Божественный спор - Милослава Финдра
— О чем?
— Это касается твоего дара. Надеюсь, я не лезу в слишком личное… — снова замешкалась царевна.
А Лиона с недоумением приподняла брови.
— О каком даре вы говорите? Я чего-то не знаю?
Внутри нее вновь поднялась былая настороженность, и Рие стало стыдно. И за то, что так и не поделилась секретом с подругой, и за то, что разрушила редкий момент, когда та была беззаботна.
— Кажется, я должна объясниться. Ты наверняка знаешь, что часто в храмы приходят служить богам те, у кого есть разные… странные способности. Мало кто обладает сильным магическим даром, такие люди заметны — особенно те, кто может управлять светом, временем или пространством. Но бывают редкие, бесполезные и даже вредные для своих обладателей таланты.
— И, кажется, тебе достался один из таких?
— Именно так. Мой дар изрядно портил мне жизнь с детства, заставляя чувствовать то, чего бы я не хотела. Чужие ненависть и страх, отвращение и стыд, зависть и скорбь. Ох, знали бы вы, как редко люди испытывают радость…
— Я знаю. Можешь не объяснять, — глухо обронила Лиона.
— Прости, я должна была раньше рассказать. Но и признаваться в таком сложно и… страшно. Кому понравится, когда другой всегда знает, что у него на душе.
— А ты этим никак… не управляешь? — вмешалась в разговор Арника.
— Нет, я просто всегда ощущаю то же самое, что и люди вокруг. И даже не всегда сразу понимаю, где мои, а где чужие чувства.
— Я бы сошла с ума, будь со мной такое, — призналась Лиона и, помолчав, добавила: — И понимаю, почему ты молчала. Мне тоже было бы сложно раскрыть такой секрет. Так что я не сержусь.
— А я это чувствую, — Рия позволила себе широко улыбнуться. — И ужасно радуюсь!
— Но лучше держись от меня подальше, когда я расстроена или сердита, — шутливо погрозила маркиза ей пальцем, а затем повернулась к царевне. — Вот сейчас мне очень любопытно, что же хотела у тебя спросить Арника.
Царевна неожиданно покраснела, как пион.
— Да я, если честно, уже не уверена, что стоит о таком спрашивать…
— Хочешь узнать чьи-то чувства, но стесняешься спросить? — сразу догадалась Лиона.
— Если ты хочешь спросить про короля… — подхватила Рия, но Арника тут же ее перебила.
— Нет-нет, мы же договорились его не обсуждать. Я об этом даже не думала… мне интересно, что на душе у другого человека.
— Это кого же? — удивленно приподняла бровь Лиона.
— Мейстера Ульриха. Мне кажется, с ним что-то не так, — объяснила Арника и снова обратилась к Рие. — Ты никогда не обращала на него внимания? Своим даром?
Та тяжело вздохнула, а потом призналась.
— Есть одна проблема… Дело в том, что в последнее время с моим даром что-то не то. Обычно я очень ярко ощущаю чужие чувства. Иногда настолько, что можно перепутать со своими. Особенно если кто-то сильно злится, грустит или радуется.
— Но чувства мейстера Ульриха от тебя скрыты? — догадалась Лиона.
— Да, так и есть. Будто их и нет вовсе. Даже если иногда что-то удается уловить, то совсем тусклое.
— Ну, если так происходит только с мейстером, то не обязательно с твоим даром что-то не так. Скорее, с ним самим, — задумчиво заметила Арника.
Рия покачала головой.
— Нет, так не только с ним… Ох, все-таки придется нам поговорить про короля. Потому что с него все и началось.
— То есть твой дар не сработал? — уточнила Арника.
— Да. И такое было впервые, поэтому я сначала удивилась и даже испугалась, но потом успокоилась. В конце концов, он король… Подумала, наверное, боги его охраняют.
Лиона не выдержала и фыркнула. И, получив два удивленных взгляда, пояснила:
— Все может быть, конечно, включая божественное вмешательство. Но, думаю, дело проще. Скорее всего, у него есть какой-нибудь древний артефакт. Но я не маг и не жрица, чтобы судить.
— Мне тоже неведомы все возможности каторийской магии. Как и силы жрецов. Но версия с артефактом действительно звучит наиболее… разумно. Тем более, что дар Рии не вызвал каких-то особых расспросов ни со стороны короля, ни главы его Канцелярии. — рассудительно заключила Арника. — Тогда, возможно, и у мейстера Ульриха тоже есть какой-то амулет.
— Но есть еще кое-что странное… — Рия нахмурилась. — Однажды я его все-таки хорошо чувствовала. Короля.
— Когда?
— В день, когда он приехал в поместье. Помните, мы тогда пошли гулять, а вернулись как раз к его прибытию. Он буквально пару слов сказал.
— И что же ты почувствовала? — спросила Арника.
— Что он ужасно… боится. И не хочет с нами разговаривать. Я тогда еще подумала, что, наверное, он устал и волнуется флиртовать сразу с тремя девицами…
— Любопытно. Очень любопытно, — протянула Лиона.
Рия пожала плечами, показывая, что ей больше нечего добавить. А царевна подвела итог:
— Да, над этим стоит поразмыслить.
* * *
Купание помогло Арнике привести чувства в порядок и избавиться от нервозности, охватившей ее перед грядущим свиданием с королем. К сожалению, при всей уравновешенности характера, надолго сохранить спокойствие ей не удалось.
Помимо занятий фехтованием возобновились и уроки верховой езды. И на ближайшем из них мейстер Ульрих снова вывел ее из себя.
Начиналась конная прогулка вдоль пляжа приятно. Полдень давно миновал, солнце умерило пыл, а морской ветер, пахнущий водорослями и солью, приятно освежал. Арника сперва увлеклась рысью, но, заметив, что оставила далеко позади подруг и учителя, позволила лошади перейти на свободный шаг.
Последние дни Арника постоянно обдумывала секрет, которым с ними поделилась Рия. То, что ее дар не действует на его величество, было объяснимо. Вполне логично, если у него есть амулет на подобный случай. Считалось, что боги благоволят каторийской монархии, тем более и сам король охотно поддерживал жрецов, продолжая политику своего деда. Недаром и отбор невест, в котором она участвовала, одобрил сам Единоглазый. Арника не удивится, если жрецы решили поделиться реликвией с королем Эдвардом или даже сам бог взял под защиту своего любимчика.
И все же оставалось кое-что непонятное. Будь то волшебный артефакт или божественное заступничество, эта сила должна действовать постоянно. Почему же тогда Рие удалось уловить чувства короля в один вечер? И каким образом смог оградиться от ее дара мейстер Ульрих?
Стоило Арнике подумать об учителе, как объявился он сам. И как только его жеребец поравнялся с ее лошадкой, завел разговор:
— Должен заметить, что вы делаете успехи во всем, за что беретесь.
— Благодарю, — привычно сухо ответила Арника, не желая вступать в диалог.
Ее собеседника, как всегда, это не остановило.
— Мне кажется, вы все еще обижены на меня за
