Я предпочитаю, когда все идет легким путем, — сказал Военачальник, когда один из других железноголовых шагнул вперед и подобрал винтовку. — Эта часть была легкой. К сожалению, ты сделал все остальное очень неприятным для меня. Я не люблю, когда мне приходится покидать свой город из-за того, что кто-то злоупотребил моей снисходительностью.

— Ты сказал избавиться от нее. Ее больше нет в Шайенне, — Ронин повернул голову, чтобы сфокусировать взгляд на Ларе.

— Да, не так ли? Я не должен удивляться, что ты так это воспринял. Всякий раз, когда я думаю, что разъяснил тебе что-то предельно ясно, это не укладывается у тебя в голове. Думаю, мне просто нужно продемонстрировать, что я имею в виду, когда говорю тебе избавиться от чего-то.

Военачальник отпустил Лару лишь для того, чтобы положить руку ей на затылок. Его губы скривились, когда он оглядел ее с ног до головы.

— Тебе следовало остаться в грязи, там, где твое место, — он ударил ее кулаком в живот.

Лара согнулась пополам, хрипя, и рухнула к ногам Военачальника. Она забилась в конвульсиях, и ее вырвало, выплеснув скудное содержимое желудка на землю.

Процессоры Ронина перешли на полную мощность, вливая энергию в его приводы для выполнения двух задач — уничтожения врагов и защиты Лары. Он вскочил, и удерживающие его железноголовые отшатнулись. Один из них схватил Ронина за запястье, когда он направился к Военачальнику.

Развернувшись, Ронин ударил кулаком по вытянутой руке бота, сбоку попав в локтевой сустав. Металл хрустнул, когда тот согнулся не в ту сторону, сломав захват железноголового. Задержки было достаточно, чтобы второй бот восстановился.

Другой бот врезался в Ронина сбоку, повалив его на землю. Облако пыли заслонило оптику Ронина, когда он повернулся в поисках Лары.

Сильные руки схватили его за голову, заставляя повернуться лицом к Военачальнику. Вес по меньшей мере трех ботов навалился на Ронина, прижимая его к земле, их руки и ноги давили на его конечности.

— Все эти проблемы из-за мешка с мясом, — сказал Военачальник, когда пыль осела.

— Пошел нахуй, — выплюнула Лара. Она обхватила себя рукой за талию.

— Ты уже это сделала, — Военачальник пнул ее в ребра. Она вскрикнула, перевернувшись в пыли. — Ты мог бы сделать это безболезненно для нее, скиталец, если бы послушал меня.

Походка Военачальника была неторопливой, когда он подошел к Ларе. Он присел перед ней на корточки, взял в пригоршню ее волосы и приподнял ее голову над грязью. Лара оскалила зубы, из ее горла вырвался приглушенный звук боли.

— Может быть, я позволю остальным трахнуть ее, прежде чем она сдохнет. Выясним, почему ты решил ее оставить.

Ронин не сразу осознал свою растущую любовь к Ларе, но гораздо быстрее научился ненавидеть. Лара была его жизнью, его смыслом, его долгожданной целью. И Военачальник намеревался забрать ее. Ее собирались убить, и Ронин ничего не мог сделать, чтобы остановить это.

Для Военачальника это не было вопросом выживания. Это существо — ни бот, ни человек — ничего не выиграет и не потеряет от этого, никакой мотивации, кроме предрассудков, жестокости и гордости. Несмотря на расцветающее в нем презрение, Ронин не мог понять ненависти Военачальника, она была направлена на народ, к которому он когда-то принадлежал.

У гнева Ронина была особая цель и четкие причины. Это была эмоция холодной логики, и, знай он это раньше, он прикончил бы Военачальника при первой же возможности.

Лара набросилась, впиваясь пальцами в зашитую рану на лице Военачальника. Она потянула, сдирая синтетическую кожу с его челюсти, обнажая металлические пластины под ней. Он дернул головой в сторону, содрав еще больше кожи, прежде чем ее хватка ослабла. Когда он перевел взгляд на нее, она плюнула ему в лицо.

Открытая ладонь Военачальника ударила ее по щеке. Кровь брызнула у нее изо рта, собираясь на траве и грязи яркими каплями. Он ударил ее снова, прежде чем она успела прийти в себя.

Ронин крутанулся под железноголовыми, перенося свой вес, чтобы вывести их из равновесия. Лара будет убита у него на глазах. Он никогда не вернет ее, никогда не сможет снова прикоснуться к ней или услышать ее голос напрямую, никогда не увидит искру жизни в ее глазах или не испытает прилив эмоций, вызванный ее танцами.

Он высвободил одну из своих рук и вцепился ею в горло ближайшему железноголовому. Металл хрустнул под его сомкнутыми пальцами, и он потянул. Голова бота безвольно откинулась назад, когда Ронин выбросил компоненты его шеи.

Часть веса, придавливавшего его, отпала, и он поднялся.

Прозвучали четыре выстрела, эхом отозвавшиеся, как гром в утреннем небе. Четыре точки боли пронзили торс Ронина. Он упал на землю животом, системы зашатались, оценивая ущерб, на его процессорах зазвучали сигналы тревоги.

— Ронин! — Лара вскрикнула слабым и напряженным голосом.

— Вытащи его ебаную энергетическую батарею, — сказал Военачальник. — Пусть Пыль заберет его.

Железноголовые сковали его конечности, и новая боль пронзила спину Ронина, сенсорные цепи были разорваны, когда с него содрали кожу. Он почувствовал сильное усилие, приложенное к его корпусу, и мгновение спустя бронированная пластина была отодвинута.

Раздался треск, и Лара закричала. Ронин поднял голову, вывернул шею и увидел, что она скорчилась в грязи, а изо рта и носа у нее текла струйка крови.

— Лара! — крикнул он.

Чья-то рука сжала его энерго-элемент.

Ронин перестал существовать.



Что-то мелькнуло в темноте, искра энергии в пустом поле. Она пульсировала на электродах, перезагружая системы одну