Бек Макмастер - Поцелуй стали (ЛП)
Лео вдохнул, его черты заострились от ярости.
– Не надо. – Онория подняла руку, останавливая его. – Это не поможет.
Блейд сжал ее ладонь.
– Ты об чом? – спросил он тихо и с отчаянием, пытаясь поймать ее взгляд.
Новая волна слез обожгла щеки. Онория погладила его по лицу, задержавшись на губах.
– Умоляю, присмотри за Леной и Чарли.
Наклонившись, она поцеловала его в губы, но господин поймал ее за руки, заставил взглянуть себе в глаза и покачал головой:
– Нет. Нет!
– Ему нужна только я, – ответила она.
Блейд посмотрел на многочисленный металлический эскадрон:
– Мы все равно покойники.
– Тогда используйте воду, – прошептала Онория и сунула ему пистолет.
Его глаза потемнели. Блейд собирался сражаться. Онория не оставила ему выбора и пошла навстречу Стерну.
– Я приду за тобой, – рявкнул Блейд вслед.
– Вода, – прошептала Онор одними губами, обернувшись и посмотрев в глаза господину, а потом Лео.
– Никуда ты не придешь, – отрезал Стерн, схватил ее и потащил за металлогвардейцев.
Послышался щелчок, а потом рев огнеметов. Свет ослепил Онор, обдавая глазные яблоки жаром. Слезы на щеках тут же высохли, а волосы хлестали по лицу, как пылающая корона.
– Нет!
Когда она снова смогла видеть, туннель был покрыт резкими мазками черной сажи. Троица бесследно пропала. Сердце Онории загрохотало, и она хотела пойти туда, но Стерн схватил ее за запястье.
– Не создавай мне проблем. И пошевеливайся, – прошипел он, прижав нож к ее спине.
Онория бросила последний взгляд через плечо на громадных металлогвардейцев, марширующих следом. Может, ей показалось, но вроде по воде пробежала рябь.
«Пожалуйста, пусть так и будет».
К горлу подкатил комок, но Онория подавила рыдание. Нужно мыслить здраво и сохранять спокойствие.
Ибо теперь ей предстояло столкнуться с тем, от кого она скрывалась все эти месяцы. Викерсом.
Глава 27
Где-то в темноте капала вода. Руки Онории горели. Кисти, крепко связанные за спиной, уже давно потеряли чувствительность. Иногда пленница пыталась пошевелить пальцами, но только вызывала очередной приступ молниеносного огня.
На голову был наброшен черный бархатный капюшон, золотистая веревка с кисточками на концах обхватывала шею ровно так, чтобы ощущалось давление на горло. Пусть Онор не видела Викерса, но знала, что герцог намеренно так поступил, ведь он ничего не упускал.
Онорию пугало лишь ожидание, а вовсе не тьма. Годами избегая преследований Викерса, она отлично натренировалась. По коже бежали мурашки, а на лбу выступил пот. Онор в панике глотала горячий воздух, а выдох отражался от капюшона прямо в лицо. Казалось, что она медленно задыхается.
«Борись, не дай ему выиграть».
Онория закрыла глаза и прерывисто втянула воздух.
Но как ей быть? Викерс теперь все время начеку, а обычному человеку не сбежать из темниц Башни из слоновой кости.
Потекли слезы, оставляя жгучие дорожки на щеках. Единственное утешение, что Чарли и Лена в безопасности. Блейд их защитит, никто лучше него не сможет. Если конечно, он выжил.
«Не думай об этом».
Онория потеряла отца и просто не вытерпит мысли о смерти Блейда. Конечно, он выжил, ведь по воде пошли круги. Блейд сильный, умный… раненый. Она глухо застонала.
«Не думай».
Только надежда, что он жив, помогала Онории сохранить рассудок в этом аду. Если только Блейд ничего не испортит, решив за ней явиться.
Онория стиснула зубы. Нет, Блейд не придет. Пусть он однажды и сбежал из Башни, но в жизни не сможет попасть сюда снова и спасти ее. Она видела, какую стражу поставил Викерс. Не только безмолвных металлогвардейцев, но и кучку Ночных ястребов. Блейд же не станет делать глупости, правда?
Поняв, что знает ответ на этот вопрос, Онория ужаснулась.
– Не приходи, – прошептала она, будто он мог ее услышать. – Оставь меня гнить здесь, умоляю.
– Ах, но ты не сгниешь, моя дорогая. Пока я с тобой не закончил.
При этих словах, Онория вскрикнула и выпрямилась, прислушиваясь. Викерс здесь вместе с ней, а она даже не слышала, как открылась дверь. Сколько же он следил за ней, наслаждаясь видом ее мучений?
Герцог зашуршал гравием на полу камеры. Конечно, намеренно. Эта мысль почему-то разозлила Онорию. Черт бы его побрал. Если думает, что она подожмет хвост, как несколько лет назад, то ошибается. Тогда Онор была юной и непривычной к жизненным тяготам. Шесть месяцев в трущобах закалили ее. Она сражалась с бандами тесаков и вампиров, голодом и бедностью. По сравнению с ними психологические фокусы Викерса казались ерундой.
– Ну что, красотка, язык проглотила? – весело спросил он. Онория услышала, как открылась табакерка, и мучитель угостился понюшкой.
Пленница промолчала. На этот раз она не собиралась участвовать в его играх. Пусть делает, что хочет, с ее телом, но ему никогда не достать Чарли, Лену и Блейда. Онория сильна и переживет все, что бы он с ней ни сотворил, пусть одна мысль об этом пугала ее до жути. Викерс ее не сломает, не сумеет.
Вдруг он потянул за завязки у Онор на шее. Она вздрогнула, но Викерс снял капюшон, и прохладный тюремный воздух обдал ее лицо. В помещении воняло заплесневелой соломой и мочой, но пленница и не такое испытывала в Чепеле.
Одетый с головы до ног в белое с золотом, Викерс отступил. Золотистый шнур прицепился к сапогам герцога. От его пудры для волос исходил тошнотворно сладкий запах, за пояс была заткнута рапира, нагрудная пластина блестела. Сильный голубокровный, даже красивый, если его не знать. В отличие от многих герцогов, он держал себя в форме, каждый день упражняясь в фехтовании.
Викерс улыбнулся, заметив, что привлек внимание Онор:
– Я же говорил, что найду тебя. Можешь сколько угодно убегать и прятаться, красавица моя, но я всегда тебя отыщу.
Молчание стало ее преимуществом. Онория нацепила на лицо безмятежное выражение, будто просто ждала, когда же мерзавец уйдет, и смотрела словно сквозь него.
В глубине ледяных серых глаз Викерса блеснул гнев. Онор выиграла первый раунд. По ее опыту, следующий будет кровавым, но сдаваться она не собиралась.
– Твоей погибелью всегда была гордыня. Именно она привлекла мое внимание несколько лет назад.
Герцог выхватил нож. Онория напряглась, но заставила себя расслабиться. Он ее не ранит, во всяком случае, не сегодня. Оружие лишь для того, чтобы ее напугать. Викерс предпочитал постепенно нагнетать обстановку.
– Я полагала, тебя привлекли мои относительная юность и наивность. Ты никогда не трогал того, кто мог дать сдачи.
