Диэр Кусуриури - Край Ветров: некроманс

Эль-Марко не спешил впадать в тоску, ведь его нынешнее положение не было таким уж бедственным, и, кроме прочего, он считал себя отчасти виноватым в произошедшем, а жалеть себя за последствия своих же ошибок он не привык. Если бы в той стычке он не выстрелил… Кто знает, может, Камориль бы как-то блокировал нападение упыря, не убивая его. А если бы тот сумасшедший вампир причинил вред целостности тела некроманта? Ну, что ж… просто добавилось бы работы.

Чуть менее двенадцати часов назад, почти сразу после давешней резни, Эль-Марко проводили в комнату, где содержались Камориль и Мйар, пребывавшие в отключке и в отвратительнейшем состоянии.

Упыри (около пяти мужчин и одна женщина) внимательно следили за всеми его движениями. Было ощущение, что они не верят в то, что он — целитель. Это понятно: мало кто может в самом деле так вольно обращаться с физиологией живых существ, меняя ее относительно быстро и достаточно заметно. Обычно целители низких уровней долго шаманят над телами больных, и выглядит это все, как сложный ритуал с наложением рук и песнопениями. Без наложения рук, что правда, никому не обойтись, ни новичку, ни гуру от сей непростой профессии. Но, чем выше уровень мага-целителя, тем скорее срастаются кости и ткани, повинуясь его умелым рукам, и тем более сложные беды он может отвести от драгоценных потрохов пациента.

Эль-Марко работал тогда четко и с полной отдачей, не разрешая себе проявить и толики чувств. Вампиры должны были видеть его бесстрастное лицо, — и только. Ни одна мышца на нем не дрогнула, когда Эль-Марко со страхом осматривал то, что эти бедные, злые, зараженные смертельным вирусом существа сотворили с телом Камориль. Они были глупы, и, конечно же, не могли оценить того, что тело некроманта — своего рода произведение искусства. Но жизни в Камориль было больше, чем в иных коллегах-целителях, с которыми Эль-Марко имел удовольствие вести беседы о смысле бытия в целом и смертности индивида в частности. И тело некроманта охотно откликалось рукам, привыкшим к нему и знающим о нем если не всё, то многое.

Упыри были в восторге.

А Мйар почти полностью регенерировал сам.

Затем Эль-Марко отвели обратно в камеру.

Во время этой занятной прогулки он успел заприметить несколько приклеенных к стенам планов эвакуации, вот только рассмотреть на них что-либо не сумел. Из плохо освещенных углов подземного комплекса на него все время глядели фосфорицирующие красным глаза вампиров, и оказалось их гораздо больше, чем пятьдесят.

Коридоры, по которым вели Эль-Марко, были большим счетом просто гулкими бетонными трубами, но иногда из-за бетона начинала проступать старинная складка, порою похожая на кирпичную, а порою напоминающая монументальную. Иногда путь пролегал через трещину в сплошном слое известняка и даже через небольшие пещеры, похожие на мраморные.

Предположив, что это — только малая часть подземелий, имеющих место быть под городом, Эль-Марко подивился размаху. Тут же должны быть еще и этажи, полностью затопленные грунтовыми водами… море-то… всегда берет свое.

И вот теперь к нему прислали это странное уродливое существо.

Оно возвышалось над Кападастером, и кости внутри зеленоватой плоти слабо мерцали. Эль-Марко сидел перед ним на кушетке, инстинктивно замерев. Существо склонило голову и то, что было его грудной клеткой, и поднесло тарелку с едой близко к лицу Эль-Марко. Одной из своих нескольких до конца сформированных рук (а кроме них существо имело еще с десяток этих конечностей, остановившихся на разных стадиях эмбрионального развития) чудовище набрало в столовую ложку жаркого и поднесло эту ложку ко рту Эль-Марко.

Кападастер медленно, осторожно поднял руки и мягко забрал ложку и миску у существа, случайно коснувшись его кожи почти вскользь.

Кожа оказалась теплой, несмотря на прозрачность и зеленоватый цвет. Но это было не важно.

Важно было все остальное. Те десятки сбоев и аномалий, вопреки которым существо оставалось живым. Утроенный, а то и учетверенный код. Разрывы. Мутации. Искусственно ускоренное, наверняка невозможное естественным путем развитие.

Эль-Марко испытал настоящий шок. Так бывает, когда ты видишь что-то, к чему не был готов. В такой ситуации люди со здравой психикой обычно смеются. Или плачут. Надо же как-то приспособить для своего мозга то, что калечит твое привычное видение мира, как пьяный маньяк-хирург.

То, что сделали с телом этого существа, нынешним трибуналом целителей было бы осуждено единогласно, а людей, творивших изменения, осудили бы на срок больший, чем они могли бы прожить в здравии.

И даже филигранность работы и ее ценность для гильдии этих людей бы не спасла. И даже то, что факт существования такого монстра — почти что чудо. Чудовищное чудо.

Эль-Марко не спеша ел свое жаркое, глядя на существо. Оно же беззастенчиво смотрело на него и тоже, как будто бы, изучало. Вероятно, ждало миску и ложку обратно.

Эль-Марко знал, что монстр совершенно безвреден и абсолютно неагрессивен. Все, что у этого чудовища есть — его большой размер, его слабый, ограниченный разум и упыри, зачем-то содержащие его как прислугу, или как живой движущийся экспонат. Может, тут у них какой-нибудь цирк уродов имеется?

Доев, Эль-Марко поставил миску на пол.

Существо безропотно наклонилось, чтобы ее поднять. Эль-Марко обеими руками ухватился за голову чудовища и, наплевав на принципы, стал менять.

Силы внутри существа было много. Казалось бы, конечно, работает — не трогай, тем более, такую странную извращенную систему, иррациональную чуть менее чем полностью, — но Эль-Марко нутром чуял, что должен действовать.

— Может, ты меня всю жизнь ждала, — поговорил он ласково, исправляя врожденный дефект развития мозга, бывшего на удивление человеческим.

Видимых изменений с существом не происходило, но по спине Эль-Марко от напряжения струился пот, а костяшки пальцев побелели. Когда его руки стали дрожать, он отнял их от существа, потому как больше не мог гарантировать точность работы. Чудовище, замотав головой, заревело. Потом с размаху врезалось в стену, потом, снова застонав, попыталось протаранить другую. Оно буйствовало недолго, но яростно, и это было очень похоже на агонию. Оно, отчасти, и правда умирало, для того, чтобы возродиться чем-то другим… возможно, чем-то более… правильным.

— Ты сирин, — мягко проговорил Эль-Марко, когда существо замерло в углу бесформенной тушей. — Ничего… Все будет хорошо.

Однако тварь наделала много шума. Упыри с минуты на минуту точно придут проверить Эль-Марко. Ну, что уж тут поделаешь.

Кападастер снял промокшую телогрейку. Ему было жарко, даже несмотря на холодные стены камеры. Рассевшись на кушетке, он попытался расслабиться и успокоиться. Думать о том, кто и зачем сделал такое с этой странной тварью, было бесполезно. Может статься, что через некоторое время… она сама расскажет. Если только он все сделал верно.