Ледяная корона - Ева Верми
– Вон как оно все закрутилось… Ты про брата у Имбри не спрашивай, – вдруг посоветовал дед. – Я много сотен лет топчу землю, не верю я в такие совпадения, ох, не верю. Сам попробую разузнать, что смогу. И свою теорию никому особо не доверяйте, мало ли где сейчас уши понатыканы. Никуда не лезьте, поняла?
Я неохотно кивнула. Дед поднялся.
– Ты тоже думаешь, что все это ради лишения меня трона?
– Твоя мама рассказала мне об этой догадке, – дед вздохнул. – Но, может, дело не только в тебе. Я думаю, кому-то нужно было убрать с дороги Поляриса. И я говорю не про твоего брата, Нивис. Ичес запретил ему въезжать в страну и видется с тобой.
– Откуда ты знаешь?
Дед рассмеялся:
– Он же не идиот, чтобы бросать тень на королевскую семью. Так, выместил злость да и только, – поймав мой недоумевающий взгляд, дед разъяснил: – Спрашивал он у меня охранительные заклинания как-то. Не проклинал он его понастоящему, просто наложил вето на въезд в страну и все. Но заклинания и проклятья – совсем не одно и то же. Первые действуют ровно так, как их наложили, а вот проклятья, пусть даже и баловские, могут иметь неожиданные последствия.
– Почему он сам мне тогда не рассказал?
Дед только пожал плечами:
– Пора ехать. Будем на связи, внучка.
– Спасибо, дедуль, – поблагодарила его я, бросаясь в его объятия. Дед крепко обнял меня.
– За детей и Стирию не переживай, с нами пока поживут. Им на пользу только пойдет. Заскучаешь – приезжай к нам.
Глава 34. Первые ответы
Следующим вечером незадолго до ужина Дубхе повел меня в библиотеку со словами: «Я нашел предсказание».
– Ты уверен, Дубхе?
– Да, я вчера вечером все перелопатил. Кажется, я нашел то самое.
– То есть оно настолько старое, что уже вписано в альмонахи?
Дубхе кивнул. Мы зашли в библиотеку, он закрыл дверь.
– Если ты сейчас решишь признаться, что на самом деле был злодеем все это время, будет очень не кстати, – отшутилась я, внутренне напрягшись. События последнего месяца сделали из меня параноика, но как иначе? Даже своего брата я знала не так хорошо, как хотелось бы.
Дубхе рассмеялся:
– Нет, в моей с Мераком компании ты можешь быть в безопасности, даже не сомневайся. Я просто не хочу, чтобы кто-то смог нас нечаянно подслушать.
– Уже и за Мерака поручишься? Вы ведь не так давно знакомы, – усмехнулась я. Мы сели за стол, Дубхе развернул заготовленную книгу на драконьем языке.
– Понимаю, звучит странно, но я будто знаю его, как себя. Впрочем, если мы действительно связаны, то так и должно быть. Смотри, предсказание очень старое, датируется 760 годом новой эры. Где тут это было?.. – он водил пальцем по строчкам, выискивая нужную фразу. – Извини, я не очень хорошо понимаю драконий, мне плохо давались мертвые языки из-за невозможности тренироваться.
Я прыснула и заметила, как заулыбался Дубхе, довольный удавшейся шуткой.
– Зато у нас была единая письменность, – заметила я.
– Мы не много потеряли, – пожал плечами Дубхе. – Говорить на одном языке все еще более, чем достаточно. К тому же разная письменность помогает сохранять государственные тайны надежнее. Вот оно!
Он победно ткнул пальцем в книгу.
– «Родится маг, что своей силой превзойдет своих учеников…»
– Учителей, – поправила его я.
– Точно! «…его сила создаст баланс, развеет хаос, свергнет негодных еретиков и воссоединит народы. Основную мощь он постигнет лишь в браке, где оба… единство, оба застынут…» Прости, тут лучше тебе перевести.
– «… где оба сольются в единстве, станут опорой друг другу».
– Видишь? – протянул Дубхе. Мне, правда, было не очень понятно, что я должна была в этом увидеть. – У меня есть два варианта, кто может быть этим магом: тот самый Полярис или ты.
– Я? – удивилась я. – А я тут причем?
– У тебя проблемы с браком, а здесь про это идет речь, это не может быть случайным совпадением. Ты в каком году родилась? Примерно в 830-х, верно?
– В 837 году, – кивнула я. – А предсказание было дано задолго до моего рождения, даже слишком.
– Тогда это Полярис, – легко согласился Дубхе. – Значит, он родился после 760-го года, то есть это кто-то молодой. Ему около 300 лет, что несколько упрощает наши поиски.
– Не так уж мало магов родилось после 760-го, например, вместе с братьями на потоке училось достаточно много их ровесников. Да даже вы с Мераком.
– Понимаю твой скепсис, – кивнул Дубхе, – но на самом деле новая эра, особенно после восьмого века, не очень плодовита на магов, с каждым десятилетием их рождается все меньше: магам дали больше свободы, границы раскрылись, Ралина тоже стала доступна для въезда. В какой-то момент людей и стихийников стало рождаться больше, чем чистокровных магов. Отчасти это не так уж плохо, ведь маги живут крайне долго, отчего большие семьи являлись привилегией лишь семей Четырех престолов, демография была так себе, стихийники обеспечили заселяемость и освоение земель с 7-8 веков как раз, а маги стала рождаться еще реже.
– Это я все знаю, но почему тебя радует сокращение количества магов?
– Баланс, Нивис, – вкрадчиво пояснил Дубхе. – Нам не нужно стимулировать рождаемость среди магов – войны в прошлом. Но маги не желают развиваться быстро, имея все время в мире. Именно стихийники двигают развитие наших стран последние два века вперед, помогая вам исполнять обязанности перед теми же Богинями, обеспечивают Ралину рабочей магической силой, ведь магов туда не затащить. И, наконец, в связи с быстрым течением жизни, маги могут наблюдать за развитием стихий. Циклы, которые занимают у обычного мага четыре-пять столетий, проходят у стихийника за сто-двести лет. А потому мы находим новые способы ее укрощения, более эффективного использования и восстановления.
– То есть, по-твоему, стихийники лишь материал для экспериментов? Жутко, не считаешь?
– Нет, – покачал головой Дубхе. – Маги не виноваты, что их жизнь длится дольше.
Я повела плечом, решив поразмыслить об этом как-нибудь в другой раз.
– С чего ты вообще взял, что это предсказание как-то связано с нами?
– А ты слышала о каком-то исключительном маге, который поразил свет своими силами?
Я покачала головой.
– Вот и я о том же. Поэтому я предположил, что кто-то узнал об этом предсказании и либо сам догадался,
