За час до рассвета - Наталия Корнеева
— Нет! Я должна выступить там! — ответила она уже откуда-то сверху.
Айри постояла внизу, в темноте и тоже поднялась в свою комнату, сняла форму. На душе стало тяжело. Ее маленькая комната показалась жуткой тесной каморкой. На подоконнике за шторой все время лежал игрушечный медвежонок, и Айри достала его, взяла в руки. Черные глазки-бусинки блеснули в свете лампы.
Этого медвежонка ей подарила Фели, много-много лет назад. Шерсть у него уже местами свалялась, местами вылезла, и медвежонок уже скорее был драгоценным воспоминанием, чем любимой игрушкой.
Айри убрала его обратно за штору, села на кровать, согнулась. Она знает, кто станет следующей жертвой лендейлского палача и когда. А значит, это шанс для нее с Кеймроном схватить преступника.
Только как обезопасить Фели? И как разоблачить Нио?
Рисковать сестрой было страшно — намного страшнее, чем собой, но был ли другой выход?
Не сумев успокоиться, Айри пошла в комнату к Фели. Она еще не спала, расчесывалась у зеркала.
— Айри, ты белее снега. Что случилось? — спросила она, отложив расческу, подошла к ней, взяла за руки. — И холодна, как мертвец. Да что происходит? Что не так с этим твоим Нио? Все ведь из-за него?
Айри кивнула.
— Фели, я не хочу, но я должна попросить тебя… Об очень опасной вещи. Очень. И ты вправе отказаться, потому что все это происходит из-за меня.
И Айри рассказала о лендейлском палаче, о своих подозрениях, поделилась предположениями. Фели слушала Айри, только иногда сжимала крепче ее руки, и постепенно лицо ее наполнилось решимостью, огонь уверенности загорелся в глазах:
— Еще я не удирала из города из-за всяких преступников! Я верю тебе, Айри, и поэтому не откажусь от своего выступления в театре. У тебя с господином Олденом все получится. Вы придумаете, что делать. Время еще есть.
И Айри, наклонившись, обняла сестру.
Глава 28
— Да ты даже так приметный! Такого не спрячешь, — ворчал Эн.
Он привел Кеймрона в свою съемную квартирку под крышей какого-то дома на окраине Лендейла, и пытался найти хоть какие-то вещи, которые сделали бы урожденного сына барона хоть немного похожим на простого мужика.
— Не, без шансов, — сказал Эн и сорвал с головы Кеймрона свою старую, потертую шляпу. — Ты в простой одежке еще больше внимания привлекать будешь. И знают тебя слишком многие.
— Значит, план меняется, — и Кеймрон надел свой пиджак, свое пальто. — Никаких разговоров, сразу арест.
— Э! А обещание? — недовольно спросил Эн.
— В допросной поговорите.
Под покровом ночи Эн привел Кеймрона и агентов Шестого отделения, ради маскировки переодетых в обычную одежду, к одному из старых домов на окраине, который уже много лет хотели снести, но все никак не приступали к этому делу. На втором этаже теплился едва заметный огонек.
— Там взрывчатки много. Если просто так войдете, он все подорвет, — сказал Эн и пожал плечами. — А на первом этаже его охрана. Отбитые ребята.
Окошко было слишком маленьким для каких-либо действий.
— Тогда иди, Эн. Думаю, твое появление привлечет внимание одноухого, и он хотя бы спустится вниз.
— Если меня сразу не застрелят. Я ведь пропал. А пропавшие среди нас хуже предателей, значит, таких могли вы обработать, — ворчливо заметил Эн.
— И что предлагаешь? Стоять здесь, пока они сами не выйдут?
— Мне нравится такой вариант, — кивнул Эн. — Ладно, попробую для вас выманить этого типа. Но разговор с ним ты мне обещал!
Они стояли в арке другого дома, когда-то явно принадлежавшего богатому человеку, а теперь — полуразрушенному. Эн, набросив на голову капюшон, выбежал на улицу, и вскоре раздался его сорванный, низкий голос:
— Эй! Одноухий! Выходи, разговор есть! Какого ты меня Шестому отделению сдал⁈ Одноухий! Я знаю, что ты тут!
Свет в окошке мигнул, на улицу высыпала толпа мужиков внушительного вида, и они окружили Эн.
— Да я это, я! Смотрите, что терпеть пришлось из-за вас! Гады! Сдали меня, да⁈ Думали, поймают меня, и все⁈ — бушевал Эн и, кажется, врезал кому-то по лицу.
Раздались ругательства, шум, но все прекратилось, когда из дома вышел высокий, лысый мужчина с одним ухом.
— Прекрасно, Эн, — шепнул Кеймрон, и ураганный ветер пронесся по улице, сбил с ног всех находившихся у дома, а одноухого подхватил, поднял ввысь, закружил в вихре.
Остальные попытались сбежать, но в это время вздыбилась местами дорога, и из-под нее вылезли мощные корни, схватили всех за ноги, руки или туловища, оплели, не позволяя вырваться.
— Взять всех, — приказал Кеймрон, а сам достал из кармана часы.
Стрелки с равнодушием палачей показывали первый час ночи. Все, что могло случиться в лиловом особняке на Понд-Атре, наверняка уже случилось. Кеймрон резко закрыл крышку часов, убрал их в карман.
— В Шестое отделение их! — приказал он, а сам вошел в опустевшее здание.
Эн не соврал — здесь и правда находилось очень много взрывчатки, и хватило бы одной спички, чтобы на воздух взлетела половина улицы. На втором этаже в комнате лежали карты со странными отметками, тетради с записями, оружие, патроны, а в столе были спрятаны мешочки с золотом. Оставшиеся с Кеймроном два человека пригласили патрульных, привели их, ион оставил на них работу по описи всего, что находилось в здании.
Кеймрон вернулся в Шестое отделение. Одноухий сидел в допросной, и Кеймрон велел привести к нему Эн, а сам ушел в кабинет и вернулся в подвал через полчаса. В допросной была тяжелая тишина.
— Все, пора расходиться, — объявил он, и Эн увели в камеру.
Одноухий прищурился. У него было на редкость неприятное лицо, больше похожее на морду, и кривые желтые зубы, которые он постоянно показывал в оскале.
— Полагаю, он получил ответ на свой вопрос. А меня вот интересуют имена тех, кто стоит за тобой. Да, кстати, Тарлок арестован, его записи у нас. Так что лучше начинай говорить. За помощь можешь получить меньший срок на каторге.
— Все говорили, что ты революцию погубишь, — сплюнул одноухий. — Все.
— Революцию? Хотя бы ты не продолжай говорить о ней. Мы ведь оба знаем, ради чего это все было затеяно, — и Кеймрон прищурился. — Деньги вам платили не простые люди.
— И что? — хмыкнул одноухий. — Доить-то эти денежные мешки лучше, чем забирать копейки у вдов и рабочих! Кто сказал, что в конце бы мы послушались их и сделали все, как им хотелось бы, а⁈ Урод ты! Весь план нам сломал! А мог бы проснуться однажды в свободной и счастливой стране!
Кеймрон вскинул бровь. Поворот был
