"Кэшбек" для Судьбы и учеба вне правил - Татьяна Мираббилис
— Зачем ей это? Зачем проникать в мою голову? Снова.
Люгест вскинулся, внимательно всмотрелся в мое лицо, но потом пожал плечами:
— Снова? Не знаю. Но она помешана на тебе. А последнее время и наш правитель тобой сильно заинтересовался. Нам это не нравится.
Я едва не поперхнулась. Хвала пересохшему горлу. И о него бывает польза.
— А ему я зачем?
— Не знаем. Только мы с парнями думаем, что это все это как-то связано.
— А вы не слышите во время сеанса, что они там ищут, в моей голове?
— Не слышим. Мы лишь проводники дополнительной целенаправленной энергии. Во время сеанса мы больше похожи на заледеневших истуканов, чем на потомков огнедышашего дракона. Не видим, не слышим. Лишь воспринимаем отголоски внешних эмоций. Но осознаем, что делаем. Поэтому и постарались вначале сеанса незаметно снизить наш потенциал. Только Аделин на полную и работала. Но у нее — крохи силы, кардинально не повлияла, сколько не тужилась. Даже Эквилис нам помогал. Все-таки он неплохой парень.
— А ваш правитель?
— А что он? Его не было. При нем пришлось бы работать на полную силу. Это Арнель не разбирается. Да и не нужны мы ему для этого. Его пси-энергии хватает пробить сознание любого.
— Даже ректора? — стало неуютно до жути.
— За ректора не скажу. Он и сам сильный мужик, — озадачился Люгест. — Но с остальными справиться, думаю, ему по плечу.
— Тебе, наверное, пора уже? — мне ужно было все обдумать. Наедине. Да и в сон все больше клонило.
— Да, — парень неловко засуетился. — Засиделся я. А там парни с ума сходят.
— Где?
— Да под окнами, где же еще?
— Вы безббашенные совсем, — вздохнула я.
— Кто бы говорил!
— Передавай привет. Всем. И спасибо.
Люгест исчез за окном. А я задумлась: вот правду говорят, кто друг, кто враг — не поймешь, пока пуд соли с ним не съешь или в переделках вместе не побываешь. Мне было над чем поразмыслить.
Часть 5. Победить всех и вернуться. Глава 1. Без выбора
За периметром вразнобой шаталась нежить. Бывшие адепты — кто в человеческй ипостаси, кто в истинной — блуждали возле охранного полога. Некоторые слепо тыкались в невидимый барьер — первый признак конца. Они на последней искре сознания тянулись к своим. Их звал инстинкт самосохранения, нашептывая последнее доступное пониманию — там безопасно, там можно выжить. Но именно это и было опасным для живых. Появление их под куполом отвлекло бы внимание адептов от действий скользкого и коварного противника. Няньчиться с нежитью было некому.
Эристел еще в первый день пребывания в Саванне установил на нежить «антиголод» на своих. Но при конечном разрушении сознания и эти чары могли рассеяться — еще одна причина, по которой пускать нежить под купол нельзя. Слишком опасно, несмотря на огромное желание взять всех в кокон и перенести на Землю. Некромант принял еднственно правильное решение — сжечь нежить здесь и сейчас, пока она не стала огромной проблемой для оставшихся в живых.
Эристел обошел границы полога. Песок, испещренный множеством следов, подтверждал опасения некроманта. Здесь были и другие отметины, выдававшие вражеских лазутчиков с головой. Совсем свежие. В основном, это были следы местных змей. Но местами попадались и крошечные черточки-штрихи, быстро заметаемые песком — привлечь паучью гвардию додумались и противники.
Сейчас у Эристела была особая задача, а не чтение чужих следов. С этим молодой Эрентор давно разобрался. Мужчина разделся до пояса. Состедоточился на внутренних ощущениях. Глаза залила чернота. Волосы освободились от перевязи и заструились по спине. Татуировка мгновенно распространилась на все тело. Из каждой поры на коже полезла тьма. Сформировалась в многочисленные лозы-плети, потянулась к блуждающей нежити, поманила ее приторным запахом. Нежить замерла, но затем направилась к некроманту, прямиком к жадным усикам виноградных лоз. Плети обвивали мгновенно и тихо ломали несчастных попалам. Те обвисали кулем, а затем вспыхивали один за другим в холодном приглушенном пламени. На песок осыпался только пепел. Он тут же развеивался легкими порывами вечернего ветра. От бывшей нежити не оставалось ничего — никто не может воссоздать ее заново.
Некромант обошел купол несколько раз в поисках притаившейся нежити. Виноградные лозы усилили «призыв», истекая «приятным» запахом. Откликов не приходило. Можно было уничтожить всех и разом, но массовое факельное сожжение не прошло бы незамеченным, а сейчас важно сохранить все в тайне.
Ректор мысленно сопоставил всех умерших и сожженных. Число погибших совпадало. Он свернул тьму и вернулся к оставленным вещам. Возле них скрутилась гадюка. Едва приподнятая рогатая голова уперлась в защитный контур. Змея наблюдала. «Умно! Саму голову легко заметить, а вот ее рожки вполне собьют с толку — кочка с пучком сухих трав, не более. Как мы сразу не догадались?» — с холодной решимостью Эристел Наг впечатал тело рептилии в песок. Гадюка дернулась, пытаясь достать до ступни некроманта. Мужчина надавил сильнее. Послышался хрут костей. Тупая треугольная голова брякнулась на песок — последний вражеский лазутчик повержен. Вряд ли сегодня пришлют еще кого-то. Все, что противник хотел знать, он уже знал.
Но теперь монстров, кто бы не пришел в этот раз, ждал сюрприз — отсутствие нежизнеспособной нежити. И об этом им знать не нужно. До поры до времени. Рогатая гадюка — лишь перестраховкой. Особых планов на нее не навешивали, а значит, и «трепетно» ждать возвращения не будут. Раз собираются напасть, то лишние телодвижения только во вред. Так поступил бы, и он сам, и Гарэд. Брать гадюку в плен тоже не было смысла — разведка отработала отлично. Некромант обтер ногу об песок, встряхнул рубашку, развеял тело рептилии и исчез за пологом.
Часть 5. Глава 2. Чувства проверяются в тишине
Под пологом царила подавленная атмосфера. Многие видели, как сгорает нежить — в них еще видели друзей, умирающих во второй раз. Их окончательное небытие отторгалось мозгом, их смерть ложилась на душу тяжелый камнем. Все всё понимали, но это не облегчало мучений совести.
Линер обнял Эрилию со спины и уткнулся ей в плечо. Первый раз после смерти Сидара он подошел к ней так близко.
