Скиталец - Тиффани Робертс
— Почему? — Лара вернула свое внимание к Ронину.
— Что есть для меня в этих воспоминаниях? — он поднес свободную руку к щеке и почесал. — Боль, потеря, напоминание обо всех ужасных вещах, которые я совершил и свидетелем которых был? Если кто-то и был в моей жизни раньше, то теперь его нет.
Лара съежилась, и он повернул к ней голову и обхватил ладонями ее лицо.
— То, что у меня есть с тобой, Лара, принесло мне больше удовлетворения, чем что-либо другое. Воспоминания, которые я создаю с тобой, делают все, что было прежде, бесполезным для меня.
— Что, если бы был кто-то, к кому ты… ты чувствовал то же, что и ко мне, но просто забыл об этом? — она сжала кулаки, лежащие на коленях.
— Если бы был кто-то, к кому я когда-либо испытывал то же самое, я бы никогда не забыл. Ты записана в каждую схему, в каждый бит данных. Теперь ты часть моей основной функции.
Она накрыла его руки своими и прислонилась лбом к его лбу, закрыв глаза. Как получилось, что она так быстро стала нуждаться в нем? Ронин проник в каждую частичку ее существа. Когда он оттолкнул ее, отдалился из-за собственной боли, она почувствовала это в своей душе. Она нуждалась в нем, нуждалась в его твердом, непоколебимом присутствии, в его терпении, в его вдумчивости. Она жаждала его прикосновений не только в страсти, но и в утешении.
Уход Табиты из дома был болезненным, и ее смерть оставила в сердце Лары дыру, которая никогда не заживет.
Но она не была уверена, что переживет потерю Ронина.
— Мы уехали из Шайенна, чтобы быть вместе, — она повернула голову и посмотрела на Ньютона. — Моя сестра переехала жить к боту. Военачальник убил их обоих. Он дал Ронину шанс проявить себя, убив меня.
— Мы никогда не предполагали, что перенос его сознания станет катализатором, который уничтожит его человечность, — мягко сказал Ньютон. — Это никогда не входило в наши намерения.
— Его можно остановить?
Ньютон кивнул.
— Так же, как и любого другого.
— Тогда почему его до сих пор не остановили? — потребовала она, и в ее животе вспыхнул огонь. Все эти страдания, страх и смерть. — Ты его завел. Почему же не выключил?
— Если бы он все еще был человеком, а я всего лишь врачом, который лечил его после ужасной травмы, задали бы вы мне этот вопрос?
— Да!
Его металлический взгляд стал еще более хмурым, а тело поникло.
— Я не разрушитель. Моей целью было помочь восстановлению мира, но эта цель потерпела полный провал. Особенно в Шайенне, мое вмешательство только усилило страдания людей. Вот почему я был здесь. Возможно, в какой-то момент я поверил, что смогу это сделать. После слухов о том, что он натворил… Я не создан для разрушения, Лара. Итак, я лежал здесь годами, прячась от мира, которому хотел помочь.
— Тогда почему бы не позвать на помощь кого-нибудь другого? Кого-нибудь, кто выполнит грязную работу? Нет, ты просто сидел здесь и ржавел, пока он убивал людей. Не только людей, но и всех! — она уставилась на него, грудь ее вздымалась, но огонь погас, когда пришло осознание. — И мы тоже просто бросили их.
Опустив голову, она запустила пальцы в волосы, откидывая их назад.
Ронин обхватил ее руками и притянул в свои объятия. Его объятие было нежным, но твердым.
— Ты знаешь, что это не то, как мы работаем. Не больше, чем то, как работаете вы.
— Плохие люди наказываются. Почему бы и ботам не быть наказанными?
— Вокруг него небольшая армия. Кто может противостоять этому? — спросил Ронин.
— Другие боты, такие же, как ты, — она подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом.
— Я всего лишь один. Даже если бы мне удалось подойти и деактивировать его навсегда, я бы никогда не выбрался оттуда целым.
Лара махнула рукой в сторону Ньютона.
— Он гребаный Пророк! Ты узнал его. Другие бы не узнали? В Шайенне должны быть другие боты, которые выступили бы против Военачальника, и они доверяли бы Ньютону.
— Пророк — легенда, Лара. Я всего лишь бот, созданный для помощи в научных исследованиях и экспериментах.
— Но они бы послушали тебя. Ты кое-что знаешь. Ты многих из них пробудил, не так ли?
Ньютон поднял руки, поворачивая их, чтобы посмотреть на свои поцарапанные ладони.
— Я включил их, да, но именно такие люди, как Военачальник, снабдили их всем необходимым для нормального функционирования.
— Ронин обеспечивает их всем необходимым. Он и другие скитальцы по Пыли, приносят мусор и вещи.
— Это правда, — сказал Ронин, — но это не имеет значения. Я все еще чужак в Шайенне, существующий отдельно от сообщества, которое он построил.
— Построил? Люди уже построили его, а он просто взял и захватил! — Лара отстранилась от него. Как она могла не чувствовать вины за то, что ушла сейчас, узнав все это? Она даже не сказала ни слова Гэри и Кейт, которые помогли ей, несмотря на то, что не были обязаны это делать, чьи жизни висели на волоске, который Военачальник мог оборвать в любой момент. — Он убьет их всех. Каждого из них. Это всего лишь вопрос времени. А ты бы просто сидел здесь и ничего не делал.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — спросил Ньютон, встретившись с ней взглядом. — Мы втроем пойдем в центр города и попытаемся привлечь ботов к нашему делу? Ты знаешь, на что он способен, Лара. Ты видела это собственными глазами.
— Люди будут сражаться. Нам больше нечего терять. А что насчет людей на базе? Если бы ты сказал им, что он делает, стали бы они просто сидеть сложа руки и ждать, пока он в конце концов не найдет их?
— Мы не можем вернуться в Шайенн, — в голосе Ронина звучала сталь. — Это небезопасно для тебя.
— А где-нибудь безопасно? — Лара закрыла глаза и вдохнула. У нее перехватило дыхание, и она была на грани слез. Она требовала многого, настаивала на вещах, находящихся вне ее контроля. Даже если она не общалась с большинством людей Шайенна, они все равно были ее народом, и все они были вынуждены жить в страхе по приказу Военачальника. Она выросла среди них, знала их в лицо, торговала с ними. Она узнала страдание в глазах детей, бегущих по грязным улицам. Это было то же самое страдание, которое она знала всю свою жизнь.
И все, что она могла сделать, это убежать. Она ненавидела чувствовать себя такой беспомощной. Ненавидела то,
