Тайна короля - Алена Юрьевна Савченкова

— Простите, миледи…

— Я не хочу продолжать этот разговор. И хочу, чтобы к моему возвращению вы уже спали и выкинули из головы все мысли, кроме тех, что положено иметь почтительной дочери, которая не пытается делать что-то за моей спиной.

— Да, миледи, — едва слышно выдавила она.

— Тогда приступайте, — произнесла я, отворачиваясь и направляясь к двери.

* * *

— Тебе ее не жаль?

Я лишь на миг замедлилась, услышав позади этот голос, а потом продолжила обрывать лепестки у розы.

— Она все равно скоро умрет.

— Но не так скоро, если ей в этом не помогать.

Я стиснула кончиками пальцев бутон и прикрыла глаза, чувствуя, как со спины обволакивает приближающееся тепло, и раскрыла их, только когда Бодуэн обошел меня и встал спереди.

— Почему ты пришла?

— Я хотела побыть одна.

— И именно поэтому выбрала то место, где наибольшая вероятность встретиться со мной? — Он обвел рукой розарий, где я сидела на бортике фонтана.

Я смахнула с подола оборванные лепестки, и они упали на плиты черными каплями.

— С каких пор розарий стал твоей территорией?

— С тех, как ты стала сюда приходить.

Я сжала рукой стебель, чувствуя, как впиваются колючки.

— Позволь, — Бодуэн протянул руку, и я, помешкав, подала ему розу. Но в последний момент он, словно одумавшись, убрал пальцы. — Впрочем, это лишь по старой памяти…

Я смотрела какое-то время на стебель, осиротевший без украшавших его лепестков, и отложила его на борт.

— Ты как-то спросил меня, что я знаю о Праматери. Что ты имел в виду?

Бодуэн двинулся вокруг фонтана, кажется, полностью поглощенный рассматриванием девы в центре. Я же завороженно следила за силуэтом, от которого исходило легкое мерцание.

— Когда-то я, как и ты, как и все люди, поклонялся ей.

— Как твоя дочь? Твоя старшая дочь.

Бодуэн посмотрел на меня.

— Да, Бланка до сих пор верит в общепринятую историю.

— И что же изменилось с тех пор?

— С тех пор я узнал немного… другую.

— И какое отношение она имеет к нашей семье?

Бодуэн посмотрел на свою руку, а потом — снова на мраморное изваяние.

— Она имеет отношение к тому, что происходит с Алекто.

Я вздрогнула — он впервые назвал ее по имени — и прижала ладонь к животу, словно заново ощутив ее в себе.

— Ты знаешь это, потому что Покровители из мира… — язык отказался произнести "не-людей".

— Это неважно. Важно то, что Алекто на правильном пути, а ты ей мешаешь.

— На правильном? — Я резко поднялась с бортика. — Сегодня она солгала мне, чтобы встретиться с мальчишкой из прокаженных.

— Огнепоклонники не прокаженные.

Бодуэн медленно двинулся в мою сторону, и я ощутила, как с каждым его шагом в голове остается все меньше мыслей. Оказавшись совсем близко, он какое-то время удерживал мой взгляд, а потом прошел мимо. Я последовала за ним, словно меня тянули невидимые нити.

— Хочешь сказать, я должна просто отойти в сторону, позволяя ей творить все, что захочет?

— Она кажется разумней одной девы, которую я знал, когда ей было шестнадцать.

Я осеклась, чувствуя, как сжимается горло.

— Той девы больше нет.

— И хорошо, ведь она выросла в женщину, которая извлекла опыт из своих ошибок.

Я отступила и указала на борт, на котором в раскрытом мешке лежал сладкий кекс с лимонными корками и фляга с горячим вином.

— Разделишь со мной трапезу?

Бодуэн приблизился, глядя на принесенное так, будто уже почти позабыл, как выглядит еда.

— Ты всегда приносишь припасов на двоих, когда хочешь побыть одна?

— Да.

— Хорошая привычка. — Он присел рядом на борт. — И как к ней относится твой муж?

— Он к ней не относится.

Я тоже опустилась на прежнее место.

— Рогир сейчас дома, залечивает рану на ноге.

— Тогда мне повезло: все достанется только мне, — произнес он, глядя на меня в упор.

— У вас, покровителей, что, нет праздничных кексов? — невозмутимо спросила я, разламывая десерт на куски.

— Боюсь, нет, — ответил Бодуэн, глядя на то, как я кладу на салфетку порцию и протягиваю ему.

— Ну же, — я качнула куском.

Бодуэн медленно улыбнулся.

— Посмотрю, как ешь ты.

Я медленно положила кусок обратно.

— И горячее вино Покровители тоже не пьют?

Бодуэн чуть качнул головой, все с той же улыбкой, и я плеснула в кубок себе.

— Как ты раньше праздновал Солнцеворот? Или этот вопрос — один из тех, которые мне нельзя тебе задавать?

— Начать с того, что мне нельзя здесь быть.

— Тогда почему ты здесь?

Я посмотрела на него — он не отрывал от меня светящихся радужек.

— Наверное, потому что так я чувствую себя… человеком.

Я замерла, уже поднеся кубок к губам.

— Тогда пусть нечеловеком сегодня буду я. — Я резко выплеснула содержимое наземь. От трещин на дорожке начал подниматься пар.

— Жаль, — произнес он, глядя на пятно, — чувствуется, хорошее вино.

— Так ты не скажешь?

Бодуэн вздохнул и чуть отклонился назад, опираясь на руки и глядя на цветы.

— Я таскал печенья с кухни, прямо, как твой племянник. И еще любил момент обмена дарами. На мистериях про жизнь Праматери мне было скучно…

Я представила, чем было нескучно заниматься красивому принцу во время празднеств, когда замок был полон хорошенькими девушками.

Бодуэн поднялся, и я невольно подалась вперед. Наш разговор походил на те, что были семнадцать лет назад.

— Не уходи.

Он смотрел так долго, что я почувствовала, как в глазах собирается горячее.

— Хамелеонша, я…

— Знаю, больше не человек. Знаю, ненавидишь меня…

— Я тебя не ненавижу. Просто тебе лучше не видеть меня. И когда Алекто пройдет полную инициацию, я уйду.

— Полную инициацию?

— Ты говоришь, что она Морхольт, но она ни разу не перекидывалась. Зато призвала волков в лесу, когда на вас напали. А значит в ближайшее время она станет Скальгердом. Или я ошибаюсь — и Морхольтом, ведь ты с ней тренируешься. А может, и никем из них.

— Что?

— Если она свяжет судьбу с тем, за кем не стоит Покровитель, то дар не проявится полностью и погаснет.

— Но это невозможно. За любым из знати он стоит, даже за Рогиром, хоть у него он едва проявлен.

— Я об этом огнепоклоннике.

Я умолкла.

— Этого не произойдет.

Он обвел сожалеющим взглядом куски кекса.

— Мне пора. Закрой глаза.

— Зачем?

— Не хочу, чтобы ты это видела.

Я послушно прикрыла их, а когда раскрыла, передо мной уже никого не было.

ГЛАВА 23

— Итак, продолжим?

Омод прошелся по своим покоям и опустился на край кровати.

— Продолжим, ваше величество.

— Вы