Околдованная - Лора Таласса
– Даже не думай, – шепчу я ему. – Я превращу тебя в тритона, если ты хотя бы облизнешься в направлении Мерлина.
Нерон мрачно косится на меня, но довольствуется тем, что плюхается рядом со мной на пол.
Но даже мое шипение не заставляет подругу открыть глаза. Она ворожит еще несколько минут, пока мы с Нероном и моей тревогой торчим в ее комнате. Я перемещаюсь к книжным полкам, игнорируя венерину мухоловку, которая пытается цапнуть меня, когда я тянусь за книгой.
– Не наглей, – говорю ей, щелкая цветок по головке.
Беру томик по траволечению и листаю его, пока жду; хотя, честно говоря, глядя в книгу, ничего не понимаю.
На этот раз ты влипла по уши, Селена.
Мемнон хотел, чтобы я отчаялась, и я уже чувствую, как первые побеги этого отчаяния прорастают во мне.
Магия Сибил сгущается, когда она завершает заклинание, и клубы силы почти поглощают ее. Я чувствую колебания энергии в комнате, и свечи все разом гаснут.
Потом Сибил тяжело выдыхает.
– Черт, люблю магию, – говорит она, открывая глаза.
Стирает часть мелового круга и начинает собирать разложенные предметы.
Я закрываю книгу.
– Что ты сейчас делала?
– Утром, спускаясь по ступеням Зала Морганы, я подвернула щиколотку.
Я морщусь.
– И возвращалась оттуда, хромая?
– Ну, честно говоря, я позаимствовала метлу и обратно прилетела, но вообще-то, Селена, мы должны были идти оттуда вместе… – Она смотрит на меня. – Что с тобой?
– А что, так заметно? – Я касаюсь щеки.
Ну, наверное, заметно – даже я слышу, какой у меня надтреснутый голос.
– Что случилось? – подруга уже тревожится всерьез. – От тебя пахнет дымом.
Глажу Нерона, успокаиваясь его присутствием.
– Я тебе многого не говорила, – признаюсь я и глубоко вдыхаю. – Но то, что я собираюсь рассказать, предназначено только для твоих ушей.
Сибил хмурится.
– Так, вот теперь я беспокоюсь по-настоящему, Селена. И что же ты мне не говорила?
И я рассказываю ей все – начиная с колдовского круга, где события пошли наперекосяк, и заканчивая Мемноном, спасшим меня. Рассказываю, как он помог перекрыть вход в туннель…
– Я даже не знала, что там есть туннели, – перебивает меня Сибил.
– Я тебе как-нибудь покажу, – обещаю я и продолжаю.
Рассказываю о том, как обнаружила, что – я родственная душа. Слезы катятся по моим щекам, когда я признаюсь, с кем именно связана.
– Что?!
Мерлин хлопает крыльями, реагируя на вспышку Сибил, и бросает на меня укоризненный совиный взгляд, как будто винит за то, что я расстроила его ведьму.
Я продолжаю. Рассказываю о том, как Мемнон набросился на меня и сжег мои дневники – и заканчиваю встречей с верховной жрицей и тем, что я в списке подозреваемых ПСС.
К этому моменту щеки мои снова мокры.
Сибил долго молчит. Потом шепчет:
– Мне так жаль, Селена.
Она обнимает меня, и я прижимаюсь к ней и реву, уткнувшись в ее плечо, а она поглаживает меня по спине.
– А я-то думала, это у меня дерьмовый день, потому что я подвернула ногу.
– Уверена, подвернутая нога – это дерьмово. – Я шмыгаю носом.
Подруга смеется:
– Было чертовски больно. – Она продолжает меня поглаживать. – Но зато я полетала на метле – и, клянусь, все время хихикала, так это было здорово.
Я тоже выдавливаю печальный смешок.
– Не сомневаюсь, что ты хихикала, сидя на метле. – Я отстраняюсь, чтобы вытереть слезы. – Это часть правил.
Сибил улыбается, но тут же мрачнеет.
– Честно, Селена, не знаю, с чего начать, ну разве что с того, детка, что это вообще-то целая куча секретов.
Я снова смеюсь, хотя и знаю, что говорит она так, только чтобы разрядить обстановку.
Она протягивает руку и заправляет мне за ухо выбившуюся прядь.
– Я знаю, что ты невиновна.
С несчастным видом смотрю на нее:
– Не думаю, что могу это доказать.
– Я тебе помогу, – заявляет подруга. – Я расспрошу других сестер по Ковену, видели ли они тебя в то время, о котором идет речь. Мы заведем тебе новый ежедневник, составим хронологическую последовательность твоих действий, и я уверена, что это очистит твое имя.
– Ты это сделаешь?
Я так привыкла справляться со всем сама, что даже забыла, что в моей жизни есть люди, готовые мне помочь.
– Ты моя лучшая подруга, Селена. Конечно, сделаю. А сейчас, – тон ее меняется, – забудь на минутку о ПСС и том деле. Я хочу поговорить о Мемноне.
Имя она произносит весьма угрожающе.
– Бр-р.
Прячу лицо в ладонях, желая одного – чтобы все разрешилось само собой.
Больше всего меня ранит то, что до того, как он сжег мои тетради, я действительно начала влюбляться в него, воображая, каково это, когда о тебе заботится такой мужчина, как Мемнон, и мечтая самой заботиться о нем.
Ты и я, Императрица, мы вечны.
Но потом он захотел, чтобы мне стало больно, как было больно ему; чтобы я потерялась и растерялась в этом современном мире – как он. Жажда мести затмила все чувства, которые он питал ко мне.
Сибил гладит меня по спине.
– Значит, ты связана с гребаным утырком. Если он хочет, чтобы вы были врагами, давай заставим его заплатить.
Отнимаю руки от головы. Магия во мне нарастает.
Да.
– Слушай, – говорит она, видя мой интерес, – этот ублюдок – твоя родственная душа. Он может быть самым грязным бандитом в мире, но он предназначен тебе судьбой, а значит, парень, по сути, ходит со стояком каждый раз, когда видит тебя. Так что нам с тобой надо найти парочку сногсшибательных платьев и отправиться на бал, чтобы ты там до чертиков веселилась перед этим козлом. Бонусные баллы – за флирт и танцы с каждым магом, который готов на это. Этот Мемнон увидит, что он теряет, и тогда он будет пресмыкаться перед тобой.
Смотрю на подругу.
И улыбаюсь.
Глава 40
Заставим его заплатить.
Эта мысль не дает мне покоя, точно заноза, – все выходные и всю следующую неделю.
Когда я забываю о том, что меня пригласила на чашечку кофе одна из ведьм из класса защитных чар. Когда я пропускаю срок сдачи задания по заклинаниям. Я цепляюсь за обещание отомстить каждый раз, когда вижу в кампусе офицеров ПСС, опрашивающих ведьм или исследующих оцепленные участки леса. Я успокаиваю себя этим, ловя косые взгляды сестер по Ковену, и наслаждаюсь мыслью о мести, когда мы с Сибил отправляемся за платьями в Сан-Франциско.
Проблема в том, что чем
