Наперегонки с ветром. Буря - Лера Виннер
— Да… Я потеряла его во время плавания. Так и не сумела отыскать.
Пришлось сжать и разжать пальцы, изображая, насколько мне неловко.
Я настолько отвыкла носить кольцо на безымянном пальце, что действительно не вспомнила о нём.
Это было не просто досадно. Такого рода промахи могли выдать.
— Это плохо. Потерять обручальное кольцо — дурная примета. Говорят, это предзнаменование того, что муж начнёт изменять, — аккуратно выщипанные брови Камиллы сошлись на переносице.
Она нахмурилась, изображая мрачную тревогу, но стрельнула в меня таким взглядом, что стало понятно: некоторые соображения насчёт того, с кем именно мне изменит муж, у неё уже есть.
Её наивная самоуверенность оказалась настолько забавной, что меня выручила — я улыбнулась ей в ответ лишь уголками губ, но вполне искренне.
— Я не верю в дурные приметы.
Медовое пирожное всё ещё ждало, и съесть его мне хотелось просто потому, что остальные дамы себе подобного не позволяли, однако, Матильда не намерена была так быстро сворачивать этот разговор.
— Камилла права, графиня. Не будьте так легкомысленны. Как вы могли видеть, Фьельден лежит у подножья гор.
Теперь, когда пришла моя очередь изображать дуру, я моргнула, уставилась на неё с весёлым недоумением, хотя и напомнила себе о том, что с её племянницей мне в этом искусстве не тягаться.
— Хотите сказать, банши или фэйри могут спуститься с гор, чтобы обольстить моего мужа?
Возникшая в моём воображении картина оказалась настолько яркой, что захотелось улыбнуться снова, но я вовремя напомнила себе, что посвящать впечатлительных дам в подробности всё же не стоит. По крайней мере, не в такие.
— Вы напрасно смеётесь, — мадам Готтингс не успела сдержаться, и в брошенной ею короткой фразе прозвучало и презрение, и неприязнь, и вполне очевидный приказ с ней не спорить. — Горы не прощают слабости, а Фэрэй часто испытывает влюблённых. В особенности — супругов. Вы вряд ли знаете эту легенду, но поинтересуйтесь. Пусть она уже и не имеет былой власти, у неё всё ещё достаточно сил, чтобы посылать нам великие искушения. Всем нам.
Глава 3
Женевьева пришла за мной спустя полчаса и десяток грустных историй о парах, распавшихся из-за происков озлобившейся богини.
Окинув нас нечитаемым взглядом, она сообщила, что граф Нильсон вот-вот освободится и нам лучше поспешить.
Матильда, к моей великой радости, откланялась и удалилась походкой страдающей от боли в спине королевы, а вот Джеральдина вызвалась меня проводить.
Всю дорогу до дома, в котором нам предстояло расположиться, она стрекотала как стая взбесившихся цикад, размахивала руками и патетично закатывала глаза.
Ответа от меня, к счастью, ни разу не потребовалось, и, делая вид, что внимательно её слушаю, я с преличествующим гостье любопытством оглядывалась по сторонам.
Женни наоборот молчала. Ни разу даже не попытавшись перебить Джеральдину, она изредка касалась мизинцем моей руки и указывала взглядом на то, что мне, по её мнению, стоило увидеть — старый фонтан в виде солнца, причудливый треугольный дом или растущий прямо посреди улицы вековой дуб.
Это взявшиеся буквально из воздуха завораживало и настораживало одновременно.
Я не чувствовала в ней ни силы, ни неправильности или болезни, которая могла бы облегчить ей восприятие меня. Или она так хорошо закрывалась, или была самым обычным человеком, и тем удивительнее было её быстрое расположение.
Поверить в то, что ей настолько одиноко, я готова не была. Даже с учётом дрянной свекрови и бестолковой невестки, Женни выглядела счастливой.
Её счастье, спокойное, непоколебимое и не поддающееся сомнению, разливалось в воздухе вокруг неё и было ей самой настолько очевидно, что демонстрировать его другим она не видела смысла.
Наблюдая за ней краем глаза, я заключила, что интересно будет при случае взглянуть на Самуэля Готтингса поближе. Уж слишком разительно его жена отличалась от жены его брата, как будто была выбрана им всему и всем наперекор.
Если так, это объясняло многое, включая то пренебрежение, которое позволяла себе его мать, обращаясь к ней.
Предназначенный для нас с Кайлом дом я узнала сразу, стоило ему только оказаться в поле зрения, хотя ни одна из моих спутниц ничего не сказала и даже взглядом не указала на него.
Дом оказался большим, построенным из темного камня, двухэтажным и увенчанным старомодной островерхой башней.
Такие обычно служили родовыми гнездами ни одному поколению своих владельцев, и если конкретно этот дом люди покинули, от него не просто можно, а нужно было ожидать сюрпризов.
К двойной массивной двери вели три широкие удобные ступени, но дверь эта пока была заперта.
— Вот, возьмите. Они были у меня, пока я занималась приготовлениями. Теперь они ваши, — Женевьева протянула мне второй комплект ключей.
Только теперь я поняла, что остановилась, разглядывая этот дом, как будто ноги сами приросли к земле.
В груди непонятно почему свернулся холодный и склизкий ком, и даже Джеральдина примолкла, наблюдая за мной.
К счастью, будет кому разнести по Фьельдену весть о том, что госпожа графиня онемела от восторга, увидев предоставленное городской властью жилье.
— Спасибо, — вторые ключи лежали у меня в кармане, и эту связку я просто сжала в руке.
Если оба комплекта оказались у меня, значит, Кайл…
Кайл вывернул из-за дома с левой стороны, где виднелись крыши хозяйственных построек.
Одна из них очевидно была конюшней, и, если я прочитала выражение его лица правильно, Искру и Норда устроили в ней со всеми удобствами.
— Нам, пожалуй, пора, — Женни тоже его заметила, и тут же коснулась моей руки, привлекая внимание.
На ее губах играла почти незаметная, но очень понимающая улыбка.
Джеральдина раздражала ее не меньше, чем меня, а с природным тактом все было в порядке.
Я кивнула ей и, пожелав обеим хорошего вечера, направилась к дому.
Кайл ждал меня у крыльца. Он поставил ногу на первую ступень, но не поднимался, давай мне время подойти.
Зная, что как минимум одна бестолковая мадам Готтингс смотрит мне в спину, я с трудом подавила желание пойти быстрее, потому что ледяной ком под ребрами начинал давить.
Больше всего мне хотелось плюнуть в лицо и Совету, и Мастеру, и этому заданию, и собственным планам на будущее и просто уехать.
Отсутствие на мне обручального кольца в любом случае станет предметом для пересудов и сплетен о том, что в семье графа не все гладко. Если я уберусь отсюда ночью, мало кто удивится.
— Надеюсь, вы хорошо провели время, графиня?
На лице Кайла не дрогнул ни один мускул, а тон, которым он задал этот
