Легенда о Глорусе - Вика Соколова
— Дальше, думаю, я сама, — тихо сказала Иоанну, стараясь не разбудить Арена. — Сейчас начнется «мясо», так что свидетели мне ни к чему.
— Понял, — усмехнулся он и, развернув лошадь, подмигнул мне. — Жду не дождусь новой встречи.
— Я ее вообще-то Джеральду обещала, а не тебе.
— Вот так всегда, — огорченно развел он руками. — Оттого и не люблю знакомить его с приглянувшимися мне девушками: они вечно выбирают его. Но, миледи, даю вам время передумать. Где меня найти — ведаете, а покамест всего вам доброго.
— Тебе тоже, береги себя и брата, — помахала ему на дорожку.
Когда Иоанн уехал, я еще несколько минут просто буравила спящего парня гневным взглядом. Особым вниманием пользовался его указательный палец, на котором переливалось и сверкало на солнышке кольцо духов. Как же мне тогда хотелось придушить Арена, прям руки чесались. Кто ж так поступает-то?
— Идиот! — крикнула я на него.
Парень мигом проснулся и на рефлексе потянулся за луком, но, разглядев меня, с недоумением прищурился.
— Ингрид? — Он настолько не верил своим глазам, что даже начал их тереть, думая, что это сон. — Что ты здесь делаешь? Как добралась?..
— Это единственное, что тебя волнует? — со злостью перебила. — На себя стрелочку перевести не хочешь? Бросил меня, забрал кольцо и при этом не сказал ни слова! Хоть представляешь, как я распереживалась? Хотя о чем это я? Ты ведь думал только о своем душевном спокойствии, а на мое — наплевать!
— Что за околесицу несешь? — Арен вдруг резко помрачнел. Он излучал крайнее недовольство и даже, сказала бы, злобу. — Возвращайся немедля. — Его слова упали, как камни, брошенные в спокойный пруд. Во всем его естестве читалось враждебное отчуждение. Как в самом начале. Но почему мы снова вернулись к этому?
— Арен, тебе не кажется, что в данной ситуации должна злиться я, а не ты? Так что, будь добр, усмири свой эгоизм, собирайся и поехали уже к озеру. — Я хоть и старалась говорить максимально бесстрастно и миролюбиво, но бушующие внутри эмоции все равно добавляли в голосе щепотку нервозности.
— Ингрид, что ты, ради всех святых, делаешь?! — Арен неожиданно перешел на крик. — Хотя бы думаешь иногда? Мало досталось? По какой причине покинула логово? Лучше осталась бы там!
«Что? Почему кричишь на меня?» — я была поражена подобной реакцией. В его голосе чувствовался горький яд, а в глазах читалось безмерное недовольство, словно он столкнулся не с союзником, а с надоедливой поклонницей.
Я до боли сжала поводья, не совсем понимая, как на это реагировать. Впервые за долгое время видела его таким. Стало до боли обидно. Я не чувствовала себя виноватой, но отчитывали и переводили стрелку все равно на меня. Это было несправедливо.
— То есть хочешь, чтобы я уехала? — тихо спросила я, борясь с сдавившим горло комом.
— Да.
От этого мгновенного ответа я ощутила ни на что не похожий укол в сердце. Арен даже не колебался. Просто уходи — и все, финита ля комедия.
— Так просто, да? — Смотрела я в его холодные глаза, пытаясь найти хоть проблеск сомнения. Но они были полны непоколебимой решимости. — Ладно, я сделаю так, как ты хочешь, но прежде, раз ты уж настолько честен, ответь мне: почему? Почему я должна развернуться, пройдя уже такой длинный путь?
Арен набрал в легкие воздух — я приготовилась выслушивать тираду о своей бесполезности, но он вместо очередных обидных слов просто выдохнул и отвел взгляд в сторону. Арен пытался спрятать лицо, на котором читалась немая борьба эмоций. Из-за этого я ощутила прилив сил, будто нашла крошечную брешь в его броне и, вооружившись воображаемой шпагой, решила идти до конца.
— Чего молчишь? Ответь же, — гнула свое, медленно приближаясь к парню.
— А сама не ведаешь? Это не твой путь, уходи, — нервно бросил Арен и, развернувшись, принялся собирать вещи.
— Серьезно? После всего, что мы прошли, ты отмахиваешься от меня такими словами? Это не сработало в самом начале и уж тем более не сработает сейчас. — Игнорируя боль, я слезла с лошади и подошла к Арену, который начал крепить седло на Эрнеста.
— Я все сказал. Что еще ты жаждешь услышать — мне неведомо, — отстранено проговорил он, до сих пор не повернувшись ко мне лицом, хоть определенно и почувствовал, что я стояла совсем рядом. Открытое игнорирование очень нервировало.
— Арен, я не так глупа, как ты думаешь. И без честного ответа не уйду, так что наберись смелости и скажи правду, глядя мне в глаза. Время вспять не вернешь, и как бы ты того не хотел, мы уже перешли отметку заклятых врагов. Правда, думала, что мы стали друзьями, но, по всей видимости, только я была такого мнения. Ну и ладно, переживу. Просто надеялась получить от тебя хоть немного уважения, но, похоже, даже этого не достойна.
Как об стенку горох — Арен даже не остановился, молча продолжал заниматься своими делами. И чего только распиналась? Мне надоело чувствовать себя пустым местом, поэтому, выдохнув, отпустив все, направилась к лошади, желая уехать как можно скорее.
— Это ложь, — вдруг остановил меня низкий голос.
Я обернулась, но Арен все так же стоял спиной. Создалось ощущение, что он играл со мной в извращенную версию перетягивания каната: и сам отпустить не мог, и мне не давал.
— Тогда что правда? Ответь. Не томи ни себя, ни меня. — Но в ответ я получаю лишь тяжелое дыхание. Нервы уже не выдерживали. — Издеваешься надо мной, что ли?!
— Нет, Ингрид, — Арен произнес мое имя с такой теплотой и нежностью, что это просто взорвало мой мозг.
— Ну все, достал, — прошипела я и стремительно направилась к нему. — Не будь трусом и выскажи мне уже все в лицо! — с криком развернула ошарашенного парня к себе. — Я же не умею читать мысли и не знаю, что творится у тебя в голове, раз ты то гонишь меня, то пытаешься задержать, словно не хочешь, чтобы я взаправду ушла. У тебя биполярка, что ли? Не понимаю! Ничего не понимаю! Прошу, объясни мне, о чем ты думаешь?
— Извини, я не ведаю, как правильно поступить, — выдохнул Арен, прикрыв лицо ладонью. — Я хочу сказать, это путешествие слишком опасно. Изначально не стоило брать тебя с собой. Нужно было самому… — Он яро начал ерошить свои волосы. На его лице отразилось сожаление.
— Ты считаешь, что я была в тягость? Лучше бы не поехала с тобой?
«Неприятно. Больно. Зачем спрашиваю, если
