Под знаменем черной птицы. Книга 2 (СИ) - Труфанова Елена Александровна
— Кейташи Вада, ты молчал полгода. Молчал, когда нужно было вести людей обрабатывать поля, молчал, когда на нас напали пираты, а сосед затребовал непомерную плату за помощь, молчал при каждой проблеме, возникающей за прошедшее время, когда Хиро заболел и некому было идти на материк за лекарством — тоже молчал, молчал, будто есть только твое горе, а мое ничего не значит.
Впервые за долгие месяцы они ругались. Точнее — это Руоки почти кричала, вытирая слезы:
— Думаешь, мне легко было похоронить сына, а после взвалить на плечи все заботы о нашем наделе, о Хиро, о всех крестьянах, в то время как ты сидел в беседке и упивался своим горем? Ты молчал все это время, Кейташи Вада, так заткнись и сейчас.
Руоки замолчала, несколько раз шумно вдохнула и выдохнула, после степенно, как и полагается хозяйке крупного земельного надела, направилась к дому. Раньше Кейташи почти не ссорился с женой, и уж точно она не повышала голос. Это все происки незнакомого злого духа, принявшего облик странного кота.
Глава 13
Кейташи
Но стоило остыть и отрешиться от ситуации, как Кейташи понял: от гостя не так много проблем. Кот без вопросов отнес свои вещи к низкому лежаку, сложил их в небольшой сундук и также без претензий взял на себя часть обязанностей обычного наемника: патрулировал двор, сады и плантации, помогал с тяжелой работой при сборе урожая, что-то ремонтировал в доме, носился с Хиро. И все это тихо, незаметно, будто специально прятался от Кейташи. Он же сидел в беседке, день за днем, смотрел на облетающие листья и темного духа, застывшего у корней яблони. Стоило бы сходить в Долину отражений и узнать, что делать с потусторонним гостем, но для этого требовались долгие сборы, и сам путь непростой. А дух не особенно и мешает возможно, к весне и сам испарится.
— Господин, господин! — служанка голосила на весь двор, будто за воротами стояли враги. Кейташи подобрался, положил руку на меч, но женщина пробежала мимо.
— Господин Анрир! Там требуют кого-то из мужчин, говорят, будто наши индюшки потоптали весь соседский рис. А как же они могли потоптать…
Она поймала за руку того самого кота и потащила к воротам, на ходу рассказывая о претензиях соседа. У Иори они были всегда. Слава Кейташи, как первого клинка Монтиса, не давала бедняге жить спокойно, потому он то и дело выискивал поводы для поединка. Не смолчал он и на похоронах Ичиро, намекал, что старший сын Вада, вполне возможно, слишком пристрастился к столичной жизни и сам был не прочь развлечься с мужчинами. А самоубиться решил из-за разрыва с любовником. Кейташи тогда не сдержался и без разговоров отрубил подлецу руку. Кажется, она успела вырасти и оттого зудела настолько, что мешала владельцу спокойно жить.
Кот, не знакомый с нравом Иори, спокойно шел к воротам. На ходу он поймал на руки Хиро, усадил себе на плечи и сказал что-то, отчего малыш рассмеялся. Формально, Хиро такой же господин данного надела и тоже имеет право встречать гостей. Но Кейташи все равно напрягся, когда кот скрылся за воротами. Вернулся он уже через минуту, ведя на поводке жирного, никак не меньше сотни килограмм, индюка. Судя по метке на гребне — из стаи самого Иори. Служанка чуть не подпрыгивала от восторга и тут же унеслась рассказывать остальным, как быстро решил проблему "господин Анрир".
Что же. Они справились и без своего господина. Значит, можно и дальше смотреть на яблоню и ручей. Но выходило скверно. Мысли будто зациклилась на коте, раз за разом возвращаясь к тому, что его позвала служанка, его, а не своего настоящего господина. А после Кейташи вышел из беседки и решил тайком проследить за Анриром. До вечера к проходимцу обратились ещё двенадцать раз, как к полноправному хозяину надела. Хиро играл только с ним, отлучаясь лишь поесть и поспать днём. Руоки ела и пила чай за одним столом с котом и улыбалась тому так искренне, что у Кейташи в глазах помутнело. Значит, вот так она скорбит? Строит глазки котам, надевает новое платье, делает прическу? Седину в волосах и ту закрасила!
Кейташи несколько раз вздохнул, расправил плечи и уверенно зашёл на террасу, где жена разливала чай себе и коту.
— Мы не ждали тебя, — Руоки улыбнулась мягко, как умела только она, и поставила на низкий стол ещё одну чашку.
— Я пока ещё хозяин в этом доме и муж тебе!
Завидев отца Хиро сразу подскочил и влез к нему на руки. Кейташи хотел привычно отмахнуться от сына или же делать вид, что не замечает, пока малыш не соскучится или не уйдет сам, но тогда Хиро полезет к коту! Поэтому Кейташи обнял сына и по привычке начал рассказывать байку о злом духе, который кусает тех, кто неправильно ведёт себя за столом и подбрасывает под подушку сладости послушным детям. Ичиро всегда затихал в такие моменты и боязливо поджимал ноги. А Хиро кровожадно хохотал на эпизодах, когда описывались страшные зубы духа и его когти, пытался заглянуть под стол и намеренно разлил немного чая на полированную столешницу, приманивая зло.
— Настоящий воин аккуратен, как мастер каллиграфии, и спокоен, как вода в пруду!
Кейташи нахмурился и пригрозил сыну, тот расхохотался ещё громче, спрятал лицо за ладошкам и сделал вид, что боится, минуту посидел смирно, потом стащил со стола маленькую ложку, не иначе как отбиваться от злого духа. В кого он такой?
А кот и так вел себя безукоризненно, будто до того, как удариться в наемники жил во дворце. И беседу вел также: умно, степенно, больше слушал, чем говорил сам. Руоки с удовольствием поддерживала эту игру, рассказывала о прошлом, делах надела, соседях, Долине отражений, о князе Монтиса и многом другом. Кот уклончиво поделился воспоминаниями о жизни в Кор-Атре, своей учебе и детстве, ни разу не упомянув Ичиро. Кейташи видел улыбку жены, то, как Хиро быстро переметнулся на колени к коту, как служанки в открытую флиртовали с гостем, ничуть не стесняясь хозяев. Кейташи видел все и чувствовал себя лишним.
Он быстро удалился, вернулся в беседку и до самого вечера смотрел на яблоню, пока она не начала раздражать. В самом деле, что интересного в дереве? Кейташи попытался сочинить стихотворение, но вышло так себе:
"Вот плывет по речке лист,
Он оранжев и замшист".
Все кот виноват. Нельзя сосредоточиться на поэзии, когда в воображении то и дело всплывают картины родной и любимой жены, страстно обнимающейся с этим юнцом. Вот они целуются в тени дуба, вот руки кота скользят в вырез платья, зелёного, купленного самим Кейташи, вот Руоки снимает с себя все и падает на их супружескую кровать и сразу же бедрами обхватывает талию кота.
Это был перебор! Кейташи собрал свои альбомы и тетради, зашвырнул их в сумку и, как торнадо, влетел в дом. Руоки в самом деле нашлась в спальне, она наносила крем на лицо и руки, в домашнем расшитом халате, тоже купленном Кейташи по какому-то поводу. А может и без него: ему нравилось баловать свою красавицу-жену, что там, раньше ради ее улыбки он готов был на любые поступки.
— Что-то случилось? — Руоки выглядела обеспокоенной, скорее от неожиданного визита Кейташи, переехавшего в летний домик после смерти сына, чем от того, что муж застукал ее за чём-то преступным.
— Спать с тобой буду! — Кейташи развязал пояс, снял одежду, убрал ее в сундук и лег на кровать, точно посередине.
— Спи, — Руоки почти сразу отвернулась к зеркалу и продолжила размазывать крем, затем потушила лампу и тоже легла. На самый край, ни единой точкой не коснувшись Кейташи. А он впервые засыпал с мыслью, что потерял не только сына, но и жену.
* * *Отступление. Кейташи
Утро снова началось с кота. Кейташи потянулся рядом с окном и заметил это недоразумение крадущимся по саду: вдоль изгороди, кустов и к ручью, в тонкой рубашке и брюках, хотя по утрам воду уже сковывал лёгкий морозец. Кот выбрал место, откуда его плохо видно из дома и начал тренировку. Совсем простые движения, чтобы разогреть мышцы, дальше — все сложнее и быстрее, почти на самом пределе сил и на такой скорости, что тело превращается в размытую тень. И невозможно медленно ближе к концу. Обычная тренировка, с поправкой на возможности котов. Кажется, ее разрабатывали ещё предтечи, а последующие поколения просто изменяли и подстраивали под меняющиеся запросы.
