Ледяная корона - Ева Верми
– Поэтому ты думаешь, что это или я, или Полярис? Но ведь этим магом может быть кто угодно. Сколько их еще в Неоре!
Дубхе вновь кивнул:
– Богини не просто так послали тебе то предсказание. Им и, видимо, нам очень нужен этот маг. И либо это сам Полярис, либо ты, которой этот Полярис нужен, чтобы войти в апогей своей силы.
– В твоих словах есть крупица истины, Дубхе. Но я бы не торопилась с выводами. Как нам тогда достать Поляриса?
– Это не все.
– Ты что-то еще нашел?
– Я думаю, что мы можем «привести» тебя буквально. Скорее всего, мы – путеводные нити к Полярису. Как… ключи к нему.
– И что это должно значить?
– Вот, смотри, я покажу, – подскочил он.
Он развел руки, создал три световых шара и подвесил их в одну цепочку.
– Вот так находят Полярную звезду на небе. Нужно найти звезды Медведя и Оси, и на прямой, которую они образуют, находится Полярная. Так и мы приведем нас к Полярису.
– И как ты себе это представляешь? Соединить вас, чтобы из вас, как в сказке, луч света вырвался?
– Было бы неплохо, – усмехнулся он. – Это значительно облегчило бы нам задачу.
– Я серьезно.
– Так и я серьезно, возможно, мы могли бы направить наши с Мераком силы или обединить.
– Как силы наследниц? У нас же нет такого артефакта.
– Есть! – Дубхе схватил меня за плечи. – Он есть, Нивис. И он находится во владении Осеннего престола.
– У Имбри?
– Да! И есть мы сможем им воспользоваться, то точно узнаем, прав ли я.
– И что по-твоему должно произойти?
– Этот артефакт умеет соединять и разъединять энергии. В худшем случае, если я не прав, он спаяет наши силы с Мераком. Но так же мы потом сможем и разъединиться. Две энергии соединить реально.
– Зачем тебе это, Дубхе? Ты ведь знаешь, что если забрать энергию у магического существа – он умрет. Я благодарна тебе за рвение, но я не понимаю. Ты рискуешь жизнью ради чего?
Я всматривалась в Дубхе, пытаясь понять его. Казалось, он был охвачен азартом охотника, приближавшегося к добыче и готового ее вот-вот поймать.
– Признаюсь, я и сам до конца не понимаю этого азарта.
Дубхе слегка замялся, обдумывая свои слова.
– Жить без прошлого очень тяжело, Нивис. Я не помню, ни кто я, ни чем жил. Будто меня не существовало до недавнего времени. Это очень тяжелое бремя. Допустим, мои слова королеве подтвердятся, но когда все закончится, что мне делать? Куда податся? Так и бродить по Неоре без памяти и без жизни?
Крафинин посмотрел на меня прямо, на лице – спокойствие и безмятежность, но глаза… У меня сжалось сердце при виде этой картины.
– Поэтому я готов пожертвовать свою силу Мераку, если тот согласится. Я готов рискнуть.
– Ладно, ладно, уговорил, – сдалась я, вскинув руки. – Я спрошу у Имбри об артефакте. Как он называется хотя бы?
– Подожди, я читал где-то, забыл. А, вот, нашел. Камень стечения.
– Впервые слышу о…
– Картину привезли! – забарабанил Мерак в дверь библиотеки. Его голос я ни с чем не спутаю. – Нивис, ты здесь? Мне удалось купить картину! Ее уже привезли!
Я вскочила, забыв о словах, что собиралась сказать, и поспешила отпереть дверь. Щеки Мерака горели от радости, сам он был каким-то взлохмоченным.
– Дубхе? – удивленно перевел он глаза мне за спину. – А ты что здесь делаешь? Почему вы закрылись?
– Ничего такого, – спокойно ответил Дубхе. – Я просто не хотел, чтобы нас подслушали.
– А меня почему не позвали?
Мне кажется, или я слышу обиду в голосе Мерака?
– Ты же только что приехал, – хохотнул Дубхе, будто и не было серьезного разговора между нами.
– Так, и что вы обсуждали? – продолжил допрос Мерак.
– Потом, все потом, – поторопила его я. – Веди нас к картине, там и поговорим.
Мы вышли в гостиную, где картина временно стояла на полу у стены, прикрытая тканью.
– Нивис! Вот и ты! – радостно воскликнула мама. – Мерак сказал, что ты купила этот портрет. Не понимаю, зачем он тебе понадобился, но куда ты хотела бы его повесить?
– Никуда! – слишком быстро ответила я. – Отнесем его в снежную гостиную.
Мама в недоумении покачала головой, но ушла, лишь махнув на нас рукой.
Снежную гостиную чаще всего использовала я. Из трех в замке она была моей любимой. Стены ее были увешаны моими пейзажами. Шикарный стол, украшенный стеклярусом, несколько стульев, обитых вручную вышитой тканью, своим видом напоминавшую гобелены, и пару диванчиков я подбирала сама. Но главным достоинством гостиной были витражи: все три окна от пола до потолка представляли собой искусно выложенные картины зимних просторов, флоры и фауны Аэтерны, стекло для которых мы с братьями изготовили собственноручно.
Лакеи внесли картину и поставили ее на широкий мольберт. Сам холст был где-то метр на метр. Кшяжне Полярис был изображен в три четверти: красивое, правильно отточенное лицо, волосы цвета вишни, дорогой камзол высших чинов Аурума. Его руки были сложены на груди, а на фоне – какой-то зал с высокими окнами. Но вот то, за что я ненавидела работы Артифекса и не видела в них и капли искусства, были пустые стекляные глаза и общая атмомфера неестественности. Его портреты были лишены глубины и истории. Смотря на Поляриса я будто бы видела картонку, а не живое существо. Не было у него и чувства цвета. И в реальности, как это часто оказывалось, Полярис мог выглядеть чуть иначе. Мерак и Дубхе тоже с любопытством рассматривали портрет.
– Кого-то он мне напоминает, – протянул Мерак. Он перевел взгляд на Дубхе: – Точно, тебя! Подождите, но ведь это не Дубхе. Если Дубхе – это Дубхе.
Я кивнула, давая молчаливое разрешение Дубхе рассказать о его открытии Мераку.
– Матерь Драконья! – воскликнул Мерак. – Да ты никак голову отморозил на улице? Эта теория притянута за драконьи яй… уши.
– Думаешь?
– Он и тебя на это купил? – опешил Мерак. – Я понимаю, ты отчаялась, Нивис, но не до такой же степени, чтобы верить, что наши силы вот так вот просто можно объединить. Чтобы что? Из нас, как в поэме: «луч небосклон пронзил, звеня и рассыпая звезды»?
Увидев, что Дубхе открыл рот, Мерак его перебил:
– Я слышал твое объяснение. Вы сами себя слышите? Да я скорее поверю в то, что мне просто память стерли. Хотя тоже не совсем ясно, зачем я кому-то понадобился, но…
