Когда падает небо 1. - Алиса Чернышова
Теперь, стоя напротив своего сына, переродившегося в лича, она точно знала, как и когда остановятся часы… И могла только надеяться, что произойдёт это для них обоих.
Учитывая силу лича, от которой буквально стонало окружающее пространство, это было самым оптимальным исходом: как только он закончит с ней, у остальных просто не будет шансов.
Если только она не заберёт его с собой.
— Дорогая моя мамуля, — протянул он издевательски, — наконец-то мы встретились! Ну разве это не судьба?
Судьба.
Налицо главный и неизменный признак: убегая от неё, ты приближаешься к ней.
— Сын мой, — ответила она сухо, — Сколько душ ты поглотил, чтобы возродиться личем?
— Предостаточно. Эти иномирные червяки… Не все они согласились мстить своим убийцам и подчиняться мне в посмертии. Я удостоверился, что они послужат благой цели, так или иначе. Для иных целей все средства хороши; не ты ли учила меня этому, мама?
Да, я. Потому что так учили меня.
И мне же теперь иметь дело с последствиями.
— Я вижу, магия семьи, от которой ты отвернулся, пришлась тебе ко двору.
— Я отвернулся от семьи?.. Смешно. Ты была той, кто предал свою семью. Ты покинула свою страну и своего короля.
Эмилия презрительно скривила губы. Этот мальчик… Он всегда так стремился к её вниманию, что даже очевидный урок “Бей первым и наверняка, если сила на твоей стороне. Не вступай в разговоры” позабыл.
Впрочем, если он хочет поболтать и поворошить старые обиды, она не против. Каждая секунда ценна… к тому же, это шанс вывести его из равновесия.
Любая мать знает, на какие рычаги давить, когда доходит до детей. Даже если между ними множество взаимных предательств, линия фронта и тень гражданской войны.
— Своего короля я не покидала до его последнего вздоха, — отрезала она. И это было правдой.
Здесь, когда её сын мёртв, а она почти мертва, она не собиралась лгать.
— Ты выбрала верность какому-то непонятному кузену, а не своих детей!
— Зато ваш выбор, конечно, был таким разумным! — Эмилия усмехнулась с вполне искренним пренебрежением. — Мы с тобой наблюдаем последствия этого выбора прямо сейчас, и они просто восхищают. Война с драконами? Правда? Не удивлюсь, если в учебниках спустя столетия Гэри будут именовать Гэри Безумным… Если, конечно, у людей после этого будет такая роскошь, как учебники. Об этом, учитывая обстоятельства, остаётся только молиться.
— Не овори гглупостей. Люди рано или поздно должны были бросить тварям вызов! Сейчас у нас есть могущественные союзники, это шанс на величие!..
— Возможно. Но есть разные способы достичь величия. И твой драгоценный Гэри, ослеплённый первыми успехами, решил поставить всё на гнилую карту… Но плевать на это. Нельзя не признать, что он не совсем уж дурак и на что-то рассчитывает. Я даже надеюсь на это, потому что это может стать закатом мира людей… Лишь время покажет, каковы окажутся глобальные последствия. Но некоторые частные выводы можно делать прямо сейчс. Что вы сами получили, поддержав его идеи? Одна моя дочь, возомнившая себя королевой, сейчас послушница в Храме — и слава Море, что и она, и её дочь ещё живы. Считай, повезло. Ещё один мой сын, который выбрал путь невмешательства, сейчас сидит в своём поместье мышью, носа не кажет в большой мир и проверяет все напитки по три раза, справедливо полагая, что рано или поздно король изволит отправить его в бессрочный отпуск. А ты? Ты подписал смертный приговор нескольким кузенам, дяде, тёте и собственной матери. И смотри, как же щедро вознаградил тебя новый великий король! Ты на передовой, нянчишься с иномирным разменным мясом. Для того, в чьих жилах течёт кровь герцогов Брильо — разве не карьера мечты?
Он стиснул зубы. Сила звенела вокруг, хищная и злая.
Самолюбие всегда оставалось его больным местом.
— Ты ничего не знаешь, — оскалил он клыки, и кровавые слёзы потекли из белёсых глаз. — Ничего! Если бы твоя ручная птица не убила меня, я мог бы стать королём!
— Королём? Ради этого ты и поддержал Гэри изначально, верно — потому что рассчитывал стать не двадцатым в очереди на престол, а одним из первых?.. Не смеши меня, будь реалистом. Ты не знаешь методов Гэри и его бессменной спутницы? Так или иначе ты не пережил бы этой войны. Ручная птица? Ты сам проморгал Сирина у себя под носом. Как был, так и остался небрежным, глупым мальчишкой!
Его лицо исказилось от ненависти.
— Узнаю тебя, мама, — прорычал он. — Даже сейчас ты — жестокая, вечно критикующая мразь, не способная на любовь.
Этот ребёнок.
— Ты же не хочешь разыграть сейчас “моя мама не любила меня” карту? — приподняла бровь Эмилия. — Рассказать мне, что я тебя обижала? Тебе дано подобающее лорду воспитание. Ты был сыт, обут, одет; ты имел все приличествующие привилегии. Я была строга к тебе? Да. Причиняла ли я тебе подлинный вред? Нет. Я не поднимала на тебя руки, кроме как на тренировках; я дала тебе всё, что положено. Твои дальнейшие действия и бездействия — последствия твоего собственного выбора, ничего больше.
Он всё сильнее впадал в безумие.
Эмилия незаметно перенесла вес на опорную ногу.
Марон никогда не отличался долготерпением и выдающимся интеллектом, а уж учитывая пошедшую вразнос психику свежеобращённого, пожравшего много юных колдовских душ лича…
Скоро.
— Меня для тебя никогда не существовало! Для тебя всегда была только эта предательница Алия. Только её ты любила! Даже сейчас ты готова драться со мной ради её сопливых выплодков! Я убью их, не сомневайся, выпью до дна, потому что они — позор нашей семьи, их не должно было существовать. Но всё же — почему? Что в ней было такого особенного?.. Да она даже от магии отказалась! Почему ты выбрала в любимчики её? Ответь хотя бы сейчас, мама! Чем я был хуже неё?!
Эмилия помедлила.
Возможно, следует сказать правду; и не только для того, чтобы лич сорвался, и она получила свой шанс. Просто… Это было на ней. Эту часть правды она была ему должна, хотя бы сейчас, на пороге их общей могилы.
— Очевидно, воспитывая тебя, я, как менталист, всё же не смогла донести простейших вещей. Не староват ли ты для того, чтобы играть в глупую и бесполезную игру “кого наша мама любила больше”? Любовь никогда не имеет отношения к заслугам. И разумеется, ты всегда был не хуже и не лучше её, просто — собой. Если родители действительно любят кого-то из детей больше, то это только их собственная слабость. И
