Смертельные цветы (СИ) - Дайре Грей
Время исчезло. Остались ее глаза. И память. Старая. От которой становится неожиданно тепло. Та память хранит образ волшебницы. Юной и смеющейся. Ее уже давно нет. И воспоминания меняются на новые. В них царит холод. Потерянность. И вечные поиски. Себя. Друг друга. Редкие встречи. Долгие разлуки. Ласка на грани обреченности. Хочется сказать так много, но времени всегда не хватает...
Наверное, он смог бы приручить ее Тьму. Ведь желания убить не возникает. Даже без чар Оливии. Без ее браслета. Он никогда бы ее не тронул. Почему? Почему, стоит ее увидеть, и сила начинает расти? Восполняться будто из ниоткуда? Еще секунда, и он нашел бы ответ, но мучительный крик вернул их в реальность.
Пророк не ошибся. Изабель взвыла от боли, сжимая алмазное копье. Идеальная упорядоченная структура не допускала других вариантов материала. Только алмаз может повредить алмаз. С ее кожи быстро исчезло тонкое напыление. Она перестала сверкать. И сразу же стала обычной. Раненной женщиной, страдающей от боли. А не великой темной колдуньей, распоряжающейся чужими судьбами.
В стороне от нее Брасиян опирался на меч. Его одежда окрасилась кровью. А рукоять ножа торчала из-под ребер. Еще одна рана. И, как ни странно, не столь опасная как первая. Афистелия правильно угадала момент. Именно тогда он был уязвим. И даже не самый опасный удар оказался роковым.
Отец вытащил нож, зажал рану ладонью и попытался вылечиться. Не смог. Сила покидала его. А крови становилось больше.
— Люк! — застонала Изабель.
И супруг шагнул к ней.
— Я здесь, звезда моя. Я всегда рядом.
Она протянула ему руку, перемазанную кровью. Лукас подошел ближе. Опустился рядом и обнял.
— Почему так больно? Так не должно быть...
Олеж не стал смотреть дальше. Лишь отметил, что Стефания вновь постарела. И направился к отцу. Тот уже уселся на землю. Сила откликнулась легко. Потекла по пальцам, готовая залечить его раны. Или хотя бы попытаться. Но светлый неожиданно покачал головой, отказываясь. Закрыл лицо руками, перемазанными в крови. Запустил пальцы в волосы. И задрожал.
Боевик присел на корточки рядом с ним. Он не слышал, о чем шептались Люк и Иза. Сейчас его больше волновал умирающий маг. Странно. Но он не чувствовал боли. Когда сообщили о смерти матери, все было иначе. Мир будто раскололся. Рухнул на плечи всей тяжестью. А сейчас... Он видел много смертей. И эта вызывала лишь обычное сожаление...
Олеж сжал плечо отца. Тот едва заметно вздрогнул. Поднял на него измученный взгляд. Свет тоже причиняет боль. Особенно когда уходит. Оставляет сосуд, ставший непригодным.
— Возьми мою силу, — губы Брасияна едва шевелились. — Тебе понадобится... Возьми ее... Пусть хоть что-то будет от меня...
— Мне не нужна чужая. Хватит своей.
— Ты всегда был упрямым... И не хотел делать так, как я говорил... Это правильно. Правильно. Прости меня...
Удивление оказалось ярким. Чистым. Оно прошло сквозь тело. И уничтожило гнев. Старые обиды не забылись. Но сложно злиться на того, кого скоро не станет...
— Иди с миром... Ты был не самым плохим наставником.
По тонким губам пробежала улыбка. Дрожащая. Неуверенная. Она быстро исчезла. Унесенная новой волной дрожи. Свет угасал. А за спиной догорала Тьма. Равновесие сохранится. Так или иначе. Уйдут двое.
Тело мага затряслось. Забилось в агонии. Он еще пытался удержаться на грани. Зацепиться за жизнь. Но не мог. Рана взяла свое. Олеж убрал руку, чтобы не мешать. Кивнул. Он больше не злился. Пусть они так и не смогли понять друг друга, но... Когда-то давно было время, которое навсегда останется в памяти. Именно тогда он сделал выбор. Решил стать боевым магом. И встретил Афистелию...
Вспышка Света ударила по глазам. Светлый привычно зажмурился. Хотя Абсолют не причинил вреда. Чужая сила прошла насквозь и устремилась туда, где была нужнее. Энергия похожа на воду. Всегда заполняет щели и пустоты. Вот и теперь она ухнула в бездну, которая проглотила ее и не заметила.
Олеж открыл глаза и обернулся. Встретился взглядом с Лукасом. Изабель исчезла. А ее муж получил отсрочку. Небольшую. Учитывая состояние его источника. Но в случае с пророком любое время — уже много. Он знал все заранее. Понимал, что сможет задержаться. Значит, все еще не закончено.
И тут закричала княгиня...
Глава 5
Она запрокинула голову к небу и обхватила ее руками. Сжала, будто боялась, что она разлетится на части. Крик перешел в вой. Тело задрожало. Забилось. А ее аура полыхнула Тьмой. Она сгустилась вокруг Афии. Даже воздух задрожал и стал плотнее. Темнее. Верхний слой расцветал красками. Темно-бордовый. Фиолетовый. Темно-синий. Черный. Княгиня рухнула на колени. Уперлась руками в землю. Опустила голову и замерла, продолжая дрожать. А тьма подрагивала вокруг нее, стелясь по земле извивающимися плетями.
Вой сменился рычанием. А потом замер. Осталось лишь тяжелое, глубокое дыхание. И острое ощущение непоправимости произошедшего. Олеж знал, что сейчас в схроне боевиков статуя Ивара Шеруда рассыпалась на осколки. Теперь от него ничего не осталось. И даже сила перешла к вдове. Которой теперь не могут угрожать носители Абсолютов.
"Получилось..."
Стефания подошла ближе. Она не радовалась. Видела, как глубоко Тьма проросла в ауре убийцы князя. И вряд ли теперь верила в план Изабель. Кто откажется от силы ради призрачного шанса навести в мире порядок? Темная? Та, кого насильно сделали такой? Она никогда больше никому не поверит. И ее нельзя осуждать.
Афия попыталась приподнять голову, но тут же снова согнулась. Ее стошнило. Абсолют не щадит тело. Захотелось помочь ей. Подойти ближе. Но он понимал, что сейчас она не примет помощь. Руки сжались в кулаки. Нужно подождать. Еще немного.
Княгиня села на пятки. Обвела взглядом поляну. Ее глаза затянуло сплошной Тьмой. Но они узнали Лукаса. И с губ сорвалось шипение:
— Ты... Ты все знал...
Она попыталась встать. С трудом. Шатаясь. Цепляясь за дерево, на которое уже опиралась. Ее организм с трудом привыкал к силе. Но выдержал переход. Ведьмы все рассчитали верно. Княгиня была готова.
— Я же говорил, что вы с Изой похожи, — пророк легко поднялся на ноги. — Даже одинаково меня обвиняете.
Афистелия подалась вперед. А ее аура стала кроваво-алой. Яркой. А затем погасла также быстро. Тьма не управляла ею. Подчинялась. И исчезла вся. Впиталась в ауру без остатка. Контроль налаживался.
Они встретились взглядами. Черная пелена исчезла. Осталась лишь темная радужка и зрачок.
