Дрозд и малиновка - Марианна Красовская
— Нужно будет, и силой удержу. Нужно будет, и на колени встану, вот сейчас, при всех, хочешь? Я не для того спорил с отцом, не для того вызывал матушку, чтобы вот так просто от тебя отказаться. Сама подумай, зачем мне требовать тебя в жены?
На этот вопрос я внятно ответить не могла. В самом деле, зачем? Я не лучшая невеста для него. Более того, хуже партию еще поискать нужно.
— И зачем? — хрипло спросила я.
— Потому что я люблю тебя. Это сильнее меня, понимаешь? Я любил тебя, когда ты меня узнала под мороком. Я любил тебя в Сумеречном лесу. Уже тогда я знал, что ты невиновна ни в чем, но мне нужно было найти доказательства. Просто верь в меня, Мальва. Верь. Я никогда больше тебя не обману, клянусь.
Я покачала головой: слишком многого он просит. Я уже не наивная девочка, не куплюсь на обещания вечной любви. Обманувший единожды солжет и второй раз.
— Лей Исугами, поехали.
— Во дворец, лея?
— Далеко ли отсюда до Шейнара?
— На повозке — почти восемь часов. На паровозе было бы два.
Я усмехнулась: он был неисправим.
— Мать, ты уверена? — тихо спросила меня Мэйгут, оглядываясь на Кейташи. — Он ведь тебя любит.
— Ты-то откуда знаешь?
— Все это видят. Посмотри, ему больно.
Я посмотрела. Ничего подобного. На бесстрастном лице Киана не было ни единой эмоции. Он просто застыл на месте, как каменная статуя, и не сводил с меня глаз. Молча и довольно угрожающе. Что он задумал? Я точно знала — в его голове сейчас выстраивается какой-то план, и лучше бы не связанный со мной.
— Он выздоровеет, — пообещала я. — Столько всего он во мне видел: и мать, и шпионку, и чужачку, и просто красивую женщину. Это свойственно молодости, вот так влюбляться на всю жизнь. Я была права с самого начала: мы не подходим друг другу. Он найдет ту, которая станет ему верной женой, которая родит детей, которая не будет спорить.
— А ты?
— Я тоже переживу. Это было славное приключение, но такая жизнь не по мне. Я устала безмерно. Хочу вернуться в школу и заняться рутинными делами: проверять счета на чернила, учить девочек эльзанскому, обрезать розы и мечтать о том, что мои ученицы станут лучшими в осеннем танце.
— Ты себя недооцениваешь. Тебе всегда этого было мало.
— Я не так молода, как ты считаешь, Мэй. Если время не коснулось моего лица, это вовсе не значит, что души тоже.
— Давай, запиши себя в старухи. Это в сорок-то лет! — фыркнула Мэй.
— Придержи язык, ты разговариваешь с матерью, а не с Юракай.
Лей Исугами уже подогнал ближе повозку, бросая обеспокоенные взгляды на все ещё горящие шпалы, на деловито снующих людей. Он явно не хотел сейчас покидать своё детище. Мне было его жаль, но сбежать хотелось отчаянно.
Интересно, если я сейчас спрячусь в школе, меня оставят в покое? Сомневаюсь. Во дворец вернуться придётся. Будут спрашивать про Ивгена, про Гойренн (вот ведь мерзавка, так меня подставить!), про Юракай. Кстати, девица стреляла в шар, от этого не уйти. Кто ее подговорил, неужели Ивген? Судя по тому, как Юри противилась техническим новинкам, возможно и так. Не столь сложно задурить голову молоденьким девчонкам, к тому же чистым и искренним. Если уж мне задурили так легко и просто…
А с дорогами в Ильхонне и в самом деле стоит что-то предпринять. Трясло повозку немилосердно, а потом колесо попало в яму и… да, сломалась ось. Не уверена, впрочем, что лей инженер это не сделал специально. Кейташи правил куда аккуратнее.
— Что ж, мы приехали, — подозрительно жизнерадостно заявил Исугами. — Городские повозки такие ненадежные! — сочувствие в его голосе было насквозь фальшивым. — Придётся заночевать на станции. Утром распоряжусь прислать новую повозку, мою личную. С ней такого казуса не приключится.
— А будь у нас паровоз, мы бы уже были дома, — усмехнулась я.
— Именно так, лея. Позволь проводить тебя. На станции безопасно и чисто, есть несколько гостевых комнат. Я же, с твоего позволения, возьму лошадь и вернусь на стройку. Но ты не волнуйся, утром непременно будет повозка.
— Что ж, кажется у нас нет другого выхода, — сказала Мэй, чему-то улыбаясь. — Мы ведь не настолько безумны, чтобы идти пешком до столицы?
Я промолчала, потому что подобная идея вертелась у меня в голове. Я понимала, что это долго, тяжело и опасно, но будь я одна, меня бы мало кто смог оставить. А вот с дочерью я точно не рискну.
Ладно. Станция новая, очень чистая. Я могу быть уверена даже в том, что на постели в маленькой спальне никто до меня не спал. И ещё здесь очень тихо. Настолько тихо, что можно услышать шелест падающих с огненного клена, что растёт возле окна, листьев. И тепло: в комнате разожжен очаг. Даже душно, можно оставить открытым окно, укрыться тёплым одеялом и позволить себе выдохнуть.
Все кончено, правда? Больше никаких погонь, арбалетных стрел и споров. Завтра я вернусь домой, к розам, ученицам, матушке Ши, в свою прежнюю спокойную жизнь.
43. Прощение
Уснуть, конечно, не смогла, да и не пыталась. Снова и снова обдумывала слова Кейташи. Вспоминала, как он смотрел на меня в Сумеречном лесу: тогда я не сомневалась в его любви. Нет, я не знала других мужчин, но что-то подсказывало мне — так притворяться не возможно. Мужчины могут спать с нелюбимыми, в конце концов, большинство чайных домов предоставляют подобные услуги. Мужчины могут лгать в лицо о своих чувствах. Но взгляд, дрожь в теле, нежные прикосновения — как можно так играть? Даже Вейко не смогла бы!
К тому же совсем не обязательно было жениться, чтобы заполучить меня в свою постель. Не сказать, чтобы я отчаянно сопротивлялась.
В конце концов, я уже научилась тому, что не всегда права. И решения, принятые в гневе, могут быть неверными. Нужно с холодной головой все обдумать… но вот беда: моя голова холодной точно не была. Мне хотелось вернуться и ещё много чего Кейташи высказать. Я даже вскочила с постели и заметалась по комнатушке, ища бумагу и перо. Напишу ему письмо — пусть знает, как сильно он меня оскорбил и
