Жасминовый ветер - Екатерина Евгеньевна Алешина
– Позвольте узнать ваше имя, синьор.
– Мариус, – ответил, не глядя в его сторону.
– Джордано.
И, представившись, новый знакомый продолжил:
– Вы в отчаянии. Я это вижу и, небо всему свидетель, я вас так понимаю! Мне самому когда-то пришлось через это пройти. Еще и создатель мой оказался идиотом. Кошмар! Но сейчас не обо мне. Ваше обращение заняло сутки времени. Очень быстро, надо сказать. Я дал вам достаточно своей крови, поэтому превращение завершено. Теперь вы не состаритесь, не заболеете человеческими болезнями и умереть сможете, только сгорев дотла. Или в том случае, если вам оторвут голову. Но это убьет и простого человека, так что не стоит думать, что мы всесильны.
Я не удержался и хмыкнул:
– Уж лучше б я умер, чем быть ходячим мертвецом.
Мой новый знакомый укоризненно посмотрел на меня и покачал головой:
– Помилуйте! Вы в корне неправы. Вампиры – не ожившие мертвецы, это все людские выдумки, в которых нет и зерна истины! И оборотни вовсе не дикие полулюди-полузвери.
– Боже мой, еще и оборотни!
– Да-да, и не только они. Я вам сейчас все объясню. Когда-то первые вампиры и оборотни были самыми обычными людьми. Только жили они не на Земле, а на планете, которую просто переполняла магия. Но однажды для того мира наступил конец, и уцелевшие семьи нашли приют на Земле. Никто не знает почему, но на нашей с вами планете пришельцев из погибшего мира настигли необратимые изменения, которые и превратили их в вампиров и оборотней. Кто знает, как сложилась бы судьба переселенцев, если бы они знали о существовании другого мира, связанного с Землей порталами. Может, и не случилось бы всех этих изменений, но… уж как вышло.
– О боже, Пресвятая Дева Мария! Нет, этого не может быть, мне все снится, – повторял я самому себе, уставившись в одну точку.
– Вам просто нужно время, чтобы все осознать, – сказал мне Джордано, сев рядом со мной.
– А как же осиновые колья, чеснок и распятия? Они могут навредить?
– Никаких осиновых кольев! – ответил Джордано. – Это все выдумки смертных сказочников. Осиновый кол в сердце убьет человека, а вампира или оборотня лишь ранит, осложнив исцеление. Дневной свет нас не убивает. Но долгие прогулки в солнечный день заставляют потреблять больше крови для восполнения сил. Чеснок… Ну, что чеснок? Прекрасная приправа для многих блюд, вот и все. В церковь можете ходить спокойно, если так хочется. И как вы успели уже убедиться, вампиры прекрасно отражаются в зеркале.
– То есть моя душа осталась при мне?
– Конечно. С превращением человека в бессмертного меняется лишь его тело, душа же остается неизменной. Если ты был благородным человеком, то таким же и останешься. Если же вел себя как последняя скотина, то… Ну, вы поняли.
В ответ я лишь молча кивнул, пытаясь переварить услышанное и не сойти с ума.
– Забудьте все эти россказни о вампирах, которые выдумали люди, и вам будет проще принять себя. Скажите мне, синьор новообращенный, вас все еще мучает жажда? – и он вопросительно посмотрел в мою сторону.
В этот миг мне хотелось кричать на весь мир. Помилуй меня бог! За что мне это? Постепенно приходило понимание, что теперь ничего уже не будет как прежде и вся моя жизнь отныне изменится, хочу я этого или нет.
Произошедшее со мной, казалось, давило мне на плечи неподъемным грузом. Все проблемы и мелкие разочарования теперь казались сущей мелочью по сравнению с тем, что я имел сейчас.
– Черт с ней, с этой жаждой! – воскликнул в сердцах, вскочив с кровати как ошпаренный. – Мне можно увидеть своих близких? Раз я не опасен для людей. Дома меня ждут родители и младший брат.
Джордано с горечью посмотрел на меня и сокрушенно покачал головой.
– Значит, у вас остались родные… Это осложняет дело. Сожалею, но нельзя. Поймите, вы не можете теперь жить так, как жили раньше! Вы не будете стареть. Как вы это объясните своей семье? Что скажут люди? Слухи быстро дойдут до охотников на ведьм или инквизиции, и тогда ваши родные окажутся перед лицом мучительной смерти. Сказать правду вы им не сможете, это запрещено законами бессмертных. Люди не должны знать о нас. Вы только представьте, что начнется, если смертные узнают о нашем существовании! Да вам инквизиция благодатью покажется! Сожалею, но вернуться к своей семье у вас не получится, ради их же безопасности.
– То есть мои родители должны думать, что их сын мертв? А я в это время жив и в добром здравии.
– Увы, но это так. Как я и говорил вам – отныне вы умерли для прежней жизни.
– Господи!
И зачем она нужна, такая жизнь, пусть и вечная? Я переживу всех, кого люблю и кто мне дорог. Больше не обниму отца и маму, не увижу брата, свою Марию и дорогих друзей – Николо, Бернардо, Витторио. Не смогу продолжить учиться в Салернской врачебной школе. И зачем тогда мне вечная жизнь, если это даже не жизнь, а сплошное мучение – навсегда оставить родных и близких, скрывать свою сущность, питаться кровью? И кочевать всю жизнь, дабы не вызвать подозрений своим вечно молодым видом. Я мечтал любить и быть любимым. Видеть, как растут мои дети, а затем внуки, и умереть глубоким стариком в окружении родных людей. Это естественный и логичный финал человеческой жизни. Человеческой. Только я теперь не человек.
– Мне было легче проститься с прежней жизнью после обращения, – вновь заговорил Джордано. – Мои родители погибли, когда в моем родном городе свирепствовала чума, а братья и сестры умерли еще в младенчестве. Два моих ближайших друга погибли. Один в бою, другого, как и родителей, забрала болезнь. И почему я не заболел тогда? Сам не знаю. Но мне было проще, чем вам сейчас. В отличие от вас, у меня не было корней и ничего уже не держало в прошлом. Может быть, вы тысячу раз меня еще проклянете за то, что я с вами сделал. Но это самый сложный выбор, где на самом деле нет абсолютно верного и безболезненного решения – умереть во цвете лет или остаться живым, но без дорогих сердцу людей рядом. В конце концов, в первом случае вы их точно уже бы не увидели. Во втором – вы хотя бы живы и здоровы. Как говорят на нашей с вами родине – каждая медаль имеет две стороны.
Воцарилось молчание. Каждый из нас думал о своем. Навязчивая сухость в горле
