Смертельные цветы (СИ) - Дайре Грей
Она обожгла его взглядом. А плетунья лишь кивнула.
— Надеюсь, все будет хорошо.
Она говорила правду. На самом деле надеялась... Желала. Даже странно. Он уже забыл, когда последний раз видел столько искренности.
Хозяйка дома распахнула дверь и отошла в сторону, показывая, что выход свободен. Олеж направился к нему первым... Заключение подошло к концу.
Глава 4
...Они оказались посреди хаоса. Еще не буря, которую он увидел неделей раньше, но недалеко от нее. Магическая дуэль. Изабель и Брасиян. Предсказуемо. Олеж успел ощутить, что на поляне есть кто-то еще, но вмешательство Стефании помешало понять кто именно. Грохот. Такой, что земля дрогнула. А небо будто стало ближе. На ногах устоять не вышло...
Боевик рухнул на четвереньки. Опустил голову ниже, пытаясь справиться с последствием отката. Проморгался. Защита помогла. Задело лишь краем. Но какие же силы тогда доступны Белой волшебнице? Он медленно поднялся на ноги и отряхнулся. Выброс существенно потрепал деревья. Вокруг валялись ветки. Щепки. Кора. Поваленные стволы. Магическое поле продолжало бурлить. Часть энергии прорвалась. Но остальная взволновалась лишь сильнее. Слишком много источников магии в одном месте. Гленж не приспособлен для таких нагрузок.
Брасиян и Изабель оказались на земле. Задело обоих. И оба с трудом пытались подняться. А Стеф уже склонилась над дочерью.
— Зачем ты с ним сцепилась? Ваша вражда вторична. У нас совсем другие цели!
— Не вмешивайся! — колдунья явно не обрадовалась приходу матери. — Зачем ты вообще явилась?!
— Я тебе помогла!
— Тебя об этом никто не просил!
Какие трогательные и теплые отношения. Реакция темной лишь подтвердила мысли Олежа. Изабель использовала мать. И ее чувство вины. Не более... Перепалка грозила затянуться, но...
— Стеф? — отец выглядел удивленным. Видел ли он раньше свою наставницу такой? Или догадался по ауре?
Боевик огляделся, пытаясь понять, кого и где почувствовал. Но энергии было слишком много. Чужой. Агрессивной. Неподатливой. Жестокой. И сейчас станет еще больше...
— Ты... Как ты могла?! — праведный гнев уничтожил остальные чувства. — Ты же обучала меня! Ты говорила, что Тьме нельзя верить! Ты поставила меня во главе боевых магов! И ты... ты помогаешь ей?!
Он указал на Изабель. Кажется, потрясение оказалось чересчур велико. Олеж не помнил, чтобы когда-нибудь видел отца таким. Потрясение проступало даже сквозь гнев. Оно пряталось на третьем слое ауры. Расцветало и стремительно набирало силу. Кислотно-лиловый. И горчичный. Сомнение. То, что никогда не было свойственно Брасияну. Сердце кольнуло странной тревогой...
Волшебница обернулась к бывшему ученику.
— Мы не выбираем своих детей...
Еще одно утверждение, которое ему никогда не понять. Ведь он стремился слепить из собственного сына идеал. Тот, в который так искренне верил. Олеж нахмурился. Тревога стала сильнее.
— И ты решила таким образом загладить свою вину?! — голос Брасияна взлетел вверх и оборвался тонким фальцетом. Сломался. Как и он сам... Кислотные цвета устремились выше, заняли уже первый слой ауры. И пустили корни вниз, где стали насыщеннее и темнее. Жестче. Словно обрели основу.
Мир неожиданно сжался до одной его ауры. Больше не яркой. А какой-то грязной. Испорченной. Тревожной. От которой хотелось отвернуться. Сбежать. Но оставалось только смотреть. А в груди что-то сжалось. Будто в ожидании удара. Как в засаде, когда напряженно вслушиваешься в тишину, в ожидании сигнала, а его все нет. И кажется, что уже не будет. Но действовать нельзя. Нужно только ждать...
— Убей его! — крик разорвал скопившееся напряжение.
Олеж дернулся и обернулся на звук. Краем глаза заметил, как вздрогнула Стефания. Как в руках Изабель мелькнуло нечто яркое и блестящее. И увидел Афистелию. Она замерла на другом краю поляны. Обхватила рукой ствол дерева. Бледная. Напряженная. Как натянутая струна. Растрепанная. С опилками в волосах. И жаждущая смерти. Ее аура полыхала. Всеми оттенками алого. Прореженного черными прожилками. Темная. Сейчас она была темной.
Он не видел, что происходит на поляне. Но физически ощутил удар. Отец выжил. и в состоянии продолжать бой. Но нанесенная рана будет смертельна. Потому что он показал свою слабость. А княгиня слишком сильно его ненавидела, чтобы упустить такой шанс. И ее сложно винить. Отказался бы он от возможности убить Ивара своими руками? Нет. Даже будучи светлым. А чего ждать от Тьмы? Милосердие ей неведомо.
Она в ярости ударила кулаком по дереву. Закусила губу. По подбородку скатилась капелька крови. Но вряд ли Афия заметила. Следила за боем. Жадно. Провожая взглядом каждое движение. От его результата многое зависело. Но для него вдруг стало неважным.
"У Изы не вышло..."
Шепот Стефании достиг разума. Она вернулась и встала рядом, чтобы не мешать сражающимся. И также следила за боем. Но уже понимала его исход. В ней еще горела надежда. Тонкая, как паутинка. Едва ощутимая. И скоро ее не станет.
"Княгиня не приняла силу князя..."
Не приняла. Но надолго ли удержится на краю? Сейчас в ней не осталось ничего светлого. А о покое можно забыть. Что с ней произошло за последние несколько дней? Вряд ли что-то приятное. А Тьма всегда найдет лазейку. Даже самую крохотную.
Рядом с Афией появился Лукас. Едва заметно кивнул в знак приветствия. Вот кого Олеж ощутил рядом. Пустоту. Его сила слишком чужеродна, чтобы узнать ее сразу. И вот кто точно знал, чем все закончится. Он привел княгиню сюда. Но не мог позвать Брасияна. Нет. Кто-то другой отправил сигнал отцу. Кто? И зачем?
Над поляной разносятся звуки ударов. Странный скрежет. Не металл о металл. Скорее камень о камень. И все те же яркие радужные отблески заметны краем глаза. А ответ очевиден. Тот, кто призвал светлого, знал, что будет бой. Знал, как колдунья его ненавидит. И ему нужно избавиться от нее или от него. Или от обоих...
Олеж глубоко и тяжело вздохнул. Афистелия. Как она смогла дозваться до отца остается загадкой, но если подумать, не такой уж и большой. Печать. Его сила. Оттиск. Она достаточно расчетлива, чтобы сохранить нужные данные. Но почему решила использовать? Ее довели до края? Судя по ауре, да. Она почти шагнула за черту. Осталось совсем немного. План Изабель почти удался.
Княгиня о чем-то говорит с пророком. Затем отводит взгляд от сражающихся и неожиданно замечает его. Темные-темные глаза. Зрачок едва заметен. И в глубине плещется Тьма. Но она словно затихает при виде его. Замирает. Успокаивается. Растворяется. Аура перестает гореть. А он понимает, что ей причинили боль. Не физическую. Изабель
