Анастасия, боярыня Воеводина - Елена Милютина

в русском языке сложнее, чем в любом Европейском. Так что говорил все еще с ошибками. О письме и говорить было сложно. Но к началу месяца просинца, января по-европейски, выучил и Символ веры, и Отче наш, и даже, «Богородица, дева, радуйся», как объяснил отец Андрон, соответствующая католической «Аве, Мария!» Переход в православие уже не казался каким-то ужасно сложным, подумаешь, креститься надо двумя перстами и последовательность движения другая. В целом и религия и обряды были понятны. Так что, через день после празднования православного рождества, он был крещен в одной из церквей Кремля, под именем Феодосия. Он сначала хотел креститься в красивом соборе на Красной площади, перед Кремлем, но князь Михаил объяснил, что Успенский собор Кремля более значимое место, так как там венчают на царство русских царей. Крестил его настоятель собора, в присутствии самого патриарха Филарета, что было очень почетно. Потом в России были веселые дни, Святки, которые длились до празднования крещения Господня, и, что поразили новообращенного православного, так это то, что в этот день верующие окунались в ледяную воду естественный водоемов, несмотря на зиму и мороз. Князь Михаил сказал ему, что в молодости он тоже окунался в иордань, так называлась прорубь, выбитая во льду в виде креста. Но сейчас ему нельзя. Но его братья, Даниил, Андрей, Владимир и Всеволод все еще поддерживают традицию. Так что русская зима оказалась вовсе не такой страшной, а даже веселой. Главное, одеться тепло, и никакой мороз не страшен.

Родственники князя приняли его хорошо, он даже подружился с наследником рода Муромских, сыном Даниила, Николаем, старше его на год, и сыном второго княжича, Андрея, Яковом, названным в честь убитого дяди, отцовского младшего брата. Его ровесником.

Но тут же пришло огорчение — свадьбу переносить пришлось. Михаил Федорович ножку повредил. Поскользнулся на льду в момент освящения иордани, связки потянул. Хорошо, хоть упасть не дали, поддержали. Но ногу в лубок заключили. Пришлось уважить, и перенести венчание на следующую неделю после пасхальной. И медвежью травлю пришлось отменить, новых собак подаренных не проверить. Всем одно расстройство.

Так незаметно пролетела масленица, и подошел строгий Великий пост. Одно было плохо — русские обычаи практически не давали возможности видеться с Настей. Не положено было приличной невесте время с женихом проводить. Даже, если живут под одной крышей. Так что встречались только во время семейных походов в церковь и торжественных обедов. Но во время поста застолий не устраивали. Более того, обедали строго порозонь. Мужчины отдельно от женщин. Что бы в соблазн греховный не вводить. Плотские сношения в пост воспрещались. Грех! Вообще, отношения в православной России, по крайней мере, внешне, были более чистыми и целомудренными чем в Европе. Царь подавал пример семейной верности, и если и водились за аристократами грешки, то их напоказ не выставляли. Прятали за толстыми стенами теремов. Так что внешне все было пристойно. Так что о таком понятии, как официальная фаворитка, как у монархов Европы не могло быть и речи.

Хотя фаворитка у Михаила явно была. Но не в том смысле, что вкладывали в это понятие европейцы. И ею была будущая теща Фреда. Ее слово для Михаила было законом. Даже не относящееся к медицине. Фред даже не представлял, что можно так уважать женщину. Боготворить, без малейшего намека на плотский грех. Да, князь Михаил был другом, побратимом, близким человеком, но авторитетом, следующим после отца, для Михаила был не он, а его жена. Это признавала даже его мать. Она приняла такое положение дел, смирилась, и все свои предложения Мише сначала обговаривала с Анной. Евдокия тоже приняла и поняла тягу Михаила к своей первой любви, не ревновала, была благодарна княжеской семье за ее роль в ее, Евдокии, возвышении. За бескорыстную помощь Анны во время родов и болезней детей. За мудрые женские советы, в которых так нуждалась воспитанная в чужой, равнодушной к ребенку, семье, девочка. Но Муромские, что было удивительно, не злоупотребляли властью. Не выпрашивали новых чинов, почестей, земель. Свои богатства князь Михаил приумножал сам. Иногда с помощью друга Джона, иногда самостоятельно.

Единственную помощь, которую князь принимал от своего друга — это управление северными вотчинами дочери, которыми управлял назначенный царем дьяк из приказа Большого дворца, то есть приказа, занимающегося собственностью царской семьи. И сделано Михаилом так было, что бы князю не приходилось много ездить по северным землям, что могло плохо повлиять на его легкие. В заботе царя о своем друге было что-то трогательное.

Что еще поразило Фреда в России, так это торжественное празднование Пасхи. В его кальвинисткой религии этот день почти не праздновался, более торжественно отмечали рождество. Здесь же, помимо строгого поста, длившегося 42 дня, послабления разрешались только малым детям, беременным и больным, в Благовещение и Вербное воскресение, когда праздновали вход Господен в Иерусалим. На Москве это было торжество, называемое «Шествием на осляти», торжественная процессия, когда патриарх ехал на специально снаряженном коне от лобного места до Успенского собора, коня в поводу вел сам царь, сопровождаемый знатными боярами. После Вербного воскресенья начиналась страстная неделя, наполненная воспоминаниями о страстях Христовых. Завершалась она в страстную субботу торжественной пасхальной службой и крестным ходом, после которой верующие уходили домой разговляться. По традиции сначала было положено вкушать вареные крашеные в красный цвет яйца. Ими обменивались и целовались троекратно с возгласами — Христос воскрес! И обязательным ответом — Воистину воскрес! За пасхой шла еще неделя именуемая светлая, празденства завершались в воскресение, а на следующее воскреснение была назначена их с Настей свадьба. Венчать их должен был сам патриарх. Великая честь! Фред был весь в предвкушении, тем более, увидеть Настю, и даже поцеловаться, за все время, прошедшее с начала Великого поста ему удалось только в момент празднования Пасхи! Князь утешал, что в этот раз они соблюли все положенные традиции. Но традиции традициями, а чувства чувствами! Но, надо отдать должное, длительное отсутствие встреч не только еще сильнее разожгло в их сердцах любовь, но и полностью убедило в силе чувств друг к другу. Жених был разодет, как полагалось знатному русскому юноше, невеста блистала вышитым самостоятельно, совместно с матерью нарядом. Только в отличие от скромной материнской свадьбы выбрала традиционный красный цвет сарафана. После большого перерыва в общении, обязательный поцелуй жениха и невесты после венчания превратился во что-то почти неприличное. После длительного застолья, на котором присутствовал и Михаил Федорович, и даже его беременная жена, сидевшая рядом с беременной же Анной, двумя этакими символами плодородия,