Дженнифер Радрин - Землю грызет мертвец
— Сделаем.
Вайль тронул меня за руку. И даже сейчас, после только что происшедшего и того, что еще предстоит, на это легкое прикосновение пальцев я среагировала немедленно.
— Время у нас ограничено. Я пойду помечу фургон, ты найди Луна.
И без всяких тебе «пока, увидимся» он исчез. Шагая к главной дорожке, я думала, «Сейчас придется труднее. Лун в толпе, которую гонят к выходам из зданий. Он знает, что их заговор раскрыт. И что я должна ему сказать? Чему он поверит?»
Тем временем я дошла до арены «Акробатов». Люди с вытаращенными глазами шли из главного входа, цепляясь друг за друга и за своих детей, разговаривая на повышенных тонах, многие плакали. Но никто не вопил, никто не бросился бежать — заслуга свободных в этот вечер от службы ребят из полицейского спецназа. Они стояли по бокам от входа, вдоль тропы, и из помещения доносились их спокойные властные голоса.
Я попыталась в этой людской массе почувствовать Луна — это не должно было представлять трудности. Припомнила события в нашем павильоне как раз перед пожаром. Сейчас у Луна тот же запах? Тут я сообразила, что на мне медальон, но сразу же поняла, что это не имеет значения.
— Хреново, — буркнула я про себя.
Вайль услышал меня в наушнике и спросил:
— Толпа стала неуправляемой?
— Толпа в порядке, дело во мне. Надо найти Луна, а я ни разу не чуяла его запаха. Ни разу. Всегда был запах Пенгфей или других вампиров рядом с ним, но никогда — его. Броня скрывает его полностью. Я его еще не видела, и если не смогу выловить его в толпе, его никак не найти… погоди, что-то там у заднего входа творится.
Я побежала вокруг здания на звук женского крика и плача, и припустила во весь дух, когда увидела, что Сяо Жэ бьется в руках своего мужа.
— Жэ! — крикнула я. — Что случилось!
Она посмотрела на меня вытаращенными глазами, страшно вскрикнула и упала в обморок. Тут я вспомнила, что выгляжу как Пенгфей.
Тогда я наклонилась к Шао:
— Друг, это я, Люсиль Робинсон! Что случилось?
Бедняга Шао был полумертвый от ужаса, но сумел ответить:
— Чень Лун крал Лай.
— Как?
— Лай лежит коляска. Жэ сидит напротив, смотрит представление. Начинался эвакуация, она ходила выход для акробатов. Чень Лун сбивал ее на пол, уносил Лая.
— Куда он пошел?
Шао показал в сторону причала. Я сжала его руку.
— Я иду за ним, Шао.
Очень хотелось пообещать ему, что я верну ему ребенка. Но мы оба знали, что не в таком мире живем. Я пустилась в погоню за Луном.
— Коул, ты тоже его ищи, — сказала я. — Не лезь в драку, просто высматривай его.
— Уже смотрю, — ответил он.
— Я внутри того фургона, ищу, чем его пометить. Но скоро буду с вами.
— Горчицей попробуй, — предложила я.
— Ага.
— Вряд ли будет трудно его найти, — сказала я. — Много ли каждый день попадается китайцев в золотых мантиях, толкающих детские коляски?
— Ни одного, — согласился Коул. — Но тут на парковку, где я стою, начинают уже выходить люди, мне видна вся тропа за ними, и штука в том, что сейчас я тоже ни одного не вижу.
Что за черт? Он же должен быть заметнее Сайта-Клауса на нудистском пляже!
— Может, он умеет сливаться с фоном, как хамелеон? — предположил Вайль.
Из наушников донесся сдавленный и дрожащий голос Бергмана:
— Послушайте, мы когда надевали броню на некоторых животных, они приобретали возможность сливаться с фоном. А это были млекопитающие, и даже не меняющие цвет зимой или летом. Возможно, он сбросил свою одежду, и броня сама стала его маскировкой.
Блин!
В глубине души мне захотелось сесть на грязную дорожку среди фантиков от конфет, соломинок от газировок, зерен попкорна и выплюнутой жвачки — и гори оно все синим пламенем. Ты уже думаешь, что почти победила этого. Убила Повелительницу Зла, спасла невинных, отменила мировую войну. И тут какой-то псих, мылящийся в драконы, хватает второго из самых обожаемых младенцев на земле, и при этом он может быть невидимым. Hу и как мне это понимать?
Но я шла и шла, я рассматривала лица, я держалась тропы — и тогда услышала. Не так чтобы ясно, но и не очень далеко.
Но я не могла бежать — за мной бы ринулась в панике толпа. Зато я пошла очень быстрым спортивным шагом, прошла по тропе почти до самого причала и снова прислушалась. Сквозь хаос испуганных голосов, плача детей, суровых указаний полицейских слышалось рыдание младенца.
— Ребята, — сказала я. — Я достаточно времени провела с И-Джей и знаю, что этот ребенок не голоден, не промок, не устал. Это орет перепуганный младенец, который хочет к маме.
— Я иду, — ответил мне Вайль, — но ты меня не жди.
— Коул?
— Я тебя вижу.
— Отлично, не теряй меня из виду. И будь готов ко всему.
Я определила направление на источник звука. Через тридцать секунд я уже увидела Лая — он выл так, что пухлые щечки стали краснее свеклы.
Коляску толкала некая личность с лицом Луна — да, так и есть. Он просто сбросил одежду, а броня превратилась в простой черный костюм, у которого рукава прикрывали руки. И даже ботинки и шляпа подходили по цвету и стилю. Бергману есть чем гордиться, подумала я мрачно.
Напомнив себе, что вести я себя должна в точности как Пенгфей, я решительным шагом подошла к Луну и выхватила у него коляску. Держать дистанцию транслятора, когда со всех сторон напирали люди, было трудно, но у меня получилось.
— Ты спятил? — заверещала я, вовремя вспомнив, что нужно развернуть веер перед лицом.
Лун дернул коляску обратно.
— Самос нас предал, а я тебя предупреждал! Нельзя было доверять наш великий план тому, для кого Китай не превыше всего! И теперь мы будем делать так, как я с самого начала хотел! Этот мальчик положит начало армии солдат, с самого детства обученных нашему образу мыслей. В Китае мальчиков в пять раз больше чем девочек, у нас будет неограниченный выбор. И теперь, когда у нас есть броня, эта армия станет непобедимой на любом поле битвы!
Даже в этот ужасный момент, когда было ясно, что стоит мне чуть не так повернуть голову — и псих убьет ребенка, я никак не могла понять: как Луну удается скрывать свое безумие? Казалось бы, что-то должно выпирать прямо у него из головы — может быть, огромный покрытый гноем кулак, зажавший двадцатифутовое древко плаката с предупреждением всем — что этот тип умеет долго-долго симулировать нормальность.
Слова полились из меня таким потоком, будто я каналировала Пенгфей. Приятная мысль, надо сказать, потому что ей это было бы противно каждую секунду.
— Чень Лун, с этим младенцем нам не выбраться из Техаса. Его родители уже пустили по следу полицию, скоро в дело вступит ФБР. Мы не успеем выйти из американских вод, как его лицо будет показано на миллионах телевизоров. И подумай еще, что у нас нет возможности содержать его, а уж тем более тысячи, которые нужны для армии.
