Одержимые сердца - Анна Морион
Народу было тьма. Стадион был забит до отказа, однако, мне удалось пробраться сквозь толпу и подойти к Эрику. Увидев меня, тот нахмурился и сделал вид, будто не замечает моего присутствия. Но от меня так просто не отделаться: более удобного момента было не найти. Эрик сделает все, лишь бы отделаться от меня и продолжать наслаждаться матчем.
– Эрик, друг мой! Я знала, что найду тебя здесь! – приветливо сказала ему.
– Добрый день, мисс Мрочек, – не глядя на меня, пристально наблюдая за происходящим на поле, вежливо откликнулся Эрик.
– Мне нужно поговорить с тобой, – без обиняков заявила я.
Вокруг нас орали тысячи глоток, но это ни в коем случае не мешало ни мне, ни Эрику.
– Боюсь, это не самый удобный момент для разговора! – вновь не удостоив меня взглядом, сказал на это он.
– Мне очень жаль отвлекать тебя от игры, но мне, правда, очень нужная твоя помощь, – настойчиво сказала я.
– Мисс Мрочек…
– Удели мне всего минуту твоего времени, и я отстану от тебя! – пообещала я.
Эрик нервно усмехнулся.
– Договорились! – рассмеялся он.
Я сунула ему под нос фото Вайпер. Эрик мельком взглянул на фотографию, а затем вновь устремил взгляд на поле.
– Ты когда-нибудь видел эту девушку? – спросила я.
– Не уверен, – ответил он.
– Посмотри еще раз, и внимательнее, пожалуйста, – с нажимом попросила я.
Эрик взял в руки фотографию и смотрел на нее секунды три.
– Она как-то связана с Брэндоном… Ты должен быть видеть ее ранее – подсказала я, затаив дыхание при мысли, что именно сейчас я раскрою эту терзающую меня загадку.
– Да, теперь припоминаю. – Эрик насмешливо улыбнулся и отдал мне фото. – Я видел ее.
– Когда? – радостно воскликнула я.
– Не так много лет назад, – ответил на это Эрик. – Не могу вспомнить точно.
– Одиннадцать? Десять? – вновь подсказала я.
– Это было лето, когда была свадьба вашей сестры.
– Значит, одиннадцать… – пробормотала я себе под нос.
– Это все, мисс? – учтивым, но не скрывающим легкое раздражение тоном спросил Эрик.
– Еще один вопрос, и я уйду, – пообещала я. – Только, пожалуйста, не мог бы ты смотреть не на поле, а на меня?
Эрик нахмурился, но все же повернул ко мне лицо: на нем читалось недовольство.
Видимо, слишком яростно его сердце было увлечено футболом!
– При каких обстоятельствах ты видел эту девушку? – тихо спросила я, смотря прямо в глаза моего собеседника.
– Мистер Грейсон вез ее Сансет-холл, – услышала я ответ Эрика.
Мои глаза широко распахнулись: вот и разгадка! Они были знакомы! Лично! Кроме того, она побывала в Сансет-холле! Но в какой роли? В роли гостьи, которую он поимел в своей постели, или в роли жертвы его «любимой игры?»
– Неужели? – промямлила я: эта новость ошарашила меня еще больше, чем, когда я узнала о том, что Седрик влюблен в эту смертную.
– Она… Она была счастлива? – спросила я.
– Трудно сказать: она плакала, но от счастья или от горя – мне неизвестно. Но она ехала с ним добровольно, – с презрительной усмешкой ответил Эрик.
– Вот как! – Я сглотнула. – Что ты знаешь о ее дальнейшей судьбе?
– Предполагаю, что с ней случилось то же самое, что и с остальными гостьями замка, если вы понимаете, о чем я, – улыбнулся Эрик. Видимо, его забавляла невинная простота смертных девок, которые, сами о том не подозревая, добровольно соглашались на смертельную игру.
– Что ж, спасибо, Эрик, ты очень помог мне. Я ухожу, – тихо сказала я.
– До свидания, мисс, – вежливо ответил он, уже отвернувшийся от меня и любующийся игрой.
– Пусть наш разговор останется между нами, – вдруг спохватилась я. – Эта такая бессмыслица…
– Как скажете, мисс.
Я поспешила прочь.
Прочь с трибуны. Прочь со стадиона.
Моя голова раскалывалась от мыслей.
Теперь я знала, что Вайпер была знакома с Брэндоном. Лично. Она была в замке. Она приехала с ним добровольно… Добровольно? Значит, она крутила роман на два фронта и с Седриком, и с Брэндоном, за что поплатилась своей жизнью? И она не погибла в авиакатастрофе, как считали бедные родители этой поганой шлюшки! Она умерла от руки Брэндона: испуганная жалкая жертва его аппетита и любви к «игре». Естественно, все следы он старательно замел, и Владиновичи получили более «удобную» по отношению к смертным информацию.
Вайпер Владинович была убита. Ее убил Брэндон.
Но тогда зачем, черт побери, ему нужна ее фотография?
Как много вопросов! Неисчерпаемый водопад, бездонное черное болото.
Я надеялась, что, благодаря Эрику, все загадки будут распутаны, и я наконец-то познаю душевный покой.
Увы. Загадок стало лишь больше, но нитей у меня не осталось. Ни одной. Даже самой тонкой.
Я не могла просто спросить Брэндона. Конечно, нет!
Он лгал мне. Говорил, что никогда не встречал Вайпер, а ее фото купил как подарок партнеру по бизнесу. Ложь. Грязная ложь!
Значит, он что-то скрывает.
Я должна узнать, что.
Он держит это в тайне, под замком, чтобы никто не узнал, чтобы никто не увидел…
В тайне.
Под замком.
Меня вдруг осенило: его рабочий кабинет в лондонской квартире! Всегда запертый! Единственная комната, в которую мне не было доступа!
Ответ находится там.
***
Я мчала по дороге, агрессивно обгоняя другие автомобили и срезая повороты. Мне было наплевать, если меня вдруг остановят и вручат штраф, либо заберут права. Жажда разгадки была такой яростной, что мой воспаленный мозг не думал ни о чем другом.
Найти. Узнать.
Раскрыть секрет!
Проезжая по шумной центральной улице, мой взгляд вдруг выхватил в толпе знакомое лицо.
– Маркус? – громко воскликнула я.
Да, это был он, стоящий в кругу других мужчин, одетых в дорогие офисные костюмы. Маркус выглядел довольно счастливым и улыбался во весь рот.
Во мне поднялась волна раздражения: этот мерзавец наслаждается жизнью, в то время как моя сестра страдает и плачет из-за его глупого решения! Должно быть, развод кажется ему пустяком! Да как он смеет!
Резко остановив авто прямо рядом с компанией, хотя это было запрещено, я выскочила на улицу и, как фурия, подлетела к Маркусу. К счастью, лондонская погода позволяла.
– Мария? – удивленно поднял брови он.
Я бесцеремонно схватила его за рукав пиджака и отвела в сторону, чтобы высказать ему свое возмущение и глубочайшее отвращение его поведением.
О, как я ненавидела его в этот момент! И почему раньше я принимала его сторону, а не сторону своей собственной сестры? Уму непостижимо!
– Что ты делаешь? – недовольным тоном спросил Маркус, высвободив свой рукав из моих цепких пальцев.
– Что я делаю? Ха! – насмешливо воскликнула я на польском. – Вопрос в том, что ты делаешь! Улыбаешься от уха до уха! Что, рад тому, до чего довел Маришку? Ведешь себя, как пятилетний ребенок! Делаешь все наперекор, лишь бы позлить и причинить боль! Неужели твоя
