Скиталец - Тиффани Робертс
— Правительства стран мира захватили все гражданские устройства, какие могли, и перепрофилировали их. Ты были одним из сотен тысяч. Твой нейронный интерфейс был модернизирован для увеличения времени реакции, и они установили усовершенствованную оптику и системы наведения. Твои ингибиторы силы и скорости были отключены, что позволило использовать твои возможности в полной мере. И твоя оболочка была усилена для повышения прочности. Синтетические люди были особенно востребованы для военного применения, поскольку психологические последствия неспособности отличить человека от машины для бойцов-людей были значительными в течение длительных периодов времени.
— Его превратили в солдата, — сказала Лара.
— Боты не устают, — объяснил Ньютон. — Мы можем реагировать с большей скоростью и точностью, чем способны люди. Мы сильнее, быстрее и долговечнее, и какие бы повреждения мы не получили, их можно исправить за относительно короткий промежуток времени. И в то время большинство людей не считали нас живыми существами. Мы были оружием, дорогим, но расходуемым. Боты в бою означали меньший риск для человеческих жизней.
— Ты только что сказал нам, что тогда люди и боты мирно сосуществовали. Зачем им заставлять нас сражаться в их войне? — спросил Ронин.
Ньютон покачал головой, опустив взгляд. Его пальцы снова пошевелились в почти нервном жесте. Это напомнило ей о том, как Ронин время от времени почесывал щеку, когда казался особенно противоречивым или раздраженным.
— Ничто и никогда не было таким простым. Политика и баланс сил, были сплетены в сложную паутину. Многие люди рассматривали ботов как инструменты, больше похожие на портативные электронные устройства, которыми они были так увлечены, чем на самих себя. Многие другие, подобно Уильяму, признавали наше зарождающееся сознание, интеллект и индивидуальность и видели что-то изначально человеческое в разуме, если не в теле.
— Конечно, большую роль во всем этом сыграл страх. Нас боялись за то, кем мы были. Превосходящий людей во многих отношениях — и позволь мне извиниться, Лара, поскольку я не хотел тебя обидеть этим утверждением.
— Нет ничего такого, чего бы я уже не знала, — сказала она, взглянув на Ронина. Поначалу она тоже боялась его.
— Уильям и его коллеги признали, что боты и люди могут приносить огромную пользу друг другу, если подходить к отношениям добросовестно и непредубежденно. Он видел в этом созависимость, которая поможет реализовать новую эру технологий и удобства для всего человечества. Я тоже в это верил, — рука Ньютона разжимается, пальцы вытягиваются и замирают.
— Но были и те, кто боялся за будущее человечества. Среди тех, кто выступал против нашей возросшей свободы воли, было распространено мнение, что мы в конечном итоге настигнем людей, уничтожим их и объявим мир своим. Эта искра страха переросла в ненависть, и эта ненависть в конечном итоге помогла разжечь войну, которая поглотила весь мир.
— Они вызвали то, что хотели предотвратить, — сказал Ронин.
Ньютон кивнул, снова сложив руки вместе.
— Не вопреки их усилиям, а — отчасти — благодаря им.
— Но ведь эти предрассудки распространялись в обоих направлениях, не так ли? — спросила Лара. — Военачальник действительно захватил власть, по крайней мере, в Шайенне, как они и опасались.
— Военачальник… — Ньютон опустил голову и замолчал, погрузившись в молчание.
— Ты что-то скрываешь, — Лара сузила на него глаза. Пальцы Ронина сжались на ее плече. — Что отличает Военачальника от остальных?
— Он причинил вред бесчисленному количеству людей, — добавил Ронин, — и ботам тоже. Любому, кто выступает против него.
Ньютон уставился на свои руки, переплетая пальцы, соединяя их вместе. Как раз в тот момент, когда Лара собиралась потребовать ответа, он заговорил.
— Его звали Кевин Тернер. Он был человеком.
Дыхание покинуло легкие Лары. Ее глаза расширились, и она не могла произнести ни слова, не могла сформулировать связную мысль.
— Кевину Тернеру поставили диагноз неоперабельный, неизлечимый рак, когда ему было сорок три года, жить ему оставалось примерно три месяца. В то время доктор Андерсон был одним из ведущих ученых в мире, работавшим над следующим достижением в робототехнике — переносом человеческого сознания в тело бота.
— Я не понимаю, как такое возможно, — сказал Ронин. — Все, что касается нашего мышления и функционирования, совершенно другое.
— Не так уж и отличается, как может показаться. Мы оба чувствуем и реагируем через нейронный интерфейс, который отправляет электрические сигналы от датчиков — или нервных окончаний — в центральный пункт управления. Кодирование, которое направляет наши мысли и поведение, в некотором смысле похоже на кодирование человеческого мозга. Это был просто еще один вызов, который нужно было преодолеть, а Уильям никогда не уклонялся от вызовов. Кроме того, он работал с доктором Джессикой Юань, одним из самых талантливых неврологов в своей области.
— Почему? — Лара заставила себя спросить.
— Почему? — задумчиво повторил Ньютон. — Для Уильяма это был способ предоставить семьям больше времени для общения со своими близкими. Я думаю, что доктор Юань чувствовала то же самое. То, с чем медицинская наука не могла справиться в одиночку, возможно, смогла бы победить робототехника. У Кевина Тернера были жена и двое детей, которые остались бы без мужа и отца, когда он скончается. Он вызвался участвовать в программе после того, как доктор Юань объяснила возможности — и риски.
— Я… если он был человеком, почему он ненавидит нас?
— Хотел бы я дать тебе однозначный ответ, Лара. Все, что я могу сделать, это строить предположения. Пересадка прошла успешно, но не без осложнений. Стрессы, которые он перенес, были огромными. Психологические последствия только начинались, когда военные схватили Кевина и все связанные с ним исследования. Нас всех перевезли в неизвестное место, откуда в конечном итоге перевели на базу ВВС Фрэнсиса Э. Уоррена.
— Я больше не видел Кевина, пока не нашел его в пустоши много лет спустя и не оживил. Во время нашего короткого общения не было никаких признаков того, что он вспомнил, что был человеком.
— Насколько ужасной была война? — спросила Лара, потирая уставшие глаза тыльной стороной ладони.
— Это было ужасно, — ответил Ронин. Его хватка на ней усилилась. — Иногда я вижу лица. Проблески в моих поврежденных воспоминаниях. Всех людей и ботов, с которыми я покончил.
— Так… ты помнишь кое-что из того, что было до Отключения? — она взглянула на него, нахмурившись.
— Только мерцание. Неподвижные изображения смерти и дезактивации.
— Сможет ли он когда-нибудь вернуть себе остальное? — Лара снова перевела взгляд на Ньютона.
— Хотя это и не невозможно, но маловероятно. У них было необходимое оборудование на базе ВВС, но нет гарантии, что оно все еще работает или что его данные не повреждены без возможности восстановления.
— Не