Огненный цветок Шеим'Ор (СИ) - Никитина Элиана

Когда же мужчина потянулся к штанам, в намерении снять и их тоже, решила, что начну действовать, как только он полезет ко мне в бассейн. В воде я была слишком уязвима, а вот на суше можно будет и побороться за свою честь, если этому саламандру вздумается перейти черту. А тот, похоже, подобное и замыслил, если судить по нижнему белью, что отправилось вслед за штанами на пол, в то время как сам «жених» предстал передо мной в первозданном виде, давая хорошо себя рассмотреть. Вот только у меня совершенно не было такого желания. Я лишь машинально отметила, что фигура у него в целом неплохая, лишний вес отсутствовал, рельеф мышц, подтверждающий, что Канцлер не чурается физических тренировок, просматривается, а размером своего мужского достоинства тот вполне мог гордиться. Наверное, как юная девушка, коей выглядела в его глазах, я должна была впечатлиться всем этим «богатством», испугаться, или застесняться, однако этого не произошло и Касид Адиль растерялся. Абсолютного равнодушия, на столь откровенную демонстрацию себя любимого, он совершенно не ожидал.

Впрочем, замешательство моего «жениха» продлилось недолго и ожидаемо сменилось злостью. В его глазах сверкнула решимость, которая дала понять, что последует далее.

И именно потому, что я предвидела возможность подобных действий со стороны оскорблённого моим безразличием мужчины, совершенно спокойно отреагировала на прозвучавший жёсткий приказ:

— Выйди из воды, Элания!

Подчинилась я молча и сохраняя на лице всю ту же безучастную маску. Подплыла к ступеням, поднялась, держа спину идеально прямой, и остановилась напротив чуть отступившего в сторону Канцлера, не делая попыток хоть как-то прикрыться.

«Хотел меня смутить? А вот фиг тебе!» — промелькнула в голове злорадная мысль, когда тот вгляделся в моё лицо в поисках ожидаемой реакции. — Мне давно не двадцать лет и заставить стесняться, вынудив стоять голышом, не получится. Главное, чтобы сам не трогал, потому что в этом случае меня банально стошнит от отвращения и…Черт! Накликала!

Не добившись от меня нужного ему результата одним методом, Касид Адиль перешёл к другому. Тому, который для меня был крайне нежелателен. Он опустил взгляд с моего лица ниже и зашарил по телу голодным взглядом. Внутри вспыхнуло чувство отвращения, стоило только увидеть, какую реакцию на мужчину произвёл открывшийся вид. Молодое, обнажённое женское тело, со всеми причитающимися ему изгибами, капельки воды, стекающие по нежной белой коже… Не удивительно, что мой «жених» тут же пришёл в боевую готовность. А когда он, протянув руку, провёл ею сначала по груди, задев сосок, потом спустился к животу, обведя пальцами ямку пупка, и под конец уверенно положил ладонь на бедро, выдержка мне изменила. Внутри, да и не только, всё задрожало от поднявшейся волны жутчайшей гадливости. Будто меня коснулась нечто невероятно, невозможно мерзкое, а не обычная в сущности мужская рука.

Наверное, будь Канцлер много моложе и имей поменьше опыта общения с женщинами, он, возможно, и принял бы мою дрожь за реакцию тела на возбуждение. Однако тот уже был далеко не мальчик и всё понял ещё до того, как поднял взгляд на моё лицо, наверняка перекошенное от испытываемой гаммы отвратительных ощущений.

Лицо самого саламандра, в ответ на мою реакцию, заледенело от охватившего его бешенства, пальцы, что так и продолжали лежать на моём обнажённом бедре, впились в него до боли, а затем, шагнув ближе, Касид Адиль прохрипел:

— Почему? Ну почему я вызываю в женщинах из рода Эли такую сильную неприязнь? Сначала Элирия, в глазах которой на Огненном балу я увидел полное равнодушие, а теперь вот ты, Элания! С тобой всё ещё хуже! Тебя же буквально колотит от отвращения ко мне. Почему? Так не должно быть!

— Не должно, но есть, — я впервые осознанно решилась воспользоваться разрешением хозяина дома говорить то, что считаю нужным. — Нельзя нравиться всем, господин Адиль.

— Нравиться? — зло рыкнул тот, а затем рывком прижал меня к своему обнажённому телу, давая возможность не только видеть его возбуждение, но и ощутить, насколько сильно желание этого мужчины сделать меня своей. — Я тебя купил, Элания! И буду делать с тобой всё, что захочу, поняла? Независимо от испытываемых тобой чувств! Сломаю, если будет нужно, но подчиню своей воле! А сейчас иди к себе, пока я ещё могу держать себя в руках. Хочу, чтобы ты родила мне сына, а не стала метрессой!

Последние слова Канцлер буквально выплюнул мне в лицо, грубо при этом оттолкнув. Я покачнулась, едва не упав, а потом заспешила к оставленным старой служанкой вещам, ощущая тяжёлый взгляд в спину. Также торопливо оделась и, отодвинув засов на двери, выскочила прочь из купальни.

Как оказалась у себя, даже не заметила, и принялась бегать из угла в угол в попытке успокоиться. Тому, о чём заявил мне ненавистный Касид Адиль, никогда не бывать! Я сбегу, если Ирион не подоспеет до Огненного бала! Обязательно сбегу, но не позволю этому гаду воплотить свои мечты в жизнь! Убила бы его сейчас, дабы совсем себя обезопасить, вот только ни к чему хорошему это не приведёт. Император озвереет, когда узнает о смерти друга, и на меня ополчится ВСЯ Империя саламандр. Долго я в таком случае пробегаю по незнакомой территории и в ограничивающем магию браслете? Вряд ли. А вот если просто сбегу, то искать меня станет один лишь Канцлер, а у него всё же возможностей поменьше, чем у главы государства будет. Последний, конечно, может по дружбе выделить Касиду Адилю своих каких-то людей, но вряд ли много. Самому для государственных нужд хорошо обученные люди. э-э саламандры нужны.

Раздумывая над всем этим я плюхнулась на свою кровать и, закрыв лицо руками, простонала:

«Господи, ну за что мне всё это? Когда закончится в моей жизни нескончаемая череда неприятностей? Когда я уже смогу наконец свободно выдохнуть и просто жить? Сколько ещё предстоит бороться?»

Вот кто бы дал мне ответы на эти вопросы, я была бы очень благодарна этому лицу. Будущее виделось исключительно в мрачном свете, и мне просто жизненно необходимо было получить хоть немного позитива.

Того, о чём просила, сидя в комнате после безобразной сцены в купальне, я не получила. Более того, моя жизнь стала только хуже. Канцлер словно с цепи сорвался. Предчувствуя, что я могу попытаться предпринять какие-то шаги, дабы избежать нашего союза, он не только приставил охрану к дверям комнаты, но и обязал Дилию находиться при мне неотлучно. Она даже спать стала рядом, для чего ей принесли отдельную кровать и поставили на месте убранного трюмо. Минуты одиночества сократились до посещения ванной комнаты, которая стала единственным местом, где я теперь могла увидеться без свидетелей с Призраком и Тьмой. Только так нам можно было обмениваться последними новостями и греться в огне, потому что даже на то время, пока старая служанка ходила мне за завтраками, обедами и ужинами, на смену ей приходила другая представительница домашней прислуги, которая бдительно следила за каждым моим движением.

Сам же Касид Адиль прекратил всякие попытки наладить со мной общий язык и появлялся строго раз в сутки. Вечером, перед самым сном. Молча забирал у меня огненную энергию, так что потом я едва могла подняться на ноги, и также не говоря ни слова уходил.

Дважды заявлялась для примерки платья к Огненному балу знакомая швея. Одна, без своих помощниц, а в последний вечер, перед ответственным событием, и до прихода Канцлера, после которого я становилась сама не своя и не могла нормально воспринимать информацию, Дилия подсела поговорить.