Буря - Карен Линч

Выйдя из палатки, я увидела, что большинство моих друзей сидят и стоят вместе по одну сторону костра, я подошла к ним. Связь была глубоко личной, и я не была обязана объяснять им, почему держала это в секрете, но я хотела, чтобы всё было открыто.

Они наблюдали за моим приближением со смесью восхищения и замешательства. Единственный, кто избегал моего взгляда, был Кай. Я надеялась, что это было из-за неловкости, а не потому, что ему было больно.

— Это случилось в тот день, когда со мной произошёл несчастный случай, — сказала я без предисловий. — Поверьте мне, я была потрясена гораздо больше, чем вы сейчас.

Все улыбнулись, а Шон усмехнулся. Я вкратце рассказала им, как это произошло. Некоторым девушкам стало не по себе из-за того, что они говорили о Ронане, но я отмахнулась от этого. Они никогда бы этого не сделали, если бы знали о нашей связи.

Когда я закончила, Виктория лукаво улыбнулась мне.

— Теперь, когда все знают, ты собираешься переехать в палатку Ронана?

Димитрий фыркнул у меня за спиной.

— Нет, если только ты не хочешь увидеть, как пар валит из ушей папы.

Мальчики захихикали, но Кай был более сдержан, чем обычно. Когда вокруг нас возобновился обычный разговор, я жестом пригласила его отойти на несколько шагов.

— Это из-за него мы расстались? — тихо спросил он с ноткой грусти в голосе.

— Я не лгала, когда говорила тебе, что больше никого нет, но думаю, мой Мори почувствовал, что Ронан был моей парой, ещё до того, как мы связались, — честно сказала я. — Меня тянуло к нему, но не романтически, если это имеет смысл.

Он кивнул.

— Так было и с моими родителями. Мой отец говорил, что они даже не понравились друг другу, когда познакомились, но продолжали находить причины быть рядом друг с другом.

— Оглядываясь назад, я понимаю это сейчас.

Я взглядом отыскала Ронана. Он был один, по другую сторону костра. Теперь, когда мы больше не скрывали наших отношений, ни у кого не вызвало бы удивления, если бы я присоединилась к нему.

Через несколько минут папа позвал нас поесть. Я взяла две тарелки и подошла к Ронану. За едой мы почти не разговаривали, и мне понравилось, что никто из нас не чувствовал необходимости заполнять тишину разговорами.

После ужина кое-кому из ребят пришло в голову, что мы должны посмотреть, кто из стажеров быстрее всех пробежит вокруг озера. Я решила отсидеться, а Димитрий радостно похрустел костяшками пальцев, присоединяясь к остальным.

Когда температура начала падать, я придвинулась поближе к Ронану, который, казалось, не замечал холода. Не говоря ни слова, он поменял позу и теперь сидел позади меня, прижав меня спиной к себе и обняв меня руками. Я наблюдала за гонками и не обращала внимания на любопытные взгляды, которые бросали в нашу сторону. Я не могла припомнить, чтобы когда-либо чувствовала себя такой довольной и счастливой, как в тот момент.

— День благодарения через три недели, — сказал я. — Ты проведёшь его с моей семьей?

Ронан так долго не отвечал, что я подумала, не заснул ли он.

— Да.

Я улыбнулась и положила голову ему на грудь.

— Я должна предупредить тебя, что моя семья собирается всей семьей на праздники, и нас там будет не меньше дюжины.

Он усмехнулся.

— Думаю, что смогу это пережить.

— Кроме того, мама сказала мне пригласить тебя на ужин к нам домой на этой неделе, — я повернулась и посмотрела на него. — Если хочешь.

— Я бы хотел этого.

В свете костра его глаза горели, как два огня, и это согревало меня до самых кончиков пальцев на ногах. Мой взгляд упал на его губы, и мой пульс участился. Воспоминание о нашем поцелуе осталось на моих губах, и я жаждала его повторить. Если бы не отец, сидевший в трёх метрах от меня, я бы поддалась порыву притянуть его голову к себе и поцеловать его снова.

Судя по вздоху Ронана, он точно знал, о чем я думаю, и тоже этого хотел. Вместо того чтобы отреагировать, он притянул меня к себе, так что я снова оказалась лицом к озеру. После этого было трудно сосредоточиться на чем-либо другом, и даже температура в горах не могла погасить огонь, который он разжег во мне.

* * *

— Мы опоздали? — крикнул папа, войдя в дом три дня спустя.

Мой Мори зашевелился, и я подняла глаза от сервировки стола. Я увидела Ронана за спиной отца. Его глаза встретились с моими, и в животе у меня разлилось тепло, что случалось всё чаще и чаще, когда я была рядом с ним.

— Вы как раз вовремя.

Мама принесла из кухни нарезанное говяжье жаркое и поставила его на стол рядом с тарелками с картофельным пюре, запеченными овощами, соусом и булочками на ужин.

— Великолепно. Я умираю с голоду.

Димитрий вылетел из гостиной и потянулся к жаркому, но мама оттолкнула его руку.

Она приветливо улыбнулась Ронану.

— Мы так рады, что ты смог присоединиться к нам. Проходи, присаживайся.

Через минуту мы все сидели за столом и наполняли свои тарелки едой. Я сидела рядом с Ронаном, и каждый раз, когда его рука касалась моей, меня охватывал лёгкий трепет.

Мы не целовались с тех пор, как были на горе, и я жаждала ощутить прикосновение его губ к своим. Жаркие взгляды, которые он бросал на меня время от времени, говорили о том, что он тоже хотел большего, и я задавалась вопросом, как долго мы сможем противостоять этой растущей потребности в друг друге.

Беседа за столом шла непринужденно, но я заметила, что Ронан был немногословен. Он не рос в тесной семейной обстановке, и мне показалось, что он к этому не привык. Я начала беспокоиться, что ему неуютно, и искала способ заставить его почувствовать себя как дома.

— Сегодня я посетила орегонский прайд пум-оборотней, — сказала мама. — Я познакомилась с Фелисити и не могла сказать, что она когда-либо была серьёзно ранена. Её родители попросили меня передать их благодарность и извинения. Они также хотели, чтобы ты знала, что она и её друзья будут наказаны за свои действия.

— Ей не следовало нападать на нас, но я не виню её за чрезмерную реакцию, — сказала я, намазывая булочку маслом. — Я бы чувствовала то же самое, если бы с одним из вас поступили так же, как с