Луна убывает - Светлана Поделинская
– Что у вас стряслось, Шарлотта? – участливо спросил Ричард, натягивая поводья и позволяя лошади перейти на рысь.
– Лорд Херстоун сделал мне предложение, – сообщила Шарлотта и удрученно потупила взор. – Моя мать дала согласие за меня, хотя я лучше умерла бы, чем вышла за него! Но у меня нет выбора…
– Выбор есть всегда, моя дорогая, – возразил Ричард и кинул на Шарлотту загадочный взгляд, в котором ей почудилось превосходство.
Неприятное предчувствие пробежало ознобом по коже, невзирая на жаркий день, и Шарлотта судорожно сжала руки на коленях.
Между тем непредсказуемая шотландская погода решила преподнести им сюрприз. Небо налилось угрожающей синевой, как в преддверии ночи, его стремительно затянули серые рваные тучи, похожие на лохмотья нищих. Поднялся шквалистый ветер, предвещающий неминуемый ливень. Ричард придержал лошадь и поднял на кабриолете верх, чтобы защитить спутницу от порывов ветра и облака пыли, что поднималось с дороги.
– Скоро хлынет дождь, мы не успеем возвратиться в Эдинбург, не промокнув до нитки, – спокойно сказал Ричард, – но я знаю надежное укрытие неподалеку.
Шарлотта поглядывала на предгрозовое небо с опаской, но была вынуждена довериться Ричарду.
Проселочная дорога вывела экипаж на пустошь, где паслись овцы, сбиваясь в кучу в предчувствии дождя. Слух Шарлотты улавливал их тревожное блеяние, что разносилось в звенящем воздухе. По левую руку раскинулась зеркальная гладь Лоха – так шотландцы называют озера. Среди высокой, пожухлой от жары травы выделялись бледно-лиловые островки цветущего вереска. Впереди Шарлотта различила очертания полуразрушенного замка, казалось, что его трубы подпирают нависшие над ними тучи. Выглядели серые руины мрачно и неприветливо.
Ричард остановил двуколку под густыми кронами деревьев, чтобы уберечь лошадь от дождя.
– Вы предлагаете спрятаться внутри развалин? – с сомнением спросила Шарлотта, глядя на деревянную дверь с внушительным засовом. – Но там ведь давно никто не живет и за́мок, судя по всему, заперт.
Ричард обернулся к ней и заговорщически улыбнулся, отчего по спине Шарлотты побежали мурашки.
– У меня есть ключ, только не спрашивайте откуда. Это секрет!
Он лихо спрыгнул с сиденья и обнял Шарлотту за талию, помогая спуститься. Не успели они сделать и шага, как с неба обильно полились потоки воды. Ричард схватил Шарлотту за руку, и они побежали по направлению к замку, стараясь просочиться между струями. Легкие ботинки Шарлотты увязали в раскисающей грязи, в которую на глазах превращалась земля.
Пока Ричард искал ключ и торопился отпереть замо́к, шелковое платье Шарлотты намокло и потяжелело. Она стояла, обняв себя руками за плечи, и мелко дрожала. Наконец Ричард с ликующим возгласом отворил тяжелую дверь, и они проникли за стены когда-то неприступной твердыни. Миновав внутренний двор, Ричард потянул спутницу в центральную башню донжон, где еще сохранилась крыша.
Интерьеры замка не уцелели, и теперь в его стенах местные крестьяне складывали запасы сена на зиму. В круглой башне было сыро и сумрачно, стоял острый запах скошенной травы, прелой соломы и засыхающих полевых цветов. Хмурый день заглядывал внутрь пустыми глазницами окон, лишенных стекол, лил неиссякаемыми слезами.
Со шляпки у Шарлотты тоже стекала вода, и, по-видимому, девушка представляла собой плачевное зрелище. Шарлотта со вздохом развязала ленты, сняла шляпку и положила на камень сушиться. В ботинках противно хлюпала вода.
– Дождь застиг нас врасплох, – посочувствовал Ричард. – Ливни на Ламмас становятся холодными. Даже в такой зной, как сегодня, промокшая путница может продрогнуть. Августовские простуды коварны: летний ветер уже не сушит и не согревает, а пробирает до костей. Я советую снять платье и надеть мой пиджак.
По вполне понятным причинам Шарлотта испугалась и заколебалась, но Ричард поспешил развеять ее сомнения, демонстративно отвернувшись:
– Я не стану смотреть на вас, не беспокойтесь.
Шарлотта послушалась, расстегнула пуговки и стянула платье через голову, оставшись в корсете и нижней юбке. Накинув на плечи предложенный Ричардом пиджак, она развесила мокрые юбки на окне, где до них не доставали капли дождя.
– И ботинки тоже снимайте, – подсказал Ричард. – Когда-то этот замок стоял на острове посреди Лоха. С тех давних пор уровень воды в озере упал, соединив крепость с сушей, но пустошь вокруг осталась заболоченной.
Ричард усадил Шарлотту на копну мягкого сена, снял с нее сырую обувь и принялся заботливо растирать ее озябшие ноги.
– Я снова чувствую себя Золушкой, – невпопад проронила Шарлотта, испытывая неловкость.
– Как бы то ни было, ты самая красивая девушка из всех, кого я видел за всю свою долгую жизнь, – признался Ричард, стоя на одном колене и нежно поглаживая ее обнаженную лодыжку. – Неужели такое сокровище достанется лорду Херстоуну? А ведь я первым предложил тебе стать моей женой!
– Если бы решала я, – глубоко вздохнула Шарлотта, – то дала бы согласие не задумываясь.
– То есть ты любишь меня?
Шарлотта смотрела на коленопреклоненного Ричарда сверху вниз, томно приопустив ресницы, как ее учила мать. От его прикосновений между лопаток приятно покалывало, а сердце в груди трепетно сжималось, как пойманная птица.
– Да, – ответила она, сраженная силой его обольщения.
– И ты готова выйти за меня вопреки воле матери? – допытывался Ричард.
– Я не знаю, – растерялась Шарлотта. – А как ты предлагаешь это осуществить? Сбежать и пожениться тайно?
– Все не так просто, – уклончиво сказал Ричард.
Он поправил кружевную оборку нижней юбки Шарлотты и присел рядом на копну сена.
– Скажи-ка, прочитала ли ты повесть «Вампир»? – задал неожиданный вопрос Ричард, глядя на Шарлотту пронзительными голубыми глазами.
– Да, разумеется, сразу после бала, – ответила она, недоумевая, к чему он клонит.
– И что думаешь? Тебе понравилось?
– Определенно. Вот только мне было жаль тех несчастных девушек, которых убил лорд Ратвен.
– Он не мог иначе, такова его сущность, – внушительно произнес Ричард, и его глаза в полумраке засветились лазурью. – Волк не виноват в своей природе. Он даже несет пользу для леса, истребляя слабых особей. А ты сама хотела бы жить вечно?
– Не знаю, – пролепетала Шарлотта с заминкой, начиная наконец понимать смысл их беседы. – Я никогда не загадывала дальше тридцати-сорока лет. Женщина в любом возрасте может умереть в родах или от чахотки. Моей матери тридцать девять, и она уже считает себя пожилой леди. По мне, хорошо жить, пока ты молода, полна сил и красива, а
