Жена неверного ректора Полицейской академии (СИ) - Удалова Юлия
— Что за ЦПА? — прошипел адвокат Мунды.
— Центр Перевоспитания Аристократов, вставших на неверный путь — новый орган власти, недавно утвержденный нашим монархом, — ответил наместник. — И первое задание для Розамунды Сосис от ЦПА — это работа в ночлежном доме имени святого Вафлентия. На срок в пять лет девица Сосис поступает в полное распоряжение сестер дома. Предварительно, разумеется, она будет лишена своего воплощения и сил, которые оно ей давало. Девица Сосис должна будет убирать за сирыми и убогими, вычищать грязь, выносить судна, стирать одежду и прочее, благодаря чему ее темная душа получит шанс очиститься. Такова воля короля Тибальда.
Розамунда побледнела, как полотно.
Вот тогда-то я проговорила тихо, но мои демонокотики сделали так, чтобы она это услышала.
«Привет от Бьянки, милая»
А потом улыбнулась.
Широко, искренне и от всей души.
Ее голубые глаза наполнились ужасом и Розамунда, всегда спокойная, уверенная в себе Розамунда, завизжала:
— НЕ-Е-Е-Е-Е-ЕТ!
* * *— Значит, ты лично видел, как ее лишают воплощения? — преспросила я.
Но Лианс ответил не сразу, покрепче обхватив мою талию.
Мы танцевали посреди огромного зала, наполненного гирляндами цветов. Они были тут повсюду — свешивались с потолка, с дверей и арок, ими были украшены стены, столы с закусками, наряды слуг, разносивших напитки.
Весенний бал у наместника севера.
К этому мероприятию я готовилась особенно тщательно.
И дело касалось не только платья, хотя нежно-сиреневое чудо, пошитое моим персональным модельером Изумрудом, просто язык платьем не поворачивался назвать. Скорее, шедевром.
Его дополнял широкий черный пояс и черный бархатный бант, которым демонокотик завязал мои волосы сзади.
Кажется, Лианс дар речи потерял, когда явился за мной в казарму, а я медленно и царственно спустилась с лестницы.
Ректор, уже вообще ничего не стесняясь, вел себя таким образом, чтобы всем вокруг было ясно — мы пара.
Его синие глаза просто вспыхнули огнем, когда он разглядел на моей руке свой фамильный перстень с аметистом.
Да, я надела его кольцо на этот бал.
— Полагаю, что могу принять это за «да»? — хрипловатым голосом спросил Лианс, подавая мне руку, едва я достигла последней ступеньки.
В своей парадной полицейской форме с синей перевязью через плечо, он выглядел, по меньшей мере, наследным принцем какой-то очень крупной и могущественной империи.
Я ничего не ответила, лишь только чарующе улыбнулась, всем своим видом давая понять мое к нему отношение.
Вот только Лианс Рэтборн не знал, что ответ на свой вопрос он получит в конце вечера.
И возможно, он его… слегка разочарует.
Перед самым моим выходом, когда Фиря и Изик умчались делать последние приготовления для завершающего аккорда моей мести, ко мне на комод с зеркалом, перед которым я прихорашивалась, прыгнул Рубин.
Демонокотик некоторое время помолчал, внимательно меня разглядывая, а потом огорошил:
— Может, откажешься?
— От чего? — я выронила бриллиантовую сережку, которую собиралась вставить в ухо.
Демонокотик прыгнул, подобрал ее и протянул мне:
— Ты знаешь, от чего.
— С ума сошел? Мы же все так долго этого ждали!
— В тебе проснулись к нему чувства, я же вижу, королева…
Я замерла, глядя на себя в зеркало.
— Эта месть тебя погубит…
— Полагаешь, кто-то докопается до сути того, что мы тут собираемся провернуть? Кто-то выйдет на наш след?
— Я не об этом. Мы все сделали так, что не подкопаешься. Я о том, что эта месть испепелит твое сердце. Мы уже отомстили Кастро, Жанне и Розамунде и неплохо развлеклись. Думаю, на этом стоит остановиться.
— Странно слышать об этом от древнего кровожадного демона.
— Древний кровожадный демон всего лишь хочет, чтобы его королева была счастливой. Ну и… — Рубик потупился, переминая лапками. — Нам хочется наследника. Или наследницу. Воспитывать его будем…
— Об этом не может быть и речи! — испуганно воскликнула я.
Не может быть и речи.
Но сейчас, танцуя с Лиансом, я чувствовала его крепкие объятия, я смотрела в его синие глаза, меня так сильно влекло к нему, и сердце сжималось от тоски.
ГЛАВА 77
— Приятного в процедуре лишения воплощения мало… — поморщился Лианс, возвращаясь к нашему разговору. — Розамунда очень плохо ее перенесла.
Правда? Вот и хорошо!
— Тебе, наверное, было жаль ее? Все-таки, твоя бывшая любовница, на которой ты собирался жениться.
— Во-первых, я встретил ее до тебя. А во-вторых, очень сильно в ней ошибся. Я не думал, что эта девушка способна на такое тяжкое преступление, — покачал головой Лианс.
— Так, может быть, ты и во мне ошибся? — усмехнулась я.
— Я могу ошибаться, но дракон — нет. Он чувствует в тебе…
Лианс опрокинул меня вниз, а затем поднял и со страстью прижал к себе.
— Что?
— Истинную. Лишь только истинная может явиться дракону во сне.
Я нахмурилась, избегая его пламенного взгляда, и того, какие бесстыдные сладкие воспоминания он воскресил в моей памяти.
Что со мной происходит?
Я не должна так наслаждаться этим чертовым мужчиной.
Я должна его уничтожить!
— И как часто я снюсь вам, господин ректор?
— Каждую ночь…
Он провел по моему запястью, и наши пальцы переплелись. Я почувствовала, как он ласкающим движением тронул кольцо с аметистом, любуясь тем, как его родовой перстень выглядит на моей руке.
Все вокруг отдалилось, как размытое кино на старой черно-белой пленке. Я понимала, что мы с Лиансом выглядим неприлично. Еще неприличнее, чем если бы начали целоваться взасос у всех на виду.
Все было в химии, которая буквально искрила между мной и этим мужчиной. В том, что он осторожно, по этикету танца прикасался к моей оголенной спине, а меня как будто било током. Напряженная, грозовая атмосфера. Ее чувствовали все в этом зале.
Чего стоил один только полный бешеной ревности взгляд, который бросил на меня Лианс, когда я согласилась потанцевать с Шайеном О'Брайеном, который, разумеется, присутствовал на балу у собственного дяди не в качестве музыканта.
Но наместнику нужно было поговорить с ректором о чем-то важном, поэтому Лиансу пришлось, скрипя зубами, меня оставить.
Тут-то и настал черед рыжего красавчика.
— Как жаль… — сказал он, закружив меня в танце.
— Чего же?
— Что такая утонченная и изысканная девушка избрала какого-то неотесанного полиционера, который не может ни спеть, ни стихов порядочных сочинить.
— Разве песни и стихи — самое главное? — улыбнулась я рыжику.
— Я в этом уверен.
— Больше нет проблем с менталистами? — решила перевести тему. — Оберег помог?
— Забавно, когда брат понял, что не может меня заставить отказаться от музыки, он стал поспокойнее. Вот, даже на бал пригласил.
— То, что он хотел действовать таким грязным методом, не особо его украшает, — заметила я, смерив пристальным взглядом Уэйса Когмана.
А наместник севера так же пристально посмотрел на меня.
Но одним взглядом не ограничился.
Когда мы с рыжиком закончили танец и он галантно приложился к моей руке, Когман подошел.
А вместе с ним и Лианс. Причем не могу сказать, что последний выглядел довольным и радостным от такого внимания мужчин.
А я не смогла отказать себе в удовольствии немного подразнить Лианса и чуть-чуть пококетничала с наместником, который с большой заботой интересовался моим здоровьем после перенесенной инфекции.
Тем более, мужчиной наместник севера был видным.
И в какой-то момент он сказал:
— Леди Дарина, вы так ослепительно красивы… Не сочтете ли вы за дерзость сравнить вас с другой известной красавицей высшего света, у ног которой поклонники укладывались штабелями.
— Правда? И о ком же вы говорите?
— О леди Леноре Бейлис, в девичестве Блеквуд. Лишь стоило ей ступить в собрание, как будто восходило солнце. Я был тогда совсем молод, но влюблен в нее, как мальчишка. Увы, Ленора так трагично и неожиданно ушла от нас. Граф Бейлис долго переживал эту утрату… Как печально, что на его семейном фронте снова сгустились тучи.
