Тёмный повелитель (СИ) - Ольга Дмитриевна Силаева

— А вот никак, — ехидно отозвался Рэй. — То ли ещё будет, когда у меня начнутся очередные случайные связи по долгу службы…

— Представляю, как ты будешь страдать, исполняя этот тяжкий долг, — хмыкнула я.

— А ты — ревновать.

— Да ни капельки!

— Так я тебе и поверил.

Рэй притянул меня к себе, поглаживая мой обнажённый живот, и я расслабилась в его руках. Его пальцы коснулись руны скорости, и лёгкий разряд энергии кольнул кожу.

— Какой откат от руны сумрака? — негромко спросила я. — Ты никогда не рассказывал.

— Ну, после того, как мы столь романтично занялись любовью под звёздами… — протянул Рэй. — Не скажу.

— Эй!

Рэй вздохнул:

— У тебя совершенно невыносимая привычка меня жалеть, помнишь? А я её терпеть не могу.

— Но…

— Нет, Фаэль. Я не хочу об этом думать, и точка.

Я вздохнула. Ведь и впрямь не расскажет.

Рэй встрепал волосы свободной рукой, задумчиво глядя на меня.

— У руны сумрака есть не только откат, — неожиданно серьёзно произнёс он. — Она меняет тебя. Зовёт к приключениям, хочет, чтобы её использовали. Я с детства люблю бродить ночью. Выскальзывать из спальни, погружаться в сумрак и узнавать чужие тайны. Я гулял по перилам балконов под крышей дворца, полночи мог сидеть на крыше башни… Когда научился управлять Антеросом, забирался к нему на спину и улетал в небо. А чтобы меня не искали, исчезал, и тогда казалось, что на спине дракона никого нет.

— Романтика.

— И воспоминания, — неожиданно мрачно произнёс Рэй. — А потом, без Джейена…

— Ты поэтому начал говорить с ним по ночам? Потому что не мог уснуть?

— Или потому что пришла пора обзаводиться дурацкими привычками, — произнёс Рэй устало. — Нет никакой третьей категории, Фаэль. Невозможно после смерти отца и брата просто кинуть орден в ящик стола и лечь спать. Вопрос только в том, останешься ли ты в пиковой форме или будешь пьяно бормотать в бутылку.

— Я знаю, — тихо сказала я. — Я всегда знала.

Я протянула руку, и Рэй не убрал свою.

Мы качались в небе в полной тишине. Драконьи крылья взмахивали мерно и величаво, и, кроме звёзд и нас двоих, не было ничего. Даже завтрашнего дня.

— Ты предугадал, что я пойду к отцу сама, наплевав на твои желания? — спросила я вслух.

— Я агент имперской разведки, — в голосе Рэя скользнула знакомая насмешка. — Как ты думаешь?

— И каково это? — серьёзно спросила я. — Когда рядом лежит совершенно обнажённый агент-стажёр, который в любую минуту может стать вражеским?

— Ммм… — Рэй высвободил руку, приподнялся на локте и с задумчивым видом приложил палец к губам. — Пожалуй, самое время над ним злостно надругаться.

Я рассмеялась, и он поцеловал меня в губы.

Так, словно в самый первый раз в Академии. Словно наш поцелуй был настоящей историей любви, словно Рэй больше не сдерживал себя и наконец открыл мне своё сердце…

…Вот только я знала, что, открыв глаза, увижу то же сосредоточенное и насмешливое выражение на его лице.

А если я увижу на его лице влюблённость, мне сделается страшно. Потому что я буду знать, что это ложь.

Ведь имперский агент может изобразить любую страсть. Даже настоящую.

Спать на огромной спине дракона оказалось неожиданно уютно.

Я лежала в полудрёме, заботливо укрытая невесть откуда взявшимся пледом: должно быть, Рэй сделал вираж над драконьим гнездом и захватил пару вещей. И сквозь дымку сна слышала знакомый голос.

— …Я тоже так думаю, Джейен. Это то же самое, что каждый раз возвращаться в прошлое, на то же самое место. Поэтому я решил, что пришло время.

Я хотела окликнуть Рэя и сказать ему, что я не сплю, но навыки, которые я успела приобрести, мягко подсказали, что лучше полежать и послушать. К тому же не стоило портить важный для него момент. Рэй редко говорил слова «я решил» без причины.

Особенно когда говорил со своим мёртвым братом.

— Я взрослею, — произнёс Рэй отрешённо. — Ты не стареешь. Я цепляюсь за призрак, которого нигде больше не существует — только в моей голове. Но я не могу так жить дальше. Возможно, твой голос помог бы мне в одиночной камере… но в последние недели я начал осознавать, что наконец-то вышел на волю. Вокруг мир, которому всё ещё не стоит доверять, но он здесь, и он мне нужен. А самое странное, что и я нужен ему.

«Очень нужен, — хотела было прошептать я. — Больше, чем ты думаешь».

Я сама не знала, рада ли я была своим чувствам к Рэю. А он? Были ли эти чувства с его стороны вообще?

Этого я тоже не знала. Но что-то в его тоне… оно подсказывало, что в этих чувствах увязла не только я. Увязли мы оба.

— Дело не в Фаэль, — вдруг сказал Рэй, и я едва не вздрогнула. — Я крепко привязал её к себе, как и собирался, но, кажется, попался в её наивно-искренние сети и сам. Впрочем, так и бывает, верно? Ловушка становится идеальной лишь тогда, когда привязываешься по-настоящему.

Он помолчал.

— Но дело и впрямь не в ней. Не в том, что я нашёл тебе замену. Настало время отпустить тебя, Джейен. Дать твоему призраку свободу. Может быть, я буду говорить по ночам с Фаэль, может быть, с кем-то ещё. Но ты… тебе пора идти дальше. Парить над морем на огненных крыльях, пролетать над вулканами — так, как ты всегда хотел. Души драконов после смерти воплощаются в сиддов, но ведь когда-то и мы владели искусством покидать эту жизнь, становясь драконами. Это знание утеряно, это искусство забыто… но ты был рождён в величайшей из династий, мой брат. Я хочу верить, что невозможное возможно. Что где-то в небесах парит дракон, в котором живёт твоя душа.

Глубокий вздох. Крылья дракона, на спине которого лежали Рэй и я, вдруг замерли, а потом сильными рывками понесли нас вперёд, и я почувствовала, как дракон поднимается выше, к звёздам. Словно он слышал, о чём говорил Рэй.

Впрочем, могло ли быть иначе? Ведь всадник и дракон были накрепко связаны.

— Я верю, что это так, — тихо завершил Рэй. — Что будет новый рассвет и ты взлетишь к солнцу. Прощай, Джейен. Мне тебя не хватает.

Он умолк, и наступила тишина, прерываемая лишь мерными взмахами драконьих крыльев. Пора было просыпаться.

Я, заворчав, закинула руку поперёк груди Рэя, выпростав её из-под пледа, и ощутила, как горячее тело пододвинулось ближе.

— Почти идеальное сонное дыхание, — прошептал Рэй мне на ухо. —