Марта - Светлана Гресь
Ее терзало желание допытаться, что может знать о сыне, но женским чутьем безошибочно определила, сейчас – не время. Немного хитрости не мешает подмешать в их отношения. Вначале подлечим, то есть подпоим немного, а там, глядишь, язык по пьяни развяжется, и сам обо всем расскажет.
– Идем в сад, там уже стол накрыт давно. Для тебя у меня есть особое средство заговоренное, от всех болезней лечит, особенно с похмелья помогает. Перстень советую не брать с собой, лучше будет, если оставишь в избе. Неровен час, гляди, потеряешь.
Сильван бережно положил его в шкатулку деревянную, закрыл на замок, ключ положил за пазуху, держась за голову, вышел за Мартой в сад, уселся за стол, где уже стоял кувшин с наливкой, картошка, укутанная в чугуне, мясо запеченное, огурчики соленые, помидоры. Пироги с рыбой, с яблоками, с потрошками.
– Когда только успела. – Потирая руки от нетерпения, жмурясь от предстоящего наслаждения.
– А ты что думал, я под боком провалялась, тебя присыпая. Налила полную глиняную кружку. Выпил залпом, вытаращив глаза, посидел с минуту. Взгляд его начал постепенно просветляться, стал осмысленнее. Повеселел. Перестали дрожать руки. Набросился на обильное угощение.
– Женская доля наша такая, мужик спит, а мы трудимся, не приседая ни на минуту.
– Марта, как без тебя там буду?
Она, не дожидаясь его просьбы, наливала одну за одной. Не отказывался. Только кряхтел, с удовольствием смакуя очередное блюдо.
– Идем со мною, не обижу. Будешь у меня там, как сыр в масле кататься. – Запнувшись на слове, – будет время посчитаться со свекровью.
– А, что, и она там? – Лукаво прищурила взгляд. – Как поживает старушка?
– Там, там, – замахал головою. – И она, и сынок ее тоже. А что им плохо разве, – рассмеялся искренне, от всей души, – тепло, светло и мухи не кусают. – Пододвинулся ближе, шепотом, – мы были с ней давно повязаны. Это я научил ее мастерству ведьмы. Взамен она мне столько душ передала!
Я там даже чин получил приличный. Бабка и свою душу хотела откупить, ан, нет, – причмокнул лоснящимися от жира губами, – не получилось.
– Отчего же? – якобы удивилась, округлив хитрые глаза, надеясь разговорить побыстрее, почувствовав холодок в груди.
– Да, душу внука своего, лишь успел родиться, мне отдала, обмен, так сказать. – Запнулся от неожиданности, растопырив глаза растерянные.
– Ну и что с того, – успокоила его, напустив вуаль равнодушия. – Об этом знаю давно, она мне говорила.
– Точно, – поразился. – А ты еще та штучка, – игриво помахал перед своим носом указательным пальцем.
– Знаю также, что нет его души в аду.
Воодушевленный, с аппетитом наминая очередной пирожок, – а я обманул клятую бабу, оставил его до поры до времени на земле. Подкинул мальца не просыхающим пьяницам, думал, потом сгодится.
– И что, не прогадал?
– Точно! Недавно, вот, в карты проигрался. Представляешь, в пух и прах! Теперь надо соплеменникам должок вернуть. Просил одну знакомую ведьму по дороге к нам захватить с собой душу его. Представляешь, обманул ее, плутишка. Вот теперь сам решил дело довести до конца, меня уж никто не проведет, – хитро. – А старуха все равно к нам попала и сынок ее рядом с мамкой у нас гостюет. Идем к нам, – протянул умоляюще.
– Ты продолжай, сказывай. – Лукаво щурясь, подливает ему в кружку следующую порцию. – Все любуюсь тобой, такой ты у меня хороший да пригожий. А голос! аж до мурашек пробирает. Так заводит… – шепчет, коварно улыбаясь, глядя неотступно в глаза друга, уже порядком захмелевшие. – Не догадывалась, что ты у меня такой азартный игрок.
– Я такой, – поднял брови домиком. – Если уж чего хочу, то непременно получу. А ты к чему спросила? – смолкнул на миг.
– Просто, я тоже ужасная спорщица. Люблю спорить, на что-нибудь, даже не имеет значения на что. Вот и с тобой хотелось бы силами померяться. Мастерству меня учила баба Ивга. Знатная ведьма, скажу тебе! Хотелось бы узнать, кто из нас лучше в чародействе разбирается, авось, и выиграю.
– На что? – завелся мгновенно.
– Да, на что-нибудь. – Махнула рукой. – Какая разница.
– Так неинтересно, – протянул огорченный.
– На душу, к примеру.
– Это уже веселее, только на чью?
– Хотя бы на мою.
– Давай, – загорелся. – Я даже рад.
– Что поставишь?
– Что захочешь, то и отдам.
– По рукам?
– По рукам!
Сильван вмиг почувствовал, что может заполучить себе жизнь Марты, обрадовался неимоверно. Схватился на ноги, легко поднял ее на руки и закружил. – Эх, и гульнем мы с тобой там потом.
***
Она вмиг оборачивается лягушкой, бросается в воду. Сильван стает вверх тормашками и без особого напряжения выпивает огромную лужу до капли.
Топнув ногой, Марта превращается в белку и бросается на дуб. Сильван без малейших усилий выворотил дерево и поймал ее. Она становится юркой мышью и шмыгает в норку. Он без труда руку увеличил и легко поймал ее.
Задумалась молодка, спор она явно проигрывает. Пробы не в ее пользу прошли. Еще, правда, не все кончено, но понимает, что Сильван сильнее во всем. Недаром Нечистый! Где взять сноровки с таким тягаться! Ладно, где наше не пропадало.
Он, обрадованный, поняв, что выигрыш за ним, что теперь душа Марты в его руках, загорелся весь, аж приплясывает от нетерпения.
– А, чтоб ты дубом стал! – лихорадочно раздумывает, что дальше делать, как заманить сатану в западню хитроумную. – Чтоб ты камнем стал! – в сердцах клянет его про себя.
– Это так просто! – смеется Марта. – Задание оказалось пустяковым, теперь твоя очередь перевоплощаться.
Вытащила из-за пазухи платочек, махнула им и вот уже между ними бурелом густой. Сильван бросился оземь и стал медведем. Перешел легко. Стал возле нее и стоит мужчиной. Марта махнула платочком, очутилась на том берегу. Второй раз кинулся оземь, превратился в воробья. Перелетел к ней, снова стал мужчиной, смеется довольный.
– Это легко даже для начинающей ведьмы, а попробуй превратиться во что-то летающее, маленькое, в комара, хотя бы.
Сильван задумался, идти на поводу у хитрой женщины не хотел, небось, задумала что-то коварное, оглянуться не успеешь, как обведет вокруг пальца.
Ударился оземь третий раз, стал мошкой. Ветер подул резкий, и занесло его в горшок, ловко подставленный Мартой. Летает там, а выбраться не может, закрыта посуда. Стал мужчиной, таким махоньким, сидит в горшке, что в темнице, взмолился о пощаде.
– Таки обманула меня, сдаюсь.
Марта, конечно, могла бы сейчас с ним сделать все, что угодно, но знает, потом вся эта нечистая братия восстанет против нее, изведет на корню весь род до пятого колена, а так будут
