Рыжий и черный - Татьяна Лаас
— Вик, охраняй лавку и вызывай рыжего! Я за Лео! — он заметил, как тот на другом конце площади исчез, ведомый под руки двумя девчонками. Причем исчез в буквальном смысле — был, и рррраз, растворился в воздухе, как по мановению волшебной палочки. Или по воле демона.
Глава 23 День третий. Торг
Из дверного проема хорошо освещенной лавки тянуло знакомым эфиром Байо. Его ни с чем не перепутать — он был рваный, хаотичный, местами сильный, местами совсем снисходивший на нет. Вик пыталась засечь другой, чужой эфир — ведь кто-то же зачаровал Лео, — но ничего не находилось. Может, Броку удастся? Он более опытен в таком. Или Алистер найдет. Хотя сейчас важнее, чтобы он нашел Лео.
Вик опустила глаза вниз, проверяя работу фиксатора — огонек на непривычно тяжелом механите сиял синим. Прибор записывал все, что происходило. Вик малодушно подумала, что, быть может, ради Лео его стоит выключить, но все же не решилась — проще потом стереть записи, чем случайно что-то пропустить из-за собственной невнимательности. Сейчас любая мелочь может оказаться важной. Вик поправила шерстяные перчатки и первым делом присела возле входной двери, проверяя замок на предмет взлома. Бешеные белочки, как же ей сейчас не хватало гогглов! Глаза совсем не тот прибор, который может заметить малейшие царапины на замке и двери, а экспертов сюда не позовешь — Лео за повторную кражу грозит серьезное наказание. Кажется, тот сам это понимал — не зря же подался в бега. Как Брок вообще умудрился взять его на службу? В полиции запрещено служить осужденным вне зависимости от статьи. Полиция — это же честь и гордость страны, это закон, это порядок. Впрочем, Вик поджала губы, вспоминая себя — если быть откровенной с самой собой, то она ничуть не лучше Лео. Разница между ними невелика: его поймали на воровстве, её нет. А то, что она крала ради расследования дела Бинов, не совсем оправдание.
Вик выпрямилась и осторожно зашла в разгромленную лавку — полки были пусты, корзины и мешки валялись на полу. В этот раз Лео не ограничился булкой и горстью макарон. Из лавки вынесли все подчистую, словно в округе была стая оголодалой саранчи. Впрочем, это где-то близко к правде — Вик видела, как жались к друг другу бродяги в подворотнях площади. На прилавке, шедшем вдоль всей стены, был щедро рассыпан рис. Вик оперлась на прилавок, разглядывая пол и новомодную электрическую кассу — она не была взломана. Хоть в чем-то повезло. Рис под рукой Вик покатился прочь, громко падая на пол и катясь с веселым стуком. Вик посмотрела на грязный, дощатый пол — по нему, она была готова поклясться в этом, весело прыгали мелкие сахарные драже. Она присела, ловя одну из конфет — та на её ладони тут же превратилась в круглые зернышки риса. Вик отряхнула руку, ничего не понимая. Из-под прилавка торчала черная, длинная лакричная конфета. Вик потянула её на себя, и та поникла, превращаясь в полоску вяленого мяса. Что же за магия тут творилась, если даже сейчас Вик видела её отголоски? Причем, кроме эфира Лео, тут по-прежнему не чувствовалось ничего. Лео, конечно, хаотик, но отнюдь не мастер иллюзий, причем настолько достоверных — рис на глазах Вик снова стал драже, а вяленое мясо — лакричной конфетой.
Вик встала и направилась к дальней стене, где висел телефонный аппарат очень старой модели: микрофон был вмонтирован в сам ящик, снималась только слуховая трубка. Вик дернула за рычаг, снимая трубку и прося телефонную нериссу соединить с полицейским управлением. Ей ответил сонный голос Габена Калло — он дежурил вторую ночь подряд:
— Управление по особо важным делам, дежурный Калло, слушаю. — Кажется, Калло старательно пытался не зевать.
— Это констебль Ренар-Хейг, — быстро начала говорить Вик — её нервировало то, что ей пришлось стоять почти спиной к двери, когда любой мог войти с улицы. Надо было сперва закрыть дверь, а теперь уже поздно. И ведь не повернешься к двери из-за дурацкой конструкции телефона! — Я нахожусь на площади Воротничков, в бакалейной лавке Бейкера.
Калло, вчера уже столкнувшийся с делом Шутника, быстро сообразил, теряя остатки сна:
— Ёёёооо… Лео, да?!..
Вик подтвердила, стараясь сильно не болтать, чтобы подробности дела не уплыли на сторону через подслушивающую разговор нериссу:
— Да, это вновь старое дело, в этот раз задело Байо.
Калло тут же доложил:
— Экспертов нет — они поплыли к Одли, там в Танцующем лесу опять что-то обнаружили.
— Эксперты не нужны — позови Мюрая, пожалуйста. Попытаемся обойтись своими… — она не договорила — вошедших в лавку выдал не скрип дощатого, рассохшегося пола, не слова или шорох шагов — их выдала тень, упавшая на стену возле телефона. Вик в последний момент успела увернуться, уходя от удара, и тяжелая бита в руках бугая обрушилась на телефонный аппарат, сбивая его на пол. Левая рука Вик тут же повисла плетью, заставляя шипеть от боли, но это были такие мелочи! Ведь, не увернись она, удар обрушился бы на её голову.
Понимая, что пистолет она не успеет достать, как и задействовать защитный механит, Вик ударила в ответ простым залпом эфира без надежды на что-либо. Плести щит или атакующее плетение времени не было.
Напавшего на Вик мужика в рабочем свитере и мешковатых, грязных штанах, с массивными кулаками и могучей, заплывшей жиром бычьей шеей, откинуло на противоположную стену. Бита вылетела из его руки. Мелкие, прятавшиеся под сильно выступающими надбровными дугами глазки удивленно хлопнули. Бывший боксер, о чем свидетельствовал кривой, не раз сломанный нос, а, может, просто бандит потер грудь и смачно выругался, пытаясь отлипнуть от стены. Вик сглотнула — мужик был под семь футов роста. Не с её комплекцией противостоять ему. От неё бы мокрого места не осталось, не увернись она от удара. Говорил же Алистер, быть внимательнее! Ветряной квартал ошибок не прощает. Где-то далеко, на том конце эфира, связывающего Вик и Брока воедино, колыхнулась дикая ярость, и вторая волна эфира прокатилась через Вик по лавке. Бугай обмяк, закатывая свои глазки, а мужчину, горестно осматривающего разгромленную лавку, впечатало рядом с ним в стену, заставляя заполошно орать:
— Ах ты, продажная… — «девка» было бы лучшим вариантом для этого франтоватого нера в серой визитке и сбившемся на бок галстуке, но он выбрал более некультурное слово, которое записал бесстрастный фиксатор. Нер продолжал бесноваться — наверное, это и был
