Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики - Вайолет Девлин
— Кевин де Хэльд.
Кевин решительно шагнул, принимая новый статус как данность. Он, как и всегда, казался воинственным, но Авалона разглядела в его глазах смешинки.
Последнее имя. Всадники зашептались. Чье имя прозвучит следующим? Ее выбор уже обсуждали, и многим он пришелся не по душе. Но после следующего имени в зале воцарилась гробовая тишина.
— Иэн Пожиратель Душ.
Мужчина шагнул вперед. Но зуд так и не оставил хэллу в покое. Напротив, он лишь усилился.
— Подойдите, — велел хьенд Кадоган.
Всадники пересекли зал, замирая напротив Авалоны.
“Пора”, — подумала она.
— Я — Авалона Кэрролл, всадник, носящий имя мечника Авалона Чернеющая Сталь, клянусь защищать и оберегать свой боевой отряд, пока сердце мое не перестанет биться. Пока моя душа светла, а помыслы чисты, я буду верой и правдой служить Империи Сион и правящей власти. Я не отступлюсь и не убегу до тех пор, пока моя жизнь и воля принадлежат империи. Да будет так.
Иэн опустился на одно колено, склонив голову. Фонзи, Фейт и Кевин последовали его примеру.
— Да будет так, — произнесли они.
В тот же миг горло Авалоны сдавило, как от жесткой хватки и она поняла: клятва не пройдет для нее бесследно.
Этери
Олень постучался в панорамное окно. Желто-коричневые глаза не сводили бездумного взгляда с Этери. Она стояла в нескольких шагах от окна, находясь по другую сторону стекла, держала в руках глиняную кружку с ароматным кофе, а с ее плеч свисал флисовый плед. Темные очки-прямоугольники съехали с переносицы. Этери поправила их нервным движением. Олень начал бить копытом по веранде, отошел назад и снова стукнулся лбом о стекло. Его рога были обрубленными, а серая шерсть казалась припорошенной пеплом.
За всю свою жизнь в доме в лесу девушка не раз встречала лесных обитателей. Охота — одна из ее слабостей. Лицензированное охотничье ружье всегда находилось под рукой, но в этот раз Этери даже и не подумала о том, чтобы пристрелить пытающегося вломиться к ней в дом оленя. Странное поведение зверя ее насторожило.
Этери стянула очки и хмуро взглянула на него. Олень замер, прислушиваясь к крику пролетающего мимо косяка птиц и неотрывно рассматривая затуманенные глаза девушки, а затем стремительно бросился бежать в чащу. Тяжелый вздох был единственным шумным звуком в доме.
Так происходило всегда. Ее бояться. Животные чувствуют исходящую от нее энергетику смерти, а люди страшатся ее взгляда. И пока люди боятся Этери, она боится их.
Этери потерла уставшие глаза, сложила очки, убирая их в чехол, и одним глотком осушила кофе. Все, на сегодня достаточно странностей. Пора ложиться спать, хотя она так не любила это делать.
Прежде чем забыться беспокойным сном, девушка долго ворочалась. Она никак не могла забыть таинственного незнакомца из книжной лавки. Казалось, даже сейчас каждый миллиметр ее тела будто бы сканируется его тяжелым взглядом. За ней наблюдают? Ощущения слежки и тревоги не покидало ее с того самого момента. Этери поплотнее укуталась в теплый плед, свернулась комочком и уснула.
Каждые три дня она видела одно и то же сновидение, которое, словно заезженная пластинка, повторялось снова и снова. Это длилось на протяжении многих лет, и при желании Этери могла бы пересказать его наизусть. Сначала она появлялась на лесной опушке. Высокие деревья-гиганты шелестели яркой зеленой листвой, а неподалеку тишину леса нарушало журчание ручейка. В воздухе искрила мощная энергия. Будто бы сотни электрических зарядов пронзали ее кожу.
Этери никогда не принимала участия во сне и даже не хотела в нем появляться, но какая-то непреодолимая сила заставляла ее раз за разом окунаться в одни и те же события. Вот из маленького, сложенного из кирпича домика выходит молодая девушка, немного моложе самой Этери. Ее распущенные волосы цвета вороньего крыла блестят в лучах далекого солнца. На ее простом хлопковом платье искусно вышиты цветы сирени. Девушка улыбается и протягивает руки к проплывающим мимо облакам, не замечая позади чей-то пристальный взгляд, от которого даже Этери становиться жутко. — Я же обещал, что найду тебя, любовь моя. — Низкий властный голос заставляет ее вздрогнуть. Она тревожно оборачивается, замечая мужчину, скрытого в тени вечнозеленого дуба. Мужчина отталкивается от ствола дерева и медленно бредет к замершей девушке. Он высок, крепко сложен. Короткие золотые пряди волос убраны назад. У него острый подбородок и резкие черты лица, о которые можно порезаться. Глаза словно теплое летнее небо, но в них не чувствуется глубины, только застывший голод и алчный блеск. — Элена, — произносит он мягко, подбираясь все ближе. — Елена, — машинально поправляет она, все еще не сходя с места. — Что вам от меня нужно? Этери чувствует ее растерянность и замешательство, но не страх. Она не боится этого мужчину. Просто опасается. — Я пришел задать вопрос. — Мой ответ “нет”, — отвечает она, не раздумывая. — Ты не услышала сам вопрос, — тихо смеется он. Этот смех пробирает до самых костей. — Полагаю, он не изменился с нашей последней встречи, — она делает шаг назад, но мужчина ловит ее руку, не желая отпускать, — пока существуют все звезды, от Мориона до Небесной Дивы, я никогда не стану вашей женой. — Почему? — вкрадчиво спрашивает он, сжимая руку девушки чуть сильнее. Высвободиться у нее не получается. — Кого ты пустила в свое сердце, Элена? — Я предана только самой себе, — с вызовом отвечает она, — но замуж за вас не пойду. — Причина в любви? Ты ведь не любишь меня так, как люблю тебя я? — Верно. Но причина не в этом, — она подошла ближе и положила руку на его шелковую рубашку. Туда, где должно биться сердце. Любого, кто посмел бы провернуть подобное, сразу ждала расплата. Этот человек слишком высоко ценил свою жизнь. Но от ее рук он готов погибнуть, — вы мните себя героем, но ваше сердце черно. Я вижу в нем только смерть и мглу. Она брезгливо отдергивает руку, отряхивая ее, будто испачкавшись. И мужчину это задевает. На его лице написана ярость, а голубые глаза темнеют от неконтролируемых эмоций. Он хватает Елену за волосы, силком притягивая к себе, и шепчет в губы, обжигая жарким дыханием — Ты принадлежишь мне по праву. По губам девушки алым, словно спелая вишня, проскальзывает мимолетная улыбка, но тут же исчезает. Она знает, что он имеет в виду, и если следовать условностям — он прав. Но она никогда им не следовала. — Вам принадлежит все, но не моя воля, — отвечает она, и не думая вырываться. —
